Все китайские женщины, будь они императрицами или служанками, по сути являлись наложницами. С древних времен одним из главных признаков власти и могущества Сына Неба в Поднебесной был большой гарем. Он предназначался для демонстрации и реализации мужской потенции, обладание которой являлось обязательным качеством правителя с точки зрения культа «священного царя».
«Интимная жизнь императора тоже подчинялась строжайшим указаниям, проистекающим из натурфилософских эротологических теорий и сводящихся к поддержанию в организме партнера равновесия янной (мужской. – В. У. ) и иньной (женской. – В. У. ) энергий, – пишет М. Кравцова. – Считалось, что преобладание инь над ян приводит к истощению мужской половой потенции, преждевременному старению, болезням и летальному исходу. На уровне социокосмического универсума это вызывало различные природные коллизии, связанные с водой: проливные дожди, наводнения, преждевременные заморозки, а также военные конфликты».
Статус каждой обитательницы гарема определялся степенью активности ее энергии инь . Наивысшей степенью активности иньной энергии наделялась императрица. Однако эта ее энергия не была беспредельна. Поэтому Сын Неба мог вступать с ней в интимный контакт не чаще одного раза в месяц, тем самым, как считалось, обеспечивая возможность забеременеть и родить от императора умное и крепкое потомство. Другие женщины гарема имели право чаще вступать в интимные контакты с Сыном Неба, причем, как считает автор книги «Дворцовые женщины-евнухи» Ван Япин, чем ниже был ранг наложницы, тем чаще она могла это делать, и раньше, чем наложница более высокого разряда. В результате этого фактическими властительницами гарема становились, как правило, наложницы низших рангов, имеющие постоянный доступ в покои императора.
Непременным атрибутом гарема на Востоке служили евнухи. Однако в Китае использование скопцов являлось исключительным правом правящей династии, т. е. императора и князей из императорского рода. Богатым простолюдинам Китая, в отличие от Турции и других стран Востока, под страхом смерти запрещалось заводить евнухов в своих домах и усадьбах. Поэтому термин «гарем» в полной мере применим здесь лишь к императорским и княжеским дворовым покоям с женами и наложницами.
Мы знаем, что прямыми обязанностями евнухов являлось ограждение женщин гарема от контактов с чужими мужчинами. Однако из рассказов «Цзочжуань» («Коментарий господина Цзо») вытекает, что в ранний период китайской истории с этими своими прямыми обязанностями евнухи явно не справлялись. По мнению российского историка Л. Васильева, «возможно, причиной было то, что строгие порядки гаремной жизни еще не установились, не были в достаточной мере институционализированы» по сравнению с будущим, а евнухи чаще использовались для выполнения поручений, не связанных с охраной гарема. Именно поэтому замужние женщины из числа знати и тем более вдовы обладали в те годы немалой свободой в поведении и нередко этим злоупотребляли.
Л. Васильев отмечает, что женщины гарема (особенно причастные к политике) в период Чуньцю, в отличие от более позднего времени, чувствовали себя довольно свободно и действовали порой весьма активно. Их активность проявлялась не только в плетении интриг и активной борьбе за реальную власть, чтобы передать престол своим сыновьям, но и в обладании любовниками. Это «касалось не только вдов, чьи связи с высокопоставленными царедворцами зафиксированы в источниках и порой играли решающую роль в политике, но и замужних дам. Причем именно адюльтеры служили поводом для конфликтов, особенно между линиями одного и того же клана и вообще в среде близких и хорошо знавших друг друга людей».
Императорский дворец эпохи династии Мин в Запретном Городе (Гугун)
Известно, что позднее неоднократно делались попытки ограничить деятельность жен и наложниц Сына Неба, особенно вмешательство в дела управления Поднебесной. Так, основатель династии Мин Чжу Юаньчжан в своих «Заветах родоначальника» писал: «…Никогда не допускать своевольной власти обитательницы главного двора (то есть императрицы. – В. У. ), кого-либо из второстепенных жен и наложниц… На каждое ночное посещение ими покоев государя установлена очередность. В случае, если появятся жены, ведущие необоснованные речи, то при выявлении зловредности сказанного следует делать им внушение. В императорском дворце не должно быть ревнивых женщин».
Сколько женщин положено иметь мужчине?
Известно, что любой состоятельный мужчина на Ближнем и Среднем Востоке мог иметь несколько жен – это было знаком его благосостояния. Для того чтобы позволить себе такую роскошь, он должен был только обеспечить каждой жене собственный дом, или хотя бы отдельный этаж, или, по меньшей мере, свой особый очаг.
Летний императорский дворец – летняя резиденция императоров Цинской династии на окраине Пекина
Гомер называл многоженство восточным обычаем. У греческих царей и героев было лишь по одной жене, но у Приама, царя малоазийской Трои, было множество жен, хотя его главная жена Гекуба не чувствовала себя при этом ущемленной:
Пятьдесят сыновей я имел при нашествии Рати ахейской,
Их девятнадцать от матери было единой;
Прочих родили другие любезные жены в чертогах.(Перевод Н. Гнедича)
Царь Соломон (Х в. до н. э.) имел, по приданию, от трехсот до тысячи жен родом из разных стран, среди них была и египетская царевна, взятая, впрочем, лишь по политическим мотивам. Когда этот царь заключал союз с какой-либо соседней страной, он брал в жены дочь соответствующего царя. Каждая из жен-цариц имела собственный дом. Как следует из исторических материалов, такой дом существенно отличался от «классического» восточного гарема, тип которого сложился лишь позднее в Персии.
Ислам ограничил количество жен: их у мужчины могло быть не более четырех. «Ваши жены – нива для вас, ходите на вашу ниву, когда пожелаете, и уготовывайте для самих себя», – говорится в Коране. Хотя сам пророк Магомет этих ограничений не соблюдал – у него было девять жен. А как с этим обстояло дело в Поднебесной?
По преданиям, сын прародителя китайской цивилизации Желтого Владыки имел одну официальную супругу и трех наложниц. Наличие у правителя Древнего Китая четырех жен было (как и в странах исламского мира) нормой дворцовой жизни. Как отмечает российский китаист В. Малявин, четыре жены императора символизировали, по мысли придворных книжников, четыре стороны света и четыре времени года, а вместе с Сыном Неба они составляли священное число пять: пять стихий, пять цветов, пять вкусовых ощущений и т. д. «С этой точки зрения, – отмечает В. Малявин, – императорский гарем являл собой прообраз универсума. Согласно более позднему и более экстравагантному разъяснению, императорская семья должна напоминать чайный сервиз, где одному чайнику сопутствуют несколько чашек». Впрочем, по данным китайского историка Ван Япина, мудрый царь Шунь имел только трех жен, а трижды три образуют девятку – пик мужской силы ян.
Девушка в саду. Художник Сюй Пэн Лянь
Число же императорских жен при династии Ся должно было составлять 12 (тройка, взятая четыре раза). При династиях Шан-Инь государю были приданы еще 27 (то есть трижды девять) наложниц, так что теперь император обладал 39 женами и наложницами. Такое число объяснялось еще и тем соображением, что женский век заканчивается в сорок лет. При династии Чжоу число обитательниц императорского гарема возросло уже до 120. Наконец, более-менее окончательный вид организация императорского гарема приобрела при династии Тан.
Женщины и девушки, живущие во дворце Сына Неба, составляли две категории: жены, наложницы и дворцовые служащие. Все женщины императорского дворца разделялись на несколько разрядов. В разные эпохи их число менялось. При династии Цинь (221–207 гг. до н. э.) их было 7 рангов. Ко времени правления императора Юань-ди (48–32 гг. до н. э.), по данным российского историка Р. Вяткина, насчитывалось 14 категорий наложниц. Поэт Цюй Юань (340–278 до н. э.) в «Призывании души» писал:
Шестнадцать молодых служанок
Придут, чтоб угождать тебе,
Наскучат – замени другими, -
Немало есть невинных дев,
Подобных тем, которых иньский
Когда-то Чжоу Синь любил!(Перевод Н. Т. Федоренко)
В позднеханьский период, по данным С. В. Волкова, для наложниц было установлено только четыре ранга.
А вот какую градацию жен и наложниц приводит историк Ван Япин. Главной среди женщин во дворце была императрица, или главная жена Сына Неба (хуань хоу), далее шли четыре дополнительные «жены» (фу жэнь) – каждая из них имела особый титул: драгоценной (гуйфэй), добродетельной (шуфэй), нравственной (дэфэй) и талантливой (сяньфэй) наложницы.
По данным трактата «Ли Ци» или других авторов, было также три дамы-фаворитки, занимавшие первую высшую ступень, девять «старших наложниц» или «конкубинок» (цзю бинь), занимавших вторую ступень; 27 «младших наложниц» (шифу), которые, в свою очередь, делились на: девять цзе юй (фрейлин), девять мэй жэнь (красавиц) и девять цай жэнь (талантов), занимавших третью, четвертую и пятую ступень, еще 81 так называемая «гаремная девушка» (юй ци). Они также делились на три категории: 27 девушек бао линь (драгоценный лес), 27 – юй нюй (императорские женщины) и 27 – сай нюй (женщины-сборщицы), составляя шестую, седьмую и восьмую ступени.
При последней династии Цин, по данным российского историка О. Непомнина, наложницы императора делились следующим образом: хуангуйфэй - наложница первого ранга, гуй-фэй - второго ранга, фэй - третьего, бинь - четвертого, гуй-жэнь - пятого, даинь - старшая фрейлина, чанцзай - младшая фрейлина, наконец, прислужницы – шинюй.
Согласно числовой символике, нечетные числа, кратные 3, символизируя положительные силы природы, мужское начало и мужскую потенцию, были строго регламентированы. Четные числа символизировали женское (отрицательное) начало и женское плодородие. Число три является первым нечетным после единицы: оно означает мощную мужскую потенцию. Девятка – это три раза по три, что означает изобилие. Если перемножить эти числа, получится соответственно 27 и 81.
По некоторым материалам сунского времени, император должен был официально иметь двенадцать жен и наложниц, по числу месяцев в году (три жены и девять наложниц); князьям положено было девять женщин (одна жена и восемь наложниц), а крупным чиновникам – одна жена и две наложницы.
Помимо вышеперечисленных наложниц во дворце Сына Неба еще имелись нюй гун (дворцовые девушки), которые стояли на последней ступени, и гун нюй (дворцовые служанки), которые были за пределами всех ступеней и являлись самыми низшими существами во дворце. В XV в. многие женские функции взяли на себя евнухи, и осталась только одна непосредственная обязанность дворцовых служанок – служба одежды (шанфучжу ).
Однако, несмотря на строгое подчинение в организации дворцовой жизни определенным числам, в гареме могло быть и больше женщин. Как утверждают китайские авторы Дянь Дэнго и Ван Япин, в период династий Тан (618–907 гг.) и Мин (1368–1644 гг.) во дворцах императора было больше всего наложниц – цифра их доходила до 40 тысяч человек и более. Известно, что император Сюань-цзун (712–756), отличавшийся крайним любвеобилием и подпавший уже в шестидесятилетнем возрасте под чары молодой и очаровательной наложницы собственного сына, Ян Гуйфэй, держал в своих дворцах около 40 тысяч женщин.
На основе исторических материалов Ван Япин приводит такие данные по количеству женщин во дворцах Сына Неба в разные исторические эпохи. Во дворцах Цинь Шихуана (246–210 гг. до н. э.) их насчитывалось 10 тысяч, У-ди ханьского (140-87 гг. до н. э.) – 20 тысяч, У-ди цзиньского (265–290) – 15 тысяч, Ян-ди суйского (605–617) – несколько десятков тысяч, и, как мы уже упоминали, у Сюань-цзуна в танское время – около 40 тысяч женщин.
Во времена других династий в Китае, по данным Дянь Дэн-го, количество наложниц было значительно меньшим. Например, у императора Гуансюя последней династии Цин было всего две наложницы.
Жен и наложниц во дворце обслуживали евнухи и женщины-служанки. Количество тех и других в разные периоды варьировалось. Так, в последнюю половину династии Цин, по данным Дянь Дэнго, у вдовствующей императрицы было 12 служанок, у императрицы – 10, у наложниц первой категории – 8, второй – 6, третьей – 4, у обычных наложниц – 3 служанки.
Китайская свадьба. Художник Ф. Буше
Правом иметь наложниц в древнем Китае, кроме Сына Неба, обладали также князья императорской крови. Однако постепенно мужчины с достатком, имевшие возможность обеспечить содержание наложниц, стали брать их в свой дом. При династии Хань даже мужчины среднего достатка могли позволить себе содержать наложниц. Они нередко выкупали понравившихся им девушек из публичных домов, и этот обычай сохранялся на протяжении последующих династий.
В танское время, да и позже, как считает известный российский историк А. А. Бокшанин, вплоть до ХVI века, число наложниц не лимитировалось. Брак с наложницей в те годы оформлялся официально. Наложниц или «брали в жены» (цюй ), или «покупали» (май ). «Когда вступают в брак с наложницей, то следует оформлять контракт, – говорилось в танских уложениях. – Если покупают наложницу и не знают ее фамилии, последнюю следует определять посредством гадания». Запрещалось брать в наложницы бывших наложниц родственников старших поколений, а также женщин, носящих одинаковую с будущим мужем фамилию.
«Всем мужчинам разрешается иметь наложниц, – писал знаменитый миссионер Маттео Риччи, побывав в Китае. – И здесь ни социальное положение, ни состоятельность не принимаются во внимание, единственным условием являются исключительно женские прелести. Наложницу можно купить за сто золотых. А иногда и того меньше. Среди низших сословий женщин продают и покупают за серебро и делают это столь часто, как мужчина того пожелает».
На территории императорского дворца Гугун
В танское время, по данным В. М. Рыбакова, было 8 рангов наложниц. Владыке полагалось четыре наложницы 1-го ранга. Они назывались: драгоценная почтенная подруга (гуйфэй), благая почтенная подруга (хуйфэй), прекрасная почтенная подруга (лифэй) и изящная почтенная подруга (хуафэй). Наложниц рангом ниже называли «образцами» (и), их было шесть: образец чистоты (шуи) образец добродетели (дэи), образец достоинства (сяньи), образец кротости (шуньи), образец прелести (ваньи) и образец благоухания (фанъи). Эти наложницы обязаны были наставлять наложниц более низких рангов в четырех добродетелях: добропорядочности, искусстве поддерживать разговор, умении выглядеть прекрасной и трудолюбии. Наложницы третьего ранга назывались «красавицами», их было четыре. Они должны были руководить имеющим чиновничьи ранги придворными дамами (нюйгуань) при устроении жертвенных церемоний, а также ведали делами, связанными с приемом гостей.
Наложниц 4-го ранга полагалось семь, и именовались они «талантами» (цайжэнь). Они отвечали за содержание в порядке личных покоев императрицы.
Наложниц 6-го ранга было 27, они именовались «лес драгоценностей» (баолинь) , наложниц 7-го ранга было также 27, они назывались «державными девами» (юйнюй), наложницы 8-го разряда именовались «отборными девами» (цайнюй).
В «Законах великой династии Мин» было строго расписано – кому, в зависимости от ранга, и сколько полагается наложниц. «Наложниц для находящихся в различных местах цинь-ванов (родственников царственной фамилии – В. У. ) разрешается по подаче доклада императору выбирать один раз, самое большое 10 человек, – говорилось в документе. – Старшим сыновьям… по достижении после женитьбы 25 лет, если их жены не родили сыновей, разрешается выбрать двух наложниц. Впоследствии, если родится сын, независимо, от жены или наложницы, ограничиться двумя наложницами. Если и по достижении 30 лет не родится сын, то только тогда разрешается взять всех четырех наложниц.
«Есть цена у золота, а нефрит – бесценен». Китайская поговорка
Старшим сыновьям цзюнь-ванов, а также цзянцзюням и чжунвэям, достигшим после женитьбы 30 лет, если их жены не родили сыновей, разрешается выбрать одну наложницу. Впоследствии, если родится сын, независимо, от жены или наложницы, ограничиться одной наложницей. Если и по достижении 35 лет не родится сын, то только тогда старшим сыновьям цзюнь-ванов и цзянцзюням разрешается взять всех трех наложниц, чжунвэям - двух наложниц.
Простолюдинам сорока лет и старше, не имеющим сыновей, разрешается выбрать и взять одну наложницу».
У китайцев в обиходе существовало такое выражение: «Хорошая жена сумеет подобрать мужу хороших наложниц».
Но иногда жены противились тому, чтобы муж брал наложнцу. Примером может быть выдающийся поэт ханьского Китая Сыма Сянчжу (179–117 гг. до н. э.). Он происходил из аристократического, но обедневшего рода в Чэнду (современная провинции Сычуань), с малых лет «любил учиться и фехтовать». Его биография – пожалуй, единственная в древнем Китае, в которой сохранилась не только официальная сторона, но и житейская, интимная – история его любви и женитьбы. Романтическая история произошла в период между очередным падением и взлетом в его карьере. После смерти лянского князя поэту пришлось расстаться с близким ему кружком единомышленников, который был собран этим правителем-меценатом, любившим стихи, и отправиться на родину. Здесь он оказался в крайне бедственном положении, но все же нашел себе покровителя – начальника уезда, который пригласил Сянчжу к себе и вместе с ним ездил в гости к именитым людям.
Так, однажды Сыма Сянчжу попал на пир к известному богачу, у которого была рано овдовевшая дочь Чжо Вэньцзюнь. Красота этой юной затворницы при случайной встрече вдохновила поэта, и он стал импровизировать, аккомпанируя себе на цине , вложив в песню свое душевное чувство к ней. От этой песни пошел жанр тяоцинь , сходный с испанской серенадой. Изысканная внешность, манеры придворного, его зажигательная песня очаровали Чжо Вэньцзюнь, и она бежала с поэтом из отцовского дома. Отец же в гневе пообещал убить ее и «не дать ей ни гроша». Жизнь «в четырех голых стенах» в родном доме Сыма Сянчжу заставила Чжо Вэньцзюнь пойти на хитрость. Супруги вернулись в Линьцюн, продали коня и колесницу поэта и открыли на эти деньги кабачок. Чжо стала хозяйничать у жаровни, а Сыма Сянчжу в одной набедренной повязке, словно раб, мыл посуду. От такого позора отец Чжо не смел «показаться на улицу» и в конце концов, чтобы не «потерять лицо», вынужден был дать дочери в приданое «сто рабов и миллион монет». А когда Сыма Сянчжу стал сановником, «выделил ей в наследство долю, равную с сыновьями».
Однако эта любовь поэта не была последней. Уже стариком он захотел взять себе наложницу и, как полагалось, сообщил об этом своей первой жене. По обычаю, Чжо Вэнь-цзюнь не имела права возражать против новой женитьбы мужа. Однако она это сделала, презрев все устои, как свидетельствовала сложенная ею песня «Плач о сединах».
Словно в облачке луна – светла,
Словно шапка снежная – бела…
Раз вы тайной мыслью смущены,
Значит, разлучиться мы должны.
В брачных чашах есть еще вино,
Но уйти от вас мне суждено.
Я пойду, куда ведет поток,
Уносящий воды на восток.
Стынет сердце, стынет, как мороз.
Шла я замуж без обрядных слез
И мечтала, что одной душой
Доживем до головы седой.(Перевод С. Торопцева)
Чжо Вэньцзюнь напомнила мужу, что выбрали они друг друга сами, не через сватов, и потому должны вместе пройти всю жизнь. Она объявила изменой желание Сыма Сянжу ввести в семью еще одну жену. Мириться с соперницей она не хотела и заявила, что их пути разойдутся так же, как речной поток делится на два рукава. И такова была сила ее убеждения, что Сыма Сянчжу отказался от наложницы.
Резьба китайских мастеров. Слоновая кость
Все бездетные мужья, даже простолюдины, имели официально право взять себе наложницу. Вот как происходило такого рода бракосочетание, по воспоминаниям современников: «В самый день брака с нею муж вместе с законной женой испрашивают благословения от умерших предков, выставляя причиною этого брака продолжение своего рода. Затем муж и жена занимают почетные места в одной из зал своего дома и приказывают наложнице сделать им должные коленопреклонения. Потом муж вместе с наложницей пьет сочетальную чашу и назначает ей имя, которым должны называть ее все остальные члены дома».
Если муж брал в свой дом наложницу и жена к ней хорошо относилась, то и муж относился к такой наложнице с большим уважением.
Мужчина брал себе наложниц, согласуясь не только со своим желанием, но и со своим карманом. В небогатых семьях все наложницы жили в одном доме, сидели за одним столом. Они исполняли всю домашнюю работу, готовили пищу, мыли посуду, словом, вели домашнее хозяйство.
При этом замужней женщине, сколько бы у ее мужа не было жен, предписывалась строжайшая верность супругу. «Идеальная женщина должна быть благорасположена к другим женщинам, которых может взять в свой дом ее повелитель, сама же она может выйти замуж лишь однажды», – говорится в конфуцианском трактате «Нюйцзе» («Идеальная женщина»).
Розовые лотосы. Китайская вышивка
Некоторые считают, что китайские женщины не очень ревнивы. Но это не так. Их ревность обострялась по мере развития конкубината. Ревность стала одним из немногих способов их самозащиты. Ревнивая женщина могла только благодаря силе своей сексуальности заставить мужа отказаться от намерения завести наложницу. Чиновники-подкаблучники частенько появлялись в присутственном месте с синяками на лице, что заставило одного из императоров даже издать специальный указ о наказании ревнивых жен. Известна одна история. Некто по имени Лю Боюй часто любил читать вслух древнюю «Оду о фее реки Ло» (ода написана поэтом Цао Чжи (192–232), поэт воспевает божественную красавицу-фею, у которой явственно проступают черты земной женщины). Однажды он со вздохом произнес так, чтобы его услышала жена: «Какая красавица, вот бы ее в жены!». Жена ему парировала: «Почему ты восхваляешь фею реки Ло и пренебрегаешь мной? Когда я умру, я стану духом воды». В ту же ночь она утопилась в реке. Через неделю жена появилась перед Лю Боюем во сне и сказала: «Ты хотел жениться на фее, теперь я фея». Всю оставшуюся жизнь Лю не осмеливался перебраться через реку. Каждый раз, когда женщины переправлялись через реку на пароме, который назывался «Паром ревнивой жены» (в Шаньдуне), они прятали или укрывали свои красивые одежды и уродовали гримом лицо, чтобы не разыгралась буря. Если женщина была некрасивой, богиня реки ее не ревновала. Женщины, которые перебирались через реку, не вызывая бури, наверняка считали себя уродливыми.
Положение женщины в традиционном Китае (реферат)
Введение
Говорить о нравах и обычаях, царивших в Китае в прошлые века, можно бесконечно. Благодаря многочисленным письменным свидетельствам, мы можем почти полностью воссоздать жизнь и быт жителей Китая практически с незапамятных времен. Конечно, многие из описанных обычаев вызывают не только интерес, но удивление, а порой и улыбку. Посмотрим на один из таких примеров, связанный с традиционным укладом китайской семьи на протяжении многих столетий, а именно с положением женщины в древнекитайской семье.
Актуальность данной темы состоит в том, что на сегодняшний день интерес к культуре азиатских стран, в том числе и Китая возрастает, появляется все больше работ, связанных с историей и укладом жизни китайского народа. Тем более мы не можем не принять во внимание тот факт, что традиционные устои повлияли на жизнь современных китайских женщин их поведение. Если проанализировать положение современных китайских женщин, то можно найти много общего с поведением женщин в традиционном Китае, объяснить явления современной жизни китайских девушек, заглянув в прошлое.
В отношении данной темы написано достаточно много литературы, которая раскрывает и показывает, какое положение занимала женщина в то или иное историческое время в Китае. Как отечественные, так и зарубежные авторы выпускали работы, посвященные данному вопросу, а точнее китайской традиционной семье. Среди отечественных авторов наиболее полно освятили данный вопрос Васильев Л.С., Сидихменов В.Я., Усов В.Н, среди китайских авторов можно выделить - У Хань, Дянь Дэнго, из зарубежных акцент на этом аспекте был сделан в монографии Доменака Жан-Люка. В работах данных авторов китайская семья была описана с различных сторон, некоторые делали упор на описание традиций, другие на описание патриархального строя семьи, но тем не менее была показана полная картина китайской семьи.
Но не все так однозначно как кажется на первый взгляд: такие авторы, как Сидихменов В.Я., Малявин В.В. показывают неравноправие женщины по сравнению с мужчинами, указывают на то, что начиная с конфуцианских времен, женщина была поставлена в определенные рамки, не имея и половину тех прав и свобод, которыми обладали их мужья и сыновья. Не поддерживают выше изложенную точку зрения такие авторы, как Дянь Дэнго и Зыбина А., которые полагают, что до нашествий кочевников с севера женщины являлись полноправной социальной единицей в отношениях с мужчинами и лишь навязанные традиции кочевников поставили их в данное положение.
Что касается источников, мною были взяты во внимание такие источники, как трактат Конфуция «Ли-цзи» и «Сон в красном тереме» Цао Сюэциня, которые показывают, что именно женщина считалась прародительницей человечества и женщины играли очень важную роль не только в управлении делами, но и в принятии решений, касающихся судьбы их будущих детей. Также был проанализирован труд У Ханя «Жизнеописание Чжу Юаньчжана», который дает полное описание жизни китайского народа в период правления династии Мин и проводит параллель в отношениях между мужчинами и женщинами на Востоке, находит не только различия, но и сходства в культурных и традиционных аспектах данного вопроса.
Объект курсовой работы - традиционное китайское общество, предмет - женщины и их роль в традиционном Китае.
Цель данной работы состоит в том, чтобы проанализировать различные аспекты положения женщины в традиционном китайском обществе.
Задачи же состоят в следующем:
1. Рассмотреть статус девушки до замужества в традиционной китайской семье;
2. Изучить положение женщины в традиционной китайской семье как матери и супруги;
3. Проанализировать положение наложниц в традиционном Китае.
При написании данной работы были использованы такие методы как анализ, метод сравнения, метод дедукции, метод обобщения.
В работе встречаются такие термины как статус и положение женщины в обществе. Следует определить, что они означают. Статус (от латинского status - положение, состояние) - положение (позиция) индивида или группы в социальной системе, определяемое по ряду экономических, профессиональных, этнических и других специфических для данной системы признаков (пол, образование, профессия, доход и др.). Положение - место, роль отдельного человека (в данной работе - женщины) в обществе, состояние, обусловленное какими-либо обстоятельствами (семейное положение).
Глава 1
Статус девушки до замужества в традиционной китайской семье
Прежде чем рассматривать статус девушки и женщины в традиционной китайской семье, следует дать характеристику отношениям, царившим в китайском обществе, семье, между отцом семейства и дочерьми.
Конфуций создал учение, которое через 300 лет после его смерти стало постоянно действующим импульсом общественной жизни Китая, создало правила поведения не только в государстве, но и семье, как ячейки общества.
Конфуцианский культ предков и нормы «Сяо» ( 孝 - сыновья почтительность) способствовали расцвету культа семьи и клана. Семья считалась сердцевиной общества, интересам семьи придавалось гораздо больше значения, чем отдельной личности, которая рассматривалась лишь в аспекте семьи, сквозь призму ее вечных ценностей (от отдаленных предков к отдаленным потомкам). Перед каждым китайцем стоял долг соблюдения интересов семьи, т.е. рождение детей, прежде всего сыновей, призванных продолжить род, упрочить позиции семьи в веках.
Отсюда постоянная тенденция к росту семьи. «Большая нерасчлененная семья (та семья, которую имел ввиду Конфуций, когда сравнивал ее с государством) существовала и до Конфуция, но по преимуществу среди знати. Конфуцианство своим культом предков и нормами «Сяо» создало дополнительные стимулы для ее небывалого расцвета: при наличии хотя бы маломальских благоприятных экономических возможностей стремление к совместному проживанию близких родственников становилось решающим импульсом и резко преобладало над сепаратистскими тенденциями. В результате большие семьи, включавшие в себя несколько жен и наложниц главы семьи, немалое число домочадцев, стали весьма распространенным явлением на протяжении всей истории Китая. Такие семьи обычно делились лишь после смерти отца, а то и обоих родителей. Старший сын занимал место главы семьи и получал большую часть наследства, в том числе и дом с храмом предков, тогда как остальная часть общего имущества делилась поровну между остальными сыновьями.
Все новые семьи основанные младшими братьями (а каждый из них становился главой своего, бокового по отношению к главному культа предков), в течении длительного времени продолжали находиться в зависимости от старшего брата, являющегося теперь основного культа предков, общего для всего клана. Возникал мощный разветвленный клан сородичей, крепко державшихся друг за друга и составляющих порой целую деревню.
В рамках такого клана, в принципе, действовали те же социально - экономические закономерности, что и в рамках китайского общества в целом. Одни семьи становились беднее и приходили в упадок, другие богатели, причем в этом случае к ним начинали тяготеть обедневшие сородичи и их дом становился центром клана. Возникала семейно - клановая корпорация, в рамках которой верхи и низы были крепко связаны как родством, так и традициями, нормами клановой взаимопомощи, основанными все на том же культе предков и нормах «Сяо».
На основе кланового построения традиционной китайской семьи будет рассмотрено положение женщины, ее роль, права и обязанности.
1.1 Рождение и детство китайских девочек
Рождение детей на благо родителей считалось основной целью брачной жизни и, как думали верующие, обеспечивалостаршему поколению загробный покой. Но не все дети могли впоследствии служить своим усопшим родителям. Усопшему отцу может приносить жертвы старший сын, деду - старший внук по прямой линии. Девочка, когда придет время станет невестой и уйдет в чужое семейство, поэтому она не сможет приносить жертвы усопшим родителям. Выданная замуж дочь - то же, что вылитая вода, т.е. совершенно бесполезный для семьи человек. В традиционной китайской семье было принято, что дочь носила фамилию матери, и лишь сын наследовал фамилию отца. Большим событием в жизни каждой китайской семьи считалось рождение сына.
После рождения близкие и друзья навещали роженицу, приносили подарки. Ребенок в семье был радостью, если рождался мальчик, но становился обузой, если на свет появлялась девочка. Иметь сына считалось целью брака и большим счастьем для семьи. Это нашло отражение и в поговорках: «Вырастишь сына - обеспеишь старость, соберешь зерно - предотвратишь голод»; «И сына, и поле надо иметь свое»; «Лучшие сыновья в мире - свои собственные. Надеясь родить сына, женщины совершали различные обряды.
Родители-бедняки, доведенные до отчаяния нуждой и лишениями, иногда умерщвляли своих малолетних дочерей. Понимая, что у них нет возможности купить приданое дочери, и не желая обрекать ее на горькое существование, полное лишений и бесчестия, родители решали призвать на помощь смерть как единстенное средство избавления от несчастий в жизни.
Маленьких мальчиков часто одевали как девочек для того, чтобы обмануть духов болезни и смерти, которые, как верили родители, в таком случае пройдут мимо них. Мальчики были предметом особой заботы в семье. Стремясь предотвратить их от болезней, родители прибегали к использованию различных амулетов и талисманов.
Порой, если бедняки не могли выплатить кредит, им приходилось продавать своих детей. Это было обычным делом в Древнем Китае, девочек продавали значительно чаще, чем мальчиков, и участь первых была значительно хуже. Мальчика обыкновенно покупали, чтобы усыновить его, и поэтому он жил в новой семье еще более или менее сносно, проданная девочка навсегда теряла свободу, не говоря уже о том, что чаще всего ее продавали прямо в публичный дом. Хозяин мог сделать с девочкой все что угодно, мог перепродать другому человеку. Родители, продав свою дочь, теряли на нее право, и с момента заключения сделки она становилась в полном смысле слова рабыней.
Но все же мальчика продавали в самых крайних случаях, как ни бедны были родители, мальчика они берегли как будущего хранителя памяти предков и родителей, о чем уже было сказано выше. Девочка же была тягостью, от которой хотели побыстрее избавиться. Бедняку было трудно жениться: купить жену и справить свадьбу иногда ему стоило полного разорения. Крестьяне боялись, что их маленький сын, когда вырастет, не сможет по бедности жениться, поэтому существовал обычай брать шести-семилетнюю девочку на воспитание в дом будущего мужа. Бывало и так: помолвленную девочку брали в дом, а ее будущий муж еще не появился на свет. С такими девочками обращались с особой жестокостью.
С того времени, как мальчики достигали школьного возраста, их обыкновенно отделяли от сестер. Последние вели замкнутую жизнь, и эта изоляция усиливалась после того, как девушку сватали, что обычно происходило, когда ей миновало 10-12 лет. С этого времени девушки должны были укрываться от взора даже хороших знакомых. Из дома выезжали редко, только в случаях крайней необходимости. Таким образом, только мальчику суждено было до конца своих дней пребывать с членами семьи и своими предками. Кроме того, родители рассчитывали получить в старости поддержку, что особенно важно для бедных семей, где каждый работник вносил свой вклад в благосостояние семьи.
Прежде всего, дочь должна была быть серьезной и трудиться, не щадя своих сил. Родители должны научить ее трем правилам подчинения и четырем добродетелям. Три правила подчинения: дома повиноваться отцу; когда выйдет замуж, повиноваться мужу; когда останется вдовой, повиноваться сыну. Четыре добродетели: супружеская верность, правда в речах, скромность в поведении, усердие в работе.
Обязанности были не только у детей и жены, но также и у отца, главного человека в семье, которого все слушались и все подчинялись. В одном из наставлений, обращенному к отцу семейства, говорилось, что он должен с большим вниманием воспитывать дочь, хотя, естественно, воспитание дочери - это прежде всего дело матери. Когда дочери исполнится 5-6 лет, ей нужно делать прическу и бинтовать ноги. Она должна все время находиться в доме, ей не следует бегать и играть. Когда ей исполнится 7-8 лет, отец должен приучать выполнять ее небольшую домашнюю работу: подметать пол, прясть, мыть чашки. В 10 лет ей было запрещено выходить из дому и играть с мальчиками - запрещать также должен был отец. Когда приходили родственники - отец должен был показать им дочь, но она должна была выражать почтительность, не разрешалось громко смеяться.
В 14-15 лет отец должен был приучать ее к тем работам, которые пригодятся в семье мужа. Она должна была носить черную или синию одежду, неяркую и простую. Она должна была рано вставать и поздно ложиться. Девочке не разрешалось приносить жертвоприношения в храме и зажигать курительные свечи.
Что касается прав девушки и женщины на общесемейную собственность, то была следующая ситуация. Если по каким-то обстоятельствам происходил раздел недвижимого имущества, то оно распределялось между мужчинами. Дочери и жены могли быть наследницами собственности отцов и мужей в тех редких случаях, когда в роду не оставалось ни одного мужчины. Даже в богатых семьях жена не имела права на наследство. Приданое невесты могло состоять из драгоценностей, богатой одежды, дорогой обстановки, очень редко за невесту давали деньги и никогда не давали землю.
1.2 Подготовка к свадьбе
Женить сына и увидеть внучат было самым сокровенным желанием главы семьи: только в этом случае он приобретал уверенность в том, что, перейдя в мир иной, будет сыт и обеспечен всем необходимым. Если род прекращался, то об усопших некому было заботиться и их "посмертное существование" оказывалось очень трудным.
В книге «Ли-цзи» ( 礼记 - «Записки о совершенном порядке вещей, правления и обрядов») были закреплены своеобразные нижний и верхний пределы брачного возраста: для мужчин с 16 до 30, для женщин с 14 до 20 лет, фиксировавшие как бы пределы терпения и сдерживания гнева предков на неблагодарного и непочтительного потомка. В соблюдение этих возрастных пределов в древности было вовлечено и само государство, следившие за тем, чтобы они не нарушались. С этой целью, по свидетельству Чжоу ли (кн. 11), особый чиновник составлял списки мужчин и женщин, достигших предельного возраста, и наблюдал, чтобы мужчины, достигшие 30 лет, брали себе в жены девиц, которым исполнилось 20 лет.
По-китайски слово «жениться» [ 娶 - qǔ] буквально означает «брать в дом жену», а «выходить замуж» [ 嫁 - jià] - «покидать семью». Жених приводил невесту к своим родителям, а невеста покидала родную семью. После свадьбы молодая жена становилась членом семьи мужа. В редких случаях жених переселялся на постоянное жительство к родителям невесты. Сын мог быть недоволен избранной для него родителями женой; жена, в свою очередь, могла быть недовольна мужем - не это считалось главным в брачном союзе. Насильственное соединение молодых людей породило поговорку: «Муж и жена вместе живут, а сердца их за тысячу ли друг от друга». Если молодые люди были помолвлены с детства, родители чувствовали себя спокойнее: в случае внезапной смерти всегда найдется, кому проявить заботу об их загробной жизни.
Если помолвка состоялась в детстве, а будущий муж умирал до свадьбы, существовал обычай обвенчать девушку с поминальной дощечкой умершего жениха: тогда она становилась вдовой в самый момент своего венчания и, как всякая другая вдова, была лишена возможности вторично выйти замуж.
В некоторых районах Китая жених, после того как сватами был выработан брачный договор, посылал совершенно незнакомой ему невесте подарки, в том числе гуся. Девушка, принявшая гуся, считалась просватанной, хотя бы по возрасту ей и предстояло еще много лет ждать свадьбы. Она не имеет ни малейшего представления, ни о наружности, ни о характере того человека, с которым готова связать свою судьбу. Она не может ничего узнать о нем ни от родителей, ни от братьев, ни от знакомых; со дня сватовства ее держат взаперти еще строже прежнего, она не смеет видеться ни с кем чужим и при появлении гостей должна немедленно удаляться из комнаты.
Девушка, достаточно продемонстрировав непокорность, открывала двери своей комнаты и со слезами на глазах следовала к паланкину. Отец невесты или ближайший его родственник запирал на замок дверцы паланкина, а ключ передавал верному слуге для вручения жениху. Девушка должна была в течение трех дней до свадьбы плакать, отказываться от пищи, выражая этим печаль по поводу расставания со своим родным домом. Тогда и у соседей не будет повода говорить, что она так уж мечтает выйти замуж. В день свадьбы, когда девушка собиралась оставить свой родной дом, она обычно куда-нибудь пряталась. Мать начинала громко звать и искать ее, делая вид, что дочь исчезла. Дочь же в это время запиралась в своей комнате. Но вот прибывал паланкин. Носильщики и музыканты также начинали громко звать невесту, уверяя, что не могут дольше ждать.
За день до свадьбы невесте делали специальную прическу, которую носили замужние женщины: волосы на лбу обривали или выщипывали, чтобы сделать его выше. В свадебном обряде невеста и жених садились вместе обедать, это был первый и последний день, когда они обедали вместе. Жених мог есть сколько хотел; невеста же должна была в течение двух недель питаться только той провизией, что передали ее родители.
Гости во время свадебного обеда позволяли себе фривольные замечания в адрес невесты, даже непристойные шутки, к которым она должна была относиться хладнокровно и безразлично. Они бесцеремонно насмехались над ее ногами, одеждой, внешностью. Невесту просили встать своими маленькими ножками на перевернутую чашку. Если ей это не удавалось, то слышались язвительные реплики: «Какая неуклюжая!» Могла быть и такая просьба: «Принеси мужу чаю!» Если невеста выполняла эту просьбу, ей говорили: "Какая послушная жена!" Если она отказывалась выполнять это, гости соболезновали мужу, получившему в жены злую женщину.
Из всего выше сказанного можно сделать следующий вывод - девушка в китайской семье до замужества должна была вести кроткий образ жизни, находиться постоянно дома и бесприкословно выполнять все отцовские приказы. Девочки должны были стойко переносить такие тяготы как бинтование ног и груди, не должны были играть с соседскими детьми и свыкнуться с мыслью, что их не считают за «нормальных» людей.
Исторически сложившиеся традиции Китая обрекали девочку на очень тяжелое существование. Культ мужчины с раннего детства давлел над девочкой. Мы видим, что положение девушки не менялось, а даже становилось еще тяжелее после того, когда она выходила замуж. Безусловно, в богатых семьях девушкам жилось легче, их не продавали в публичные дома, но сватали без их согласия.
Может быть для европейцев и нас, воспитанных в другой культуре, такое поведение в отношении девочек со стороны отцов и общества покажется несправедливым и шокирующим, но для китайского народа, который из поколения в поколение воспитывался в таких традициях, это считалось вполне приемлемым и даже должным. В данной главе была сделана попытка объективно рассмотреть отношение к девочке со стороны родителей, у китайцев сложилась определенная традиция в поведении и эта традиция оставалась неизменной долгие годы.
Глава 2
Положение женщины в традиционной китайской семье
Еще Гомер ценил женщину наравне с мужчиной. Он описывает ее с величайшей проникновенностью.Он создает женские незабываемые образы, нет ничего лучше, говорит Гомер,чем когда муж и жена согласно живут в своем доме, ближним на радость, на счастье себе. Но безусловно, Гомер не был знаком с китайской традицией построения семьи и положения женщин в традиционном китайском обществе. В данной главе будет рассмотрен статус женщины как жены, матери и вдовы.
1.1 Положение китайской женщины в качестве жены
Нельзя с точностью утверждать, что семейная жизнь начиналась после свадьбы, ведь свахи порой находили невесту или жениха еще и для неродившихся детей. В традиционном Китае свадебная церемония была ярким и важным событием в семьях брачующихся, особенно в семье жениха, ведь он нес все материальные затраты, но семья невесты должна была собрать ей приданое. После свадьбы наступало самое страшное - свекровь давала волю своей практически неограниченной власти над невесткой. И хотя сердце мужа могло обливаться кровью при виде издевательств над его женой, он не имел права выразить недовольство поступками матери. Если же осмеливался это сделать, то причинял еще больше страданий жене и жизнь ее становилась совсем невыносимой. Заступничество мужа вызывало негодование его родителей, и даже соседи осуждали за непочтительность к старшим. Невестка должна была избегать личного общения с главой семьи и его сыновьями и постоянно находиться «под рукой» свекрови, которая обычно не отличалась тихим нравом. Жестокое обращение свекрови с невесткой - одна из мрачных сторон в жизни китайской семьи.
Подчиненное положение женщины, характерное для китайских семейных традиций, восходит к культу предков, в соответствии, с которым назначение человека на земле - продолжать род и поддерживать могилы предков. Женщине же, утратившей при вступлении в брак всякую связь с родной семьей, отводилась, по этим представлениям, второстепенная роль.
Покорность, покорность и еще раз покорность - такова была главная добродетель женщины. В девичестве она во всем подчинялась отцу, после замужества становилась служанкой мужа и его родителей. «Если я выйду замуж за птицу, - гласило древнее китайское присловье, - я должна летать за ней; если выйду замуж за собаку, должна следовать за ней всюду, куда она побежит; если выйду замуж за брошенный комок земли, я должна сидеть подле него и оберегать его».
Важнейшими и лучшими качествами женщин считались робость, сдержанность, умение приспосабливаться к характеру мужа. Мир женщины был ограничен домом и семьей. Гость, пришедший в дом, всегда спрашивал хозяина о его здоровье, о здоровье его отца, деда, сына, но никогда - о здоровье жены или дочерей. Такой вопрос показался бы неприличным, он мог быть воспринят как проявление невежливости. Вот один из образчиков нравственного наставления для мужа: Когда ты взял жену, то прежде всего научи ее, как проявлять почтительность к отцу и матери, как жить в согласии с невестками, как быть послушной - чтобы она утром пораньше вставала, а вечером поздно ложилась спать, беспокоилась об урожае риса и экономии хлеба. Таковы истинные правила, которые должна соблюдать жена. Если она проявит плохой характер, то увещевай ее хорошими словами. Со временем она исправит свои недостатки... Если ты не знаешь, как перевоспитать жену, боишься ее и не осмеливаешься этого сделать, если во всем будешь соглашаться с ней, не решишься пресечь ее дурные поступки, станешь потакать ее характеру, она будет играть на твоих чувствах и не будет тебя бояться. И хотя ты будешь говорить, что любишь ее, это принесет ей только вред. В наши дни мужей, которые боятся своих жен и страдают от этого, немало. Корень зла состоит в следующем: когда ты взял в жены женщину и не воспитывал ее, она понемногу портилась.
Услужить родителям мужа считалось главной обязанностью молодой женщины. Если жена нравится сыну, но не нравится его родителям, - говорили в древнем Китае, - то он должен расстаться с ней. И наоборот, если жена не нравится сыну, а его родители говорят, что она хорошо им служит, то он не смеет расставаться с ней. Как бы безжалостно муж ни обращался с женой, ей надлежало безропотно покоряться судьбе и молча повиноваться. Она могла вернуться в родной дом, но это считалось позором.
Самое большее, на что она могла решиться, это отправиться в храм, повесить бумажную фигурку, изображавшую ее мужа, и помолиться богине милосердия, прося ее смягчить сердце супруга.
2.2 Статус женщины как матери
Что касается женщины как матери, то в ее обязанности, прежде всего, входила подготовка детей к будущей замужней жизни. В данной ситуации будет более подробно рассмотрена именно подготовка девочек к семейной жизни. Это не ограничивалось только обучением ведению домашнего хозяйства. Мать обязана была «сформировать достойный облик» своей дочери в соответствии с представлениями китайцев об истинной красоте. Кстати, нельзя не упомянуть, что ранние представления китайцев о женской красоте существенно отличались от наших. Китайцы полагали, что настоящей красавицей может быть только та девушка, которая выглядит как слабая и хрупкая тростинка. Для того, чтобы соответствовать этому изящному образу, девушка должна была иметь весьма маленький, даже по китайским меркам, размер ног и груди. Именно мать с 6 - 7 летнего возраста своей дочери "создавала" соответствующий облик будущей красавицы. Для этого девочкам пеленали ноги, подгибая на них все пальцы за исключением большого. Эта процедура выполнялась до тех пор, пока подошва не приобретала нужную дугообразную форму. Следует сказать, что эта процедура была весьма и весьма болезненной, однако, несмотря на испытываемые постоянные боли, девочки должны были продолжать выполнять все свои обязанности по дому в прежнем объеме. После завершения формирования "правильной" формы стопы девочки начинали ковылять при ходьбе. Особенно доставалось дочерям в богатых семьях, где идеалом являлась такие женские ножки, на которых самим женщинам было трудно передвигаться без посторонней помощи. Но созданием такой изящной походки, увы, не заканчивались мучения будущих красавиц. В зависимости от времени полового созревания - в 10-14 лет - для придания изящества уже "всей фигуре" девочкам специальной холщовой тканью туго стягивали грудь, чем ограничивали не только развитие молочных желез, но и физическое развитие всего организма. Это зачастую впоследствии вредно сказывалось на здоровье будущей женщины. Такими вот жестокими методами целые поколения китаянок приводились в соответствие с представлениями о прекрасном. Однако при благополучном исходе, т.е., с обретением нужной формы фигуры и дугообразных («лунообразных») ног девушки могли рассчитывать на усиленное внимание со стороны женихов.
2.3 Положение женщины после расставания с мужем
Жена, говорили в народе, должна быть «чистой тенью и простым отголоском». Когда богатый муж брал себе одну или нескольких «второстепенных» жен, законная супруга обязана была принять их благосклонно и жить с ними в мире и согласии. Муж мог продать своих жен или наложниц, передать их другому человеку временно или навсегда.
Хотя это формально запрещалось законом, такая практика имела широкое распространение. Если муж дурно обращался с женой, он нес более легкое наказание, чем за такое же обращение с посторонним человеком. Если жена поступала неподобающе с мужем, она несла более тяжкое наказание, чем за такое же обращение с посторонним. Если муж совершал прелюбодеяние, это вовсе не рассматривалось как преступление. Но муж мог безнаказанно убить жену, посмей она сделать то же самое.
Муж имел право разойтись с женой без бракоразводного процесса при следующих обстоятельствах:
Если жена не живет в согласии со свекром и свекровью;
- если бесплодна;
- если подозревается в прелюбодеянии или уже совершила таковое;
- если наветами или болтливостью вызывает раздоры в семье;
-если страдает какой-либо болезнью, к которой люди чувствуют естественное отвращение;
- если невоздержанна на язык;
- если она без разрешения мужа присваивает себе домашнее имущество.
Однако эти причины не действовали во время траура, если жене некуда было идти, а так же если муж разбогател благодаря этому браку. Ответственность мужа за жену выражалась и в том, что при всех ее правонарушениях, кроме тяжкого преступления и измены, она выдавалась ему на поруки.
Кроме того, муж и жена имели право на развод по взаимному согласию или в случае причинения ими серьезного вреда родственникам друг друга. Развод совершался простым соглашением семей и лишь в случае крупных взаимных претензий в дело могли вмешаться власти.
Старая китайская пословица: «Яд черного скорпиона и зеленой змеи не так опасен, как яд, находящийся в сердце женщины».
Вторичное замужество считалось тяжким преступлением женщины перед памятью о покойном муже. Вдова, осмелившаяся вновь выйти замуж, была обречена на изгнание из своей среды, подвергалась риску быть убитой родителями или родственниками покойного мужа, да и по закону не могла больше стать чьей-либо женой, а только наложницей, но и мужу, требующему развода без оснований, грозила каторга.
Согласно древнему правилу, жена должна была оставаться с мужем в жизни земной и загробной. Она объявляла о таком решении родственникам и близким, и ее поступок рассматривался как подвиг.
Наместники провинций в официальном докладе сообщали императору сведения о самоубийствах добродетельных вдов. Чем их было больше, тем большей похвалы удостаивался чиновник. Способы его осуществления различны. Некоторые принимали опиум, ложились и умирали у тела своего мужа. Другие морли себя голодом до смерти, топились или принимли яд. Еще один способ, к которому иногда прибегали, это прилюдное самоубийство путем повешения поблизости от своего дома или в нем. Об этом намерении сообщалось предварительно для того, чтобы желающие могли присутствовать и созерцать это деяние.
Истинные причины обращения вдов к самоубийству различны. Некоторыми двигала преданная привязанность к покойному, другими - чрезвычайная бедность их семей и трудность заработка на честный и уважаемый образ жизни, прочими - факт или перспектива грубого отношения со стороны родственников мужа.
Правила «Ли» (礼 - этикет, приличия) запрещали мужу малейшее проявление нежности при посторонних. Эти чувства вырывались наружу лишь во время похорон одного из супругов.
Вдову чаще всего хоронили в одной могиле с мужем или около нее. Этот обычай восходит к тому факту, что Конфуций в назидание потомкам похоронил свою мать рядом с могилой отца.
Проанализировав вышеизложенную информацию, можно сделать следующий вывод - девушка, выходя замуж, не только не обретала семейного счастья и улучшала условия жизни, а наоборот, попадала под влияние мужа и его родствеников. В очень редких случаях семейная пара проживала в гармонии и согласии, в основном для многих семейная жизнь - это лишь совместное проживание чужих людей под одной крышей. На женщину смотрели как на бесправного человека, единственной обязанностью которого было рождение детей с целью продолжения рода. Даже своей смертью муж диктовал жене правила поведения, она должна была достойно доживать свою жизнь, скорбя о нем. Опираясь на конфуцианскую мораль, общество было на стороне мужчины, порой обрекая женщину на невыносимые условия, ей приходилось терпеть и где-то в душе надеяться на что-то лучшее.
Глава 3
Статус наложницы в традиционном Китае
В традиционном китайском обществе женщины не только воспитывали детей и занимались хозяйством, но также жили во дворце, прислуживая императору, подчас играя важную роль в управлении государственными делами. В данной главе рассматривается жизнь и положение наложниц в императорском дворце и богатых домах Китая.
3.1 Наложницы во дворце императора
Для начала следует определить, что одним из главных признаков вла-сти и могущества Сына Неба в Поднебесной был большой гарем. Статус каждой обитательницы гарема определялся степе-нью активности ее энергии инь (阴 - отрицательное (женское) начало мироздания) энергии. Наивысшей степенью активности данной энергии наделялась императрица.
В семейной иерархии у каждой женщины было строго определенное место: служанки подчинялись наложницам, наложницы — женам, жены — главным женам, и все без исключения — первой госпоже, главной жене отца семейства, а в случае его смерти — главной жене старшего сына. В гареме Сына Неба императрица заведовала всеми второстепенными женами. Второстепенные жены, а также наложницы не имели права сидеть при первой или главной жене. Это выразилось даже в написании иероглифа 妾 （ це — наложница ） , который со-стоит из двух частей: сверху иероглиф 立（ ли - стоять), а снизу 女（ нюй - женщина, девица).
Наложницы должны были оставаться в гареме до двадцатипятилетнего возраста, а затем, если у них не появлялись дети (прежде всего сыновья), они удалялись из дворца. Наложницы-матери детей, родивших от Сына Неба, оставались во дворце и могли претендовать на роль жены императора и императрицы.
Женщины и девушки дворца составляли две категории: жены и наложницы императора и дворцовые служащие. Все женщины императорского дворца были разбиты на несколько разрядов. Ко времени правления императора Юаньди (с 49 до н. э. до 33 до н. э.), по данным известного российского историка Р. Вяткина, на-считывалось 14 категорий наложниц. В позднеханьский период, по данным С. В. Волкова, для наложниц было установлено только четыре ранга.
А вот какую градацию жен и наложниц приводит историк Ван Япин. Главной среди женщин во дворце была императ-рица, или главная жена Сына Неба, далее шли четыре (а не три, как считает В.В. Малявин) «дополнительные» жены, каждая из них имела особый титул: драго-ценной наложницы, добродетельной, нрав-ственной и талантливой наложницы. Об этом говорится в трактате«Ли-Цзи». Были также три дамы-фаворитки, занимавшие первую высшую ступень; девять старших наложниц, занимавших вторую ступень; 27 младших наложниц, которые в свою оче-редь делились на: девять фрейлин, девять красавиц и девять талантов, занимавших третью, четвертую и пятую ступени, и 81 «гаремная девушка». Они также делились на три категории: 27 девушек, 27 императорских женщин и 27 женщин-сборщиц, составлявшие шестую, седьмую и восьмую ступени». По вышеизложенным данным можно сделать вывод, что нет точной градации наложниц в императорском дворце, но одно можно сказать точно - наложниц было много и все они наделялись различной властью.
По некоторым материалам сунского времени, император должен был официально иметь двенадцать жен и налож-ниц, по числу месяцев в году (три жены и девять налож-ниц); князья должны были иметь девять женщин (одна жена и восемь наложниц); крупный сановник — одну жену и двух наложниц.
Помимо наложниц, во дворце Сына Неба еще имелись дворцовые девушки, которые стояли на последней ступени, и дворцовые служанки, которые были за пределами всех ступеней и являлись самыми низшими по статусу людьми во дворце. Использование дворцовых девушек и слу-жанок было строго ограничено узким кругом дворцовых учреждений. В эпоху Мин они были организованы в семь специализированных учреждений, которым подчинялись 24 подразделения. В XV веке многие женские функции взяли на себя евнухи, и осталось только одно женское по составу учреждение — служба одежды с четырьмя вспо-могательными бюро.
Все эти числа, как мы видим, имели космологическую семантику. Однако в гареме могло быть и больше женщин. Как утверждают китайские авторы Дянь Дэнго и Ван Япин, именно в период династий Тан (618-907) и Мин (1368-1643) было больше всего наложниц во дворцах императора. Известно, что император Сюаньцзун (712-756), отличавшийся крайним любвеобилием и подпавший уже в шестидесятилетнем воз-расте под чары молодой наложницы своего сына Ян Гуйфэй, держал в своих дворцах около 40 тысяч женщин.
На основе исторических материалов Ван Япин приводит такие данные по количеству женщин во дворцах Сына Неба в разные исторические эпохи. Во дворцах Цинь Шихуана (246-210 до н. э.) их насчитывалось 10 тысяч, Уди ханьского (140-87 до н. э.) — 20 тысяч, Уди цзиньского (265-290) — 15 тысяч, во дворцах Янди суйского (605-617) — несколько десятков тысяч и, как мы уже говорили, у Сюаньцзуна в танское время — около 40 тысяч женщин.
В период других династий в Китае, по данным Дянь Дэнго, количество наложниц было значительно меньшим. У импе-ратора Гуансюя последней династии Цин было всего две наложницы.
Жен и наложниц во дворце обслуживали евнухи и женщи-ны-служанки. Количество тех и других в разные династии варьировалось. Так, в последнюю половину правления дина-стии Цин, по данным Дянь Дэнго, у вдовствующей императ-рицы было 12 служанок, у императрицы — 10, у наложниц первой категории — 8, второй — 6, третьей — 4, у обычных наложниц — 3 служанки.
Наложницы, по мере поступления их в дом хозяина, получали порядковые номера: наложница № 1, 2, 3, 4 и т.д. Чем больше был порядковый номер наложницы, тем меньшую цену имела в глазах общества. JI. Васильев отмечает, что женщины в период Чуньцю, в отличие от более позднего времени, чувствовали себя довольно свободно и действовали порой весьма активно.
В танское время, да и позже, как считает известный рос-сийский историк А. А. Боюцанин, вплоть до XVI века число наложниц не лимитировалось. Брак с наложницей в те годы оформлялся официально. Наложниц или «брали в жены», или «покупали». Когда вступают в брак с налож-ницей, то также следует оформлять контракт, — говорилось в Танских уложениях. Если покупают наложницу и не знают ее фамилии, последнюю следует определять посредством гадания. Запрещалось брать в наложницы бывших наложниц родственников старших поколений, а также женщин одной с будущим мужем фамилии.
Хотелось бы прояснить ситуацию, которая складывалась после смерти императора. Еще в глубокой древности существовал ритуал, по которому при кончине императора осуществлялось и погребение его жен и наложниц. Это следовало из древнего китайского понятия, что душа усопшего и на том свете живет и ей требуется все, что у нее было на земле. Отсюда и пошел обычай заживо хоронить жен вместе с их умершими мужьями. Уже с первым императором централизованной империи Цинь Шихуаном были захоронены его жены (но только те, кто не имели от него детей!). Императоры династии Мин решили восстановить этот древний страшный ритуал — погребение наложниц вместе со смертью императора. В императорских гробницах погребали главную жену Сына Неба, иногда мать наследника и отдельных, чем-то прославивших себя наложниц. Однако, как правило, многим наложницам отводилось специальное место погребенья где-нибудь поблизости от гробницы императора. Любимым наложницам императоры сооружали отдельные гробницы. В этом отношении интересна усыпальница наложницы императора Сыцзуна Тянь Гуйфэй. Она представляет собой большой зал с девятью рядами колонн. В этой могиле были погребены покончивший самоубийством император и убитая им наложница Чжоу. Жестокий обычай, вновь введенный при Минах (1368-1644) — убийство наложниц далеко не ограничивался императорским двором. Постепенно его рамки расширялись, количество жертв увеличивалось. Высшие сановники, подражавшие во всем двору, вскоре тоже стали исполнять этот кровавый «ритуал», и нередко оказывалось, что по жестокости они превосходили Сына Неба.
Убийство наложниц совершалось довольно своеобразным способом — как бы по воле самих наложниц. Вся система общественного воспитания с раннего детства вырабатывала у будущей наложницы сознание невозможности существования без императора, убеждала ее, что она обязана быть как на этом, так и на том свете. Разумеется, это убеждение юных наложниц было взлелеяно старыми религиозными представлениями. С другой стороны, следует учитывать, что Сын Неба был «богом на земле», перед которым трепетали все, не исключая и наложниц. Все это служило причинами их массовых самоубийств в день погребения императоров и вельмож или в ближайшее время после их смерти. К этому следует добавить, что императорский дворец, как мы хорошо знаем, был ареной борьбы за власть и престол не только среди вельмож и чиновников, но и среди императорских наложниц. Многие из них должны были раньше времени уходить на тот свет в результате тайных интриг, зависти своих же дворцовых подруг.
Убеждение наложниц о необходимости самоубийства при кончине императоров или вельмож подкреплялось не только страхом, не только воспитанием с детства, не только общепринятыми, ставшими нормальными обычаями, из которых никто не осмеливался сделать исключения. Оно подкреплялось также системой возвеличивания пожертвовавших своей жизнью наложниц, — системой, которая в значительной степени возбуждала тщеславие наложниц, сознанием того, что, убив себя, она совершает благородный, благочестивый поступок. Часто дворцовые сановники из палаты ритуалов подбивали юных красавиц на самоубийство.
После самоубийства наложницам давались величественные имена с иероглифами, свидетельствующими о тех или иных достоинствах невинных жертв. Имена давались красивые, благозвучные и нравоучительные, говорившие о достоинствах покойной.
Но еще ужаснее была участь дворцовых служанок, которых не возвеличивали после вынужденной смерти, а сжигали в общих так называемых «колодцах». Один из крупнейших колодцев находился в 5 ли (2,5 км) за городскими столичными воротами Фучэнмэнь. Это место, которое превратилось в «кладбище» дворцовых служанок — называли «Гунжэньсе».
Вот что рассказывалось о «Гунжэньсе» в китайских хрониках: «Там есть две ямы, стены которых выложены кирпичом; на небольшом домике — пагода... Колодцы сверху покрыты каменными плитами, на них есть небольшие отверстия, через которые в колодец проникает воздух. Все незнаменитые служанки дворца не погребались в отдельных могилах... Их трупы сжигались внутри колодца».
Только в конце правления Цзяцзин старшим служанкам дворца Сына Неба стали разрешать покупать землю для своей могилы; если они не желали, чтобы их труп был предан огню, им давалась возможность быть похороненными в земле.
3.2 Наложницы в богатых домах и у простолюдинов
Что касается наличие наложниц у простых людей, то следует заметить, что во времена династии Мин существовал свод правил «Законы великой династии Мин», в котором было строго расписано - кому, в зависимости от ранга, сколько полагается наложниц. Наложниц для самых ближайших родственников императора, разрешалось выбрать один раз по подаче доклада самое большое 10 человек, их сыновьям разрешалось иметь 4 наложницы.
Постепенно наложниц стали брать не только родствен-ники императора и сановники. При династии Хань даже мужчины среднего достатка могли позволить себе содержать наложниц. Они нередко выкупали понравившихся им девушек из публичных домов, и этот обычай сохранялся на протяжении последующих династий.
Наложница называла жену своего мужа госпожой и носила по ней траур в случае ее смерти, а жена в ана-логичном случае траура по наложницам мужа не носила. Естественно, наложница должна была носить траур и по своему мужу, но муж по своей наложнице, не имевшей от него сына, и по наложницам своих сыновей и внуков траура не носил. За избиение наложницы без видимых ран, перело-мов или увечий муж никакой ответственности не нес. Но если муж убивал наложницу, то его наказывали на две ступени более слабо, чем за убийство простого человека. По законам Танской империи раб за изнасилование наложницы хозяина получал наказание на одну ступень меньшее, чем за изна-силование его жены. Вообще наказание за изнасилование наложницы или прелюбодеяние с ней всегда было мень-шим на одну ступень, чем за изнасилование жены или пре-любодеяние с ней. Жена, обругавшая мужа, получала год каторги, наложница — полтора. Наложница в случае нане-сения мужу раны или увечья подлежала в средневековье смертной казни.
Положение наложницы в семье резко менялось, если она рожала сына, и особенно если ее сын, при отсутствии прямых наследников у главы семьи, сам становился во главе этой семьи. Преимущественное право в данном отношении при-надлежало старшему сыну первой наложницы.
За изнасилование наложницы отца или деда, у которой от отца или деда был сын, виновному грозила смертная казнь путем удавливания. Если же у нее не было сына, наказание было менее суровым. За изнасилование жены налагался более суровый вид наказания — отсечение головы. В минское время наложница, поднявшая руку на жену, подлежала порке 60 тол-стыми батогами и годичной высылке; жена же, не причинившая наложнице переломов и более тяжелых увечий в результате рукоприкладства, вообще не привлекалась к ответственности. Наложница, обругавшая жену, получала 80 ударов толстыми батогами, тогда как за словесное оскорбление наложницы официальной супругой закон не предусматривал никакого наказания. Таким образом, мы видим, насколько разным было отношение в семье и обществе к главной жене и наложнице.
Помимо гаремов, у князей и высокопоставленных чиновников имелись собственные труппы, обученных танцам и музыке девушек, которые показывали перед гостями свое искусство во время официальных банке-тов, трапез и частных пирушек. Как свидетельствуют китайские хроники, они часто перехо-дили из рук в руки, их продавали и перепродавали или просто преподносили в виде подарка. Дарить красивых танцовщиц стало нормой дипломатического этикета при княжеских дворах. Известно, что в 515 году до н. э. один вовлеченный в тяжбу крупный чиновник в качестве взятки судье предло-жил труппу таких девушек. Наличие танцовщиц и певичек считалось определенным показателем социального статуса их хозяина. Однако со вре-менем только правящие семейства могли иметь частные труп-пы, хотя публичные дома предоставляли профессиональ-ных певиц и танцовщиц всем, кто был в состоянии за это заплатить.
Простолюдинам от сорока лет и старше, при отсутствии сыновей, разрешалось приобрести одну наложницу. Все бездетные мужья имели право на заключение брака с наложницей. При этом, мужчина брал себе наложниц, руководствуясь не только своим желанием, но и денежными возможностями. В небогатых семьях все наложницы жили в одном доме, сидели за одним столом, они исполняли всю домашнюю работу, вели хозяйство. Что касается наложниц, живущих у императора, то они ж или во дворцах. В пекинском комплексе Гугун к востоку и западу от Хоусаньгуна - трех «дальних дворцов», отведенных под резиденцию императора, было шесть дворцов, принадлежавших императрицам и наложницам.
Таким образом, проанализировав ситуацию с положением наложниц, можно сделать следующий вывод: положение девушек, получивших статус наложницы, было незавидным, особенно если они не рожали мальчиков. Императрицами и приближенными наложницами становились только самые красивые и достойные девушки. Попав во дворец или богатый дом, молоденькая девушка терпела все лишения и обиды от старших наложниц и жен. Если она не могла родить мальчика или рожала девочку, ее могли продать в публичный дом. Статус наложницы в традиционном Китае можно приравнять к статусу рабыни - она не имела права ни на что, кроме того, как исполнять желания своего господина. Но некоторым везло, при рождении сына и стечении удачных обстоятельств они становились главными наложницами и даже женами, впоследствии приходили к власти, и проводили в жизнь свою политику, как можно убедиться на примере с императрицей Цыси.
Заключение
Подробно изучив данный вопрос, можно сделать следующие выводы.
Про женщину у древних китайцев было выражение: «управляет внутренним», то есть женщина должна заниматься уходом за детьми, приготовлением пищи, шитьём и прядением, уборкой, кормом домашнего скота и т.д. - всеми делами в доме, и не должна была заниматься общественной деятельностью. Кроме этого женщина должна была слушаться своего мужа, который был главой семьи, поэтому в древнем начертании иероглиф 女 ([«nǚ»] - «женщина») изображает человека на коленях со сложенными на груди руками в знак покорности.
Исторически сложившиеся традиции Китая обрекали даже еще неродившуюся девочку на жалкое существование. Культ мужчины с раннего детства давлел над девочкой. Мы видим, что положение девушки не менялось, а даже становилось еще тяжелее после вступления ее в брак. Безусловно, в богатых семьях девушкам жилось легче, но они имели не больше прав, чем бедные девушки.
Девушка, выходя замуж, не только не обретала семейного счастья и улучшала условия жизни, а наоборот, попадала под влияние мужа и его родствеников. В очень редких случаях семейная пара проживала в гармонии и согласии, в основном для многих семейная жизнь - это лишь совместное проживание двух чужих людей под одной крышей, обремененных домашними заботами. На женщину смотрели как на бесправного человека, единственной обязанностью которого было рождение детей с целью продолжения рода. Даже своей смертью муж диктовал жене правила поведения, она должна была достойно доживать свою жизнь, скорбя о нем. Опираясь на конфуцианскую мораль, общество всегда было на стороне мужчины, порой обрекая женщину на невыносимые условия жизни и она с этим ничего не могла поделать, ей приходилось только терпеть и где-то в душе надеяться на что-то лучшее.
Что касается девушек, получивших статус наложницы, то их положение было незавидным, особенно если они не рожали мальчиков. Императрицами и приближенными наложницами становились только самые красивые и достойные девушки. Попав во дворец или богатый дом, молоденькая девушка терпела все лишения и обиды от старших наложниц и жен. Если она не могла родить мальчика или рожала девочку, ее могли продать в публичный дом. Статус наложницы в традиционном Китае можно приравнять к статусу рабыни - она не имела права ни на что, кроме того, как исполнять желания своего господина. Но некоторым везло, при рождении сына и стечении удачных обстоятельств они становились главными наложницами и даже женами, впоследствии приходили к власти, и проводили в жизнь свою политику, как можно убедиться на примере с императрицей Цыси.
Может быть для европейцев и нас, воспитанных в другой культуре, такое поведение в отношении девочек со стороны отцов и общества покажется несправедливым и шокирующим, но для китайского народа, который из поколения в поколение воспитывался в таких традициях, это считалось вполне приемлемым и даже должным.
Безусловно на сегодняшний день нельзя сравнивать положение женщин традиционного Китая с современным, но тем не менее мы не можем не учитывать тот факт, что в отдаленных деревнях по-прежнему сохраняются пережитки традиций, женщины остаются также зависимыми от родственников и мужа, не имея никаких прав даже после смерти своего супруга. При написании данной работы, было рассмотрены различные точки зрения и узнано много нового о жизни китайских женщин.
Список источников и литературы
Источники
1. Большая китайская энциклопедия: История Китая. Пекин, 1998. - Т.2. - 581с.
2. Сыма Цянь. Исторические записки. М.: Профиль.1996. - Т.6. - 276 с.
3. У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана. М., 1980. - 213с.
4. Юань Кэ. Мифы Древнего Китая. М.: Траст., 1987. - 275с.
5. Конфуций. Ли цзи (Трактат «Книга обрядов»). - Пекин, 1989. - 98 с.(孔子。礼记
).
6. Цао Сюэцинь. Хун лоу мэн. (Сон в красном тереме). - Пекин, 1998. - 352с. (曹雪芹。红楼梦
).
Литература
7. Баженова Е.С. Население Китая. М.: Наука, 1991. - 235с.
8. Баранов И.Т. Верования и обычаи китайцев. М.: Муравей, 1999. - 304с.
9. Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. М.: Восточная литература, 2001. - 488с.
10. Доменак Жан-Люк. Семейные отношения в Китае. М.: Наука, 1991. - 215с.
11. Дянь Дэнго. Второй пол в древнем обществе Китая. Пекин., 1989. - 314с.
12. Емельянова Т. Китай: женщина и общество. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.chelt.ru/2001/9/china_9.html.
13. Зыбина А. Взгляд на значение женщин. Т.1: Китай. М., 1970. - 215с.
14. Кальчева А. Меняющийся статус женщины в Китае. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://newsonchina.ru/china/1686.
15. Келли Хэ. Война и мир. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.gio.gov.tw/info/nation/russia/2002/02/p28.htm
16. Кравцова М.Е. История культуры Китая. М.: Лань, 2003. - 416с.
17. Крутье А.Л. Гарем: царство под чадрой. М., 2000. - 391с.
18. Лисевич И.С. Сын Неба и его фаворитка. М.: Профиздат, 1998. - 134с.
19. Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2004. - 231с.
20. Малявин В.В. Энциклопедия любви. М.: Астрель, 2003. - 432 с.
21. Маслов А.А. Образы маскулинности-фемининности и супружеских отношений в традиционном Китае / А.А. Маслов //Этнические стереотипы мужского и женского поведения. - 1991. № 2. - С. 56-74.
22. Меликсетов А.В. История Китая. М.: Наука, 1998. - 547с.
23. Переломов Л.С. Империя Цинь - первое централизованное государство в Китае. М.: Восток, 1962. - 325с.
24. Плескачевская И. Послания вышивкой / И. Плачевская //Дальний Восток. - 2008. № 4. - С. 24-25.
25. Рубин В. Личность и власть в Древнем Китае. М.: Наука. 1999. -168с.
26. Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. М., 1987. - 446 с.
27. Сидихменов В.Я. Китай: общество и традиции. М.: Знание, 1990. - 64с.
28. Усов В.Н. Жены и наложницы Поднебесной. М.: Наталис, 2006. - 479с.
29. Фицджеральд Ч.П. История Китая. Пер. с англ. Л.А. Калашниковой. - М.: Центрполиграф, 2005. - 460 с.
30. Чжэн Чжилянь. Китай и Запад: специфика и единство типов культур. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://eps.dvo.ru/g_journals/rap/2005/1/txt/rap-085-090.txt
31. Johnson, Kay A. Women, the family and peasant revolution in China. Chicago, IL: University of Chicago Press, 1985. - 259pp.
32. Mann, Susan. Women`s and gender history in global perspective. Bloomington: Indiana University Press, 1999. - 157pp.
33. Seagrave, Sterling. The Soong Dynasty. New York: Harper & Row, 1985. - 176pp.
Маслов А.А. Образы маскулинности-фемининности и супружеских отношений в традиционном Китае / А.А. Маслов //Этнические стереотипы мужского и женского поведения. - 1991. № 2. - С. 61.
Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. М., 1987. - с. 392.
Доменак Жан-Люк. Семейные отношения в Китае. М.: Наука, 1991. - с. 58. Плескачевская И. Послания вышивкой//Дальний Восток - 2008, № 4. - с.18. Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2004. - с. 133.
Конфуций. Ли цзи (Трактат «Книга обрядов»). - Пекин, 1989. - с. 45.(孔子。礼记 ).
Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2004. - с. 131.
Баранов И.Т. Верования и обычаи китайцев. М.: Муравей, 1999. - с. 194.
Зыбина А. Взгляд на значение женщин. Т.1: Китай. М., 1970. - с. 95.
Фицджеральд Ч.П. История Китая. Пер. с англ. Л.А. Калашниковой. - М.: Центрполиграф, 2005. - с. 254.
Плескачевская И. Послания вышивкой//Дальний Восток - 2008, № 4 - с.15.
Сидихменов В.Я. Китай: страницы прошлого. М., 1987. - с. 385.
Там же.
Доменак Жан-Люк. Семейные отношения в Китае. М.: Наука, 1991. - с. 147.
Дянь Дэнго. Второй пол в древнем обществе Китая. Пекин., 1989.- с. 57.
Усов В.Н. Жены и наложницы Поднебесной. М.: Наталис, 2006. - с. 74.
Баранов И.Т. Верования и обычаи китайцев. М.: Муравей, 1999. - с. 215.
Дянь Дэнго. Второй пол в древнем обществе Китая. Пекин, 1989.- с. 55.
Там же.
Васильев, Л.С. История Востока. В 2 т. М.: Высшая школа, 2001. Т.2. - с. 331.
Лисевич И.С. Сын Неба и его фаворитка. М.: Профиздат, 1998. - с. 43.
Зыбина А. Взгляд на значение женщин. Т.1: Китай. М., 1970. - с. 98.
Плескачевская И. Послания вышивкой / И. Плачевская //Дальний Восток. - 2008. № 4. - с. 24.
Переломов Л.С. Империя Цинь - первое централизованное государство в Китае. М.: Восток, 1962. - с. 147.
Жесткие гаремные порядки
В комплекс императорских дворцов обычно входили Центральный (парадный) дворец, где проходили официальные церемонии и вершились государственные дела, и Задний дворец, отведенный для гарема, в который мужчины не допускались.
Задний дворец, в свою очередь, состоял из трех частей. Средний дворец по традиции занимала мать императора или главная жена (поэтому ее так и называли - «императрица Среднего дворца»). Восточные апартаменты считались по традиции почетнее западных, поэтому вторая жена жила в восточной части дворца, и ее называли «императрицей Восточного дворца». Третья жена занимала западные покои и называлась «императрицей Западного дворца».
Позднее в императорском комплексе Гугун было построено шесть западных дворцов, где расселились вторые по старшинству императрицы, вдовствующие императрицы-матери и наложницы высокого ранга.
Императорский двор, насчитывающий тысячи чиновников, евнухов, гвардейцев, наложниц гарема, императорской родни и жен, составлял маленькое государство в государстве с собственным управлением, законами, судом и финансами. Нейуфу, или Департамент императорского двора, состоящий из большого штата министров и мандаринов, подразделялся на семь ведомств. Третье церемониальное ведомство, к которому было причислено также определенное число евнухов, отвечало за порядок в гареме, составляло свиты и почетные стражи для императорских выходов, поддерживало порядок при торжественных приемах и на празднествах.
При императорском дворе имелась целая когорта девушек, которые должны были обслуживать маленького принца, сына императора. Сразу после его рождения принцу полагалось ровно сорок нянек, среди которых было восемь кормилиц, восемь надзирательниц, поварихи, швеи, фонарщицы, уборщицы, в том числе девушки, специально занимавшиеся сбором драгоценных экскрементов будущего Сына Неба. А когда маленького принца отнимали от груди, кормилиц заменяли евнухами.
Вид на Западное озеро в Ханчжоу
В седой древности при дворе императора также существовали особые придворные дамы (тунгуань, тунши, нюйгуань), главной обязанностью которых было вести учет Царственных Соединений для подтверждения законнорожденности детей. Этот учет они вели специальными кисточками для письма. Впервые должность тунгуань была официально учреждена при дворе шанского правителя Чжоу Синя. В обязанности дам, занимавших эту почетную должность, входили две задачи: первая - организация программы сексуальных контактов императора или вана (представителя аристократического семейства) и вторая - подбор красивых девушек на каждую ночь.
Если в доханьское время императоры или ваны сами подбирали себе девушек, то после династии Хань сложилась специальная система отбора наложниц во дворец. Нюйгуани подбирали красивых девушек по указаниям Сына Неба, а затем руководили их воспитанием и обучением.
Как проходили наблюдение и учет над Царственными Соединениями, можно увидеть на примере уже упоминавшегося шанского правителя Чжоу Синя. В его опочивальне было установлено специальное кресло, сидя в котором, тунгуань внимательно наблюдала за происходящим, следя за тем, чтобы Царское Соединение действительно имело место без обмана. Для регистрации таких акций использовались специальные кисточки красного цвета. И в позднейшие времена появился даже особый жанр эротической литературы - «Истории, написанные красной кисточкой».
Тунгуани и нюйгуани также следили за строгим соблюдением индивидуального «графика посещений» Сына Неба. Известно, что впоследствии ведение такого учета было поручено дворцовым евнухам. И вот как они исполняли это.
Сын Неба, желая провести ночь с какой-либо наложницей, повелевал главному евнуху доставить ее в свои покои. И делалось это по особому правилу. В приемной комнате императора на небольшом столике находился «драконовый» ларец, в котором, разделенные на секции, стояли рядами нефритовые жетоны, на которых были выгравированы имена его наложниц (их могло быть несколько сот). Когда император делал выбор, он вынимал соответствующий жетон, ударял в настольный гонг и молча протягивал табличку вошедшему евнуху.
Наложницы во дворце. Художник Цзяо Бинчжэн (конец XVII - начало XVIII вв.)
По отобранному жетону дежуривший евнух находил нужную наложницу. Служанки уводили ее в спальню, раздевали донага и умащивали благовониями. Обнажали ее также с целью безопасности: в таком виде она не могла прихватить с собой кинжал или нож (так как в истории известен случай, когда одного императора пытались убить с помощью наложницы). Обнаженную наложницу пришедший евнух-посланец заворачивал в специальное покрывало из пуха цапли (почему из пуха цапли - неизвестно, возможно потому, что цапля символизирует в Китае защиту от всякого коварства). После таких приготовлений физически крепкий евнух сажал наложницу к себе на плечи и доставлял в опочивальню императора. Здесь евнух снимал с нее накидку. К решающему моменту император уже должен был лежать в постели, так что наложница проскальзывала к нему прямо под одеяло. Пока эта парочка предавалась наслаждению, главный управляющий палаты важных дел и евнух, принесший наложницу, должны были ждать в соседнем помещении. Если наложница задерживалась у императора слишком долго, главный управляющий кричал: «Время пришло!» (то, что на Западе любой счел бы неслыханным, в Поднебесной воспринималось как естественное, ибо там даже монарх был опутан церемониями, вменявшимися в обязанность). И так до трех раз, пока Сын Неба не откликался. Тогда евнухи входили, снова заворачивали наложницу в накидку и уносили. Но до этого главный управляющий становился перед императором на колени и почтительнейше спрашивал: «Оставить или нет?». Речь шла о драгоценном «драконовом семени». Если следовал ответ «Не оставлять!», тогда главный управляющий нажимал на живот женщины таким особым образом, что все «драконово семя» выходило наружу. А если Сын Неба говорил «Оставить», то евнух записывал ее в специальной регистрационной книге учета: «В такой-то месяц, такого-то числа, в такой-то час император осчастливил такую-то наложницу». Таким путем определялась законность рождения ребенка от императора. Эти правила крайне строго соблюдались в зимних дворцах Запретного города. Что же касается летних резиденций, то там богдыхан (священный государь) мог себе позволить нарушить строгие предписания, установленные на заре династии Цин.
Хризантемы - одни из любимых цветов китайских живописцев
Если наложниц приносили в спальню императора, то к своей жене он приходил сам и на время, которое не ограничивалось. Тем не менее, каждое такое посещение все равно должно было фиксироваться в особой книге учета. По выходе богдыхана из опочивальни коленопреклоненный евнух почтительно ждал ответа о том, состоялось соитие или нет. Если нет, то Сын Неба бросал небрежно: «Уходи!» - и соответствующая графа в книге оставалась пустой.
Итак, мы видим, что император сам оказывался пленником жесткого этикета, существовавшего во дворце. Всяческие условности определяли и сферу любовных развлечений Сына Неба.
По древним законам только женам высшего ранга позволялось оставаться с императором на всю ночь. Наложницы же обязаны были покидать спальню до наступления рассвета. В «Шицзине» сохранилось древнее стихотворение «Звезды», в котором оплакивается ущемление прав наложниц:
Сколько малых звезд на небосводе!
Ярких три иль пять на весь Восток.
К князю я спешу, лишь ночь приходит…
С князем я - рассвета близок срок…
Звездам дал иное счастье рок.
Много малых звезд на небосводе,
Светит Мао, Шэнь уже видна.
К князю я спешу, лишь ночь приходит, -
Одеяло принесет жена…
Звезд судьба и наша - не одна!
(Перевод А. А. Штукина)
На территории Запретного города
Сам термин «звездочки» позднее стал устойчивым для обозначения именно наложниц. У древних китайцев бытовали обычно такие сравнения: муж - небо, жена - земля, муж - Солнце, жена - Луна; второстепенные жены - звезды.
Сексуальные контакты гаремных женщин по закону ограничивались исключительно супружеской постелью, где муж был обязан одарять каждую из своих женщин вниманием. Здесь уместно сказать, что постель была значительно больше, чем необходимо для сна: это было весьма просторное ложе, в сущности, маленькая комната с четырьмя колоннами, соединенными решеткой, а изнутри закрытая занавесками.
Если мужчина в сексуальном отношении игнорировал какую-то из своих женщин, это считалось серьезным прегрешением: ни возраст, ни внешность не принимались в расчет и не позволяли мужу избегать строго предписанного древними протокола, предусматривающего очередность и частотность половых сношений с женами и наложницами.
«Даже если наложница состарится, но при этом еще не достигла пятидесятилетнего возраста, - говорилось в инструкции „Лицзи“, - муж обязан совокупляться с ней раз в пять дней. Со своей стороны, она обязана, когда ее приводят к ложу мужа, быть чисто умытой и опрятно одетой; она должна быть как следует причесана и напомажена, одета в длинное платье и обута в соответствующим образом подвязанные домашние туфли».
Существовал ряд второстепенных правил: в случае, если главная жена отсутствовала, то наложница не могла оставаться с мужем всю ночь, а должна была покидать спальные покои сразу же после завершения полового акта.
Только траур по родителям (в течение трех месяцев и более) мог быть для мужчины уважительной причиной воздержания от сексуального союза с женами и наложницами.
Хотя формально у всех женщин и наложниц гарема было право на удовлетворение их сексуальных потребностей, но фактически этого, разумеется, не происходило.
Императорская кровать из дерева с вырезанными на ней 55 драконами
Наложницы императорского дворца до их любовной связи с Сыном Неба все должны были являться девственницами. Регулярные специальные чиновники, как правило, из евнухов (или псевдоевнухов - хитрецов, каковых, как это подтверждает китайская история, было немало при дворе), объезжали страну с целью набрать новых «непорченых» красавиц для императора, но в дальнейшем этих отобранных евнухами красавиц император мог даже и не видеть. Не каждая удостаивалась чести разделить ложе с императором. Потерять же невинность иным способом - например, при помощи псевдоевнуха - многие опасались, во всяком случае, до тех пор, пока в душе еще надеялись на высшее благоволение. Ибо если уже совершившая грехопадение наложница потом все-таки попадала в опочивальню Сына Неба, то кончалось это великим позором для нее и ее ближайшей родни, избежать ужасных последствий которого можно было лишь наложив на себя руки.
Но если наложницу, побывавшую в опочивальне императора и проведшую с ним счастливые часы, он потом забывал на долгие годы, удовлетворять свои женские инстинкты ей уже приходилось с помощью мастурбации, лесбийской любви или при помощи тех же псевдоевнухов. Хотя о таких отношениях китайская история, как правило, умалчивает.
Из-за все более увеличивавшегося числа наложниц в гареме требовалось прилагать все больше усилий для ведения точного учета удачных и неудачных сексуальных союзов императора со своими девушками, отмечать их дату и час, дни менструаций у каждой из женщин и появление первых признаков беременности. Подобные меры были необходимы для определения будущего статуса рождающегося младенца. В «Записках из туалетной комнаты» («Чжун лоу цзи») автора Чжан Би (около 960 г.) говорится, что в начале эры Кайюань (713–741) каждой женщине, с которой имел сексуальную связь Сын Неба, ставили на руке специальную печать с таким текстом: «Ветер и луна (т. е. сексуальные забавы) вечно остаются новыми». Эту печать натирали благовонием из корицы, после чего удалить ее было невозможно. И ни одна из сотен дворцовых дам без предъявления этой особой печати не могла претендовать на то, что она удостоилась благосклонности императора.
Китайский евнух
Чтобы забеременеть от Сына Неба и стать матерью наследника престола, достигнуть наивысшего положения во дворце, обитательницы гарема пытались использовать все средства, какие возможно: интриги, клевету, насильственное прерывание беременности, сговор с евнухами, их подкуп, усыновление по политическим мотивам чужого ребенка и даже убийство соперниц.
Из древней истории Китая известно, что императрица Чжэнь, супруга императора Вэнь-ди, была оклеветана одной из фавориток императора. Это привело в ярость Вэнь-ди, и он «даровал» своей супруге право утопиться.
Младший брат императора, известный поэт Цао Чжи, полюбил Чжэнь еще до того, как она стала женой Сына Неба. После смерти возлюбленной он посвятил ей знаменитые поэтические строки:
Как вспуганный лебедь, парит,
С летящим драконом изяществом схожа.
Хризантемы осенней прекрасней она,
Сосна весенняя ей сродни.
Похожа на месяц - легкое облачко
Ее от очей скрывает.
Порхает-порхает, точно снежинки,
Влекомые вихрем, влекомые долгим ветром.
Издалека глядишь на нее -
Ярка, как солнце, встающее в утренней дымке;
Ближе она подойдет -
Вод прозрачных чистый и скромный
Житель - лотос…
(Перевод Л. Черкасского)
Цао Чжи - древнекитайский поэт, один из наиболее известных поэтов своего времени. Деталь свитка «Фея Реки Ло» художника Гу Кайчжи
Несколько иные порядки в отношении жен, наложниц и женщин при императорском дворе были заведены монгольскими императорами, когда они захватили Китай и основали свою династию Юань. Вот как это описано в «Книге Марко Поло» известным венецианским путешественником:
«Законных жен у него (имеется в виду Кублай-хан, Кубилай, Хубилай, 1260–1295 гг. - В. У. ) четыре. А старший сын от них станет по смерти великого хана царствовать в империи; называются они императрицами и каждая по-своему; у каждой свой двор, и у каждой по триста красивых, славных девок. Слуг у них много, евнухов и всяких других, и служанок; у каждой жены при дворе до десяти тысяч человек.
Всякий раз, когда великий хан (Хубилай. - В. У. ) пожелает спать с какою женою, призывает ее в свой покой. А иной раз сам идет к ней.
Есть у него и другие подруги, и скажу вам, что есть татарский род миграк (монгольское племя, жившее около Великой Китайской стены. - В. У. ), народ красивый; выбирают там самых красивых в роде сто девок и приводят их к великому хану; великий хан приказывает дворцовым женщинам смотреть за ними, а девкам спать с теми вместе на одних постелях, для того чтобы разведать, хорошо ли у девок дыхание, девственны ли они и совсем ли здоровы. После этого начинают они прислуживать великому хану вот каким образом: три дня и три ночи по шести девок прислуживают великому хану в покое и в постели; всякую службу исправляют, а великий хан все, что пожелает, то делает с ними. Через трое суток приходят другие шесть девок, и вот так во весь год, через каждые три дня и три ночи меняется шесть девок».
По данным Марко Поло, от этих жен у Хубилая было двадцать два сына и «еще двадцать пять сынов от подруг».
Видимо, китайские девушки высоко котировались у монгольских правителей. Известно, что Чингисхан еще до завоевания Пекина взял в жены царевну из чжурчжэньской империи Цзинь, находившейся на территории Северного Китая, которая пережила своего мужа более чем на 30 лет. Хотя, по преданиям, она была некрасива лицом и не подарила мужу детей, но, несмотря на это, всю свою жизнь, даже после того как ее родина была завоевана монголами, пользовалась особым почетом как «дочь великого императора». А в 1210 г. император тангутского государства Западное Ся, находившегося на северо-западе Китая, был принужден отдать свою дочь в жены Чингисхану.
Знаменитый путешественник Марко Поло. Миниатюра из книги «Путешествия Марко Поло»
Иногда между китайцами шла тайная война за понравившихся наложниц. Так, известный писатель У Вояо, специалист по историческим романам, в своей книге «История страданий» описывает сюжет, связанный с одним из героев романа - главным евнухом У Чжуном, когда последний помогает канцлеру южносунской династии Цзя Сыдао выкрасть понравившуюся ему императорскую наложницу из дворца Сына Неба. Чтобы кража была не столь заметна, он заменил наложницу «грубой служанкой», а затем, чтобы скрыть все следы подлога, умертвил и тайно похоронил эту служанку.
Наложницы должны были следить за своим туалетом, тратя на это занятие большое количество времени, чтобы в любой момент быть готовыми к интимной встрече с императором. Особое внимание обращалось на прическу и головные украшения. «Тучи волос», уложенные в тугие черные пучки, удерживались шпильками разнообразной формы с превосходной отделкой. Шпилька в Китае считалась символом женщины.
Однако очевидно, что Сыны Неба не всегда помнили всех своих жен и наложниц, особенно в то время, когда их было несколько тысяч. Этим пользовались в корыстных целях евнухи, которые требовали взятки за оказываемые услуги. И седая история Китая хранит факты такого рода.
Так украшали себя женщины в эпоху Пяти династий
Здесь уместно вспомнить одну из древних легенд, связанную с красавицей-наложницей Ван Чжаоцзюнь (она же Ван Цзян, Мин-фэй). Ханьский император Юань-ди (48–33 гг. до н. э.), выбирая себе очередную подругу на ночь по портретам обитательниц своего гарема (видимо, из-за их большого количества наложниц иногда он ни разу не видел некоторых их них воочию), никогда не звал в свою опочивальню эту девушку, так как придворный художник Мао Яньшоу, не получив от нее, как от других девиц, взятки, изобразил ее на картинке уродливой. Ее же, как самую некрасивую, император решил отдать в жены вождю племени сюнну (гуннам). О красоте Ван Чжаоцзюнь император узнал лишь на прощальной аудиенции, где с первого взгляда влюбился в нее. Но дело было сделано, договор заключен, и красавице-наложнице пришлось уехать на север к вождю племени сюнну. От вождя у нее родился сын.
В один прекрасный день вождь скончался, и его наследником стал старший сын от первой жены. Согласно обычаям сюн-ну, новому хану разрешалось брать в жены женщин отца, и он обратился к Ван Чжаоцзюнь, предложив свою руку. Она попросила время для раздумий. А сама написала письмо императору Юань-ди, изложив ситуацию и надеясь, что он позволит ей вернуться в Китай. Она с нетерпением ждала ответа. Письмо пришло, в нем император в интересах свой страны повелел ей выйти замуж за нового хана. Новому правителю она родила двух дочерей. Она так и умерла на чужбине, тоскуя по родине (ее могила сохранилась на территории Внутренней Монголии). Поэт Лянь Сянь написал об этом так:
Портрет не передал всей прелести лица,
Но красота дала ей только терний путь:
Оторвана, чтоб мир стране принесть, от отчего дворца…
(О, позабудь о милости суровой властелина, позабудь!)
Союз скреплен. Но слезы при луне я лью
У крепостных валов границы.
И пыль пустыни платья покрывает шелк…
И вспомнила Китай, и сердцем муку пью.
Ван Чжаоцзюнь считается одной из четырех великих красавиц Древнего Китая. Легенды о ней передавали из поколения в поколение
Надо заметить, что Юань-ди, пораженный красотой Ван Чжаоцзюнь, расследовал дело о ее портрете и казнил художника Мао Яньшоу, а вместе с ним и других придворных художников. Об этом писал известный реформатор Сунской династии Ван Аньши:
Напрасно властитель велел казнить
Художника Мао Яньшоу.
Ушла, и сердце ей говорит:
Вернуться назад нельзя.
(Перевод А. Сергеева)
Она была не только красавицей, но и хорошей поэтессой, оставившей потомкам несколько великолепных стихотворений, которые китайцы помнят до сегодняшнего дня. Вот одно из них: «Песнь одиночества и печали».
Осенний лес. Куда ни погляжу -
Увял и пожелтел зеленый лист.
Слетелись в горы птицы из долин,
На тутовых деревьях собрались.
Они себе разыскивают корм,
Сверкая опереньем меж ветвей…
Я милости судьбой не лишена -
Живу себе в обители моей.
Рассталась я с дворцом давным-давно,
В недугах коротаю жизнь мою,
А чувства - чувствам воли не даю.
Пусть быт и пища непривычны мне
И многое здесь чуждо для меня,
Но на чужбине я совсем одна,
Привычки давние должна менять.
С залетной ласточкой себя сравню:
Гнездо ее отсюда далеко -
В Сицзяне, где разливы бурных рек,
Где пики гор до самых облаков.
О, мать родная! О, родной отец!
Видать, на этом свете правды нет.
Как я тоскую, убиваюсь как!
Глазам бы не глядеть на белый свет!
(Перевод М. Басманова)
Туман в горах. Художник Чжао У Чао
Легенда о красавице долгое время хранилась в памяти народа и воспевалась в стихах известных поэтов.
Однако не все императоры наслаждались только красивыми наложницами, как это делало большинство.
Известно, что в период царствования императора Сюань-цзуна (712–756 гг.) был очень близкий к Сыну Неба некий «евнух-дракон» Ван Фэйшэн. Ван завоевал хорошее расположение императора в то время, когда Сюань-цзун, пресытившись обществом молодых и красивых наложниц, потребовал, чтобы для него раздобыли самых безобразных и уродливых девушек Поднебесной. Ван Фэйшэн послушно бросился исполнять приказ повелителя. Он построил дворец, названный «Дворцом желанных чудовищ», и разместил в нем безобразных и уродливых девушек, карлиц и великанш и даже, как гласит легенда, женщину с двумя головами. Когда Сын Неба занимался с последней любовью, обе головы одновременно отвечали на его страсть.
Ван Фэйшэн не только не любил, но, можно сказать, ненавидел императрицу, и когда первый министр двора Шан Гуаньи, который тоже ее не жаловал, предложил евнуху объединить усилия против императрицы, тот с удовольствием согласился. Однажды Шан сообщил евнуху, что императрица занимается колдовством, пристрастившись к даосскому культу черной магии. Из-за того, что император обходит ее своим вниманием, императрица пытается наслать на Сына Неба порчу с тем, чтобы лишить его мужской силы. Евнух немедленно рассказал эти новости императору, тот вызвал к себе своего первого министра за советом. Шан предложил изгнать императрицу, пока она еще не успела причинить Сыну Неба никакого вреда, однако Сюань-цзун, любивший свою жену, предложил скопцу вначале представить доказательства ее вины.
Евнух Ван стал действовать. Он повысил в ранге нескольких наложниц за их клятвенное обещание подтвердить, что они были свидетелями того, как императрица занимается черной магией. Затем «евнух-дракон» подкупил нескольких даосских монахов, разрешив им сделать несколько визитов в гарем и «побаловаться» там с наложницами, и потребовал, чтобы они засвидетельствовали то же самое про императрицу, что и подкупленные наложницы. На его беду, нашелся один неподкупный монах, который предупредил императрицу о готовящемся против нее заговоре. И прежде чем заговорщики успели собрать достаточно «свидетельств» и «улик» против нее, она убедила Сына Неба в своей невиновности. Будучи женщиной сильной воли и довольно напористой, она уговорила Сюань-цзуна разрешить ей самой покарать негодяев-заговорщиков. Сын Неба дал ей такое право. Соблюдая установленный законом порядок, она первоначально заставила Вана и Шана подписать признание: правда, как часто было в те давние годы, этому предшествовали жестокие пытки, продолжавшиеся двое суток. Затем они оба были обезглавлены, их имущество конфисковано, а семьи обращены в рабство.
Известны примеры, когда императрицы понижались в ранге до наложниц. Так произошло с императрицей Няоланалой (маньчжурское имя) императора Цяньлуна (1736–1795 гг.). Во время одного из путешествий императора на юг между ним и Няоланалой произошла серьезная размолвка, вызванная, как полагают, супружеской неверностью императрицы. Ей тогда было уже около 50 лет, у нее было трое детей, но это не помешало императору лишить ее почти всей прислуги и привилегий. Последние годы жизни она провела уединенно в Пекине. Известие о смерти Няоланалы застало императора на охоте в летней резиденции в Жэхэ. Оттуда он распорядился похоронить неверную супругу как простую наложницу, без изготовления таблички ее духа и без последующих церемоний ее поминовения.
Айсиньгёро Хунли - шестой маньчжурский император династии Цин. В течение 59 лет (1736–1795 гг.) правил под девизом «Цяньлун» (Непоколебимое и славное)
Совсем по другому Цяньлун относился к другой наложнице Сянфэй («Благоухающая наложница»). Она была любимицей императора. Сянфэй родилась в 1743 г. в Синцзяне в мусульманской семье, во дворце появилась лишь в 26 лет, а к 35 годам стала фавориткой правителя и пользовалась особыми правами: носила национальную одежду, продолжала исповедовать ислам, имела своего повара - мусульманина. Поскольку она сильно тосковала по родине, император создал для нее особые условия: у южной стены дворца Чжунаньхай в Пекине повелел выстроить двухэтажный павильон, куда и поселил Сянфэй. Против павильона, за стеной дворца, вскоре вырос целый городок домов мусульман с мечетью. Любимая наложница всегда могла с верхней галереи павильона наблюдать за повседневной жизнью своих единоверцев.
Если в средневековом Китае количество наложниц доходило до нескольких тысяч, то в более поздние времена, когда маньчжуры захватили Китай и установили свою династию, при дворе императора было решено сократить количество наложниц в несколько раз. Сын Неба счел, что ему достаточно примерно 70 наложниц, однако, судя по китайским хроникам, часто этого числа императору явно не хватало, и он увеличивал их количество. Как утверждают китайские знатоки придворной жизни в Запретном городе, перед настоящим браком для маньчжурских императоров устраивался так называемый пробный брак - чтобы они могли обрести необходимый практический опыт. «Пробных жен» часто отбирали из фрейлин, а затем немедленно отдаляли от молодого Сына Неба, иногда даже уничтожали, дабы он не мог привязаться к ним. Во время такого «пробного» брака возле «драконова ложа» стояла опытная женщина, которая подсказывала, что именно и как нужно делать. Активно использовались и наглядные пособия.
Сянфэй - легендарная уйгурская наложница китайского императора Цяньлуна
Порой жизнь в гареме превращалась в настоящую адову пытку. К примеру, князь Цзянь был садистским ублюдком, который развлекался со своими сестрами и ради забавы заставлять топить в озере при своем дворце мальчиков и девочек. Когда наложниц из гарема уличали в каких-то прегрешениях, он приказывал им весь день оставаться голыми во дворце и отбивать время на барабане, голыми сидеть на деревьях или же велел морить их голодом до смерти. Других же женщин он приказывал раздевать догола, заставляя их затем становиться на четвереньки, чтобы псы или бараны совокуплялись с ними.
Был известен своим жестоким обращением с многочисленными наложницами и сын императора Уцзуна Шицзун. По преданию, такое обращение привело в 1542 г. к тому, что доведенные до отчаяния дворцовые женщины предприняли попытку покушения на своего хозяина. Двенадцать наложниц тайно сговорились удавить в постели спящего Шицзуна шелковым шнурком. Им удалось тайком проникнуть в опочивальню Сына Неба, но шнур запутался у них в руках. Наложницы пытались, трепеща от страха, в спешке его расправить, однако им это никак не удавалось. Поднялся шум, император проснулся и позвал стражу. Несчастных женщин схватили, немедленно отсекли руки и ноги, а с наступлением утра предали смерти. Неудавшаяся попытка покушения произвела на Сына Неба такое глубокое впечатление, что напуганный Шицзун после этого много лет скрывался в старом дворце князя Яньвана на территории современного Чжунаньхая и отказывался от аудиенций высших сановников.
Вместе с Шицзуном после его смерти была захоронена императрица и одна наложница, и еще 21 его наложница была захоронена в другой гробнице.
Известен и более близкий по времени факт. Маньчжурский принц, живший в Пекине, как-то велел заживо закопать одну из своих наложниц, устроив предварительно церемониальный кортеж, в сопровождении которого несчастная была проведена по главным улицам столицы.
Птицы и бамбук. Художник Шен Вей
За мельчайшую провинность наложниц били. «Первая особа, которая подверглась наказанию в моем присуствии, была служанка, - вспоминала в своей книге „Два года в Запретном городе“ фрейлина императрицы Цыси. - Она подала неодинаковую пару носков, за что Ее Величество велела другой служанке ударить ее десять раз по щекам. Служанка, видимо, била ее не особенно сильно, поэтому Ее Величество сказала, что они, наверное, хорошие друзья и поэтому не повинуются ее приказам; и первой, подвергшейся наказанию, велела бить вторую за ослушание».
Случалось, что наложницам императорского гарема приходилось недоедать и даже умирать голодной смертью. Так было при слабохарактерном императоре Сицзуне (1621–1627 гг.). Тогда всеми государственными делами заправлял могущественный евнух Вэй Чжунсянь, мнивший себя вторым Конфуцием. Пока Сицзун занимался резьбой по дереву, раскраской лаковых изделий или забавлялся в своем огромном гареме, Вэй Чжун-сянь жестоко расправлялся со всеми способными и талантливыми людьми, которые проявляли хотя бы тень недовольства.
Владычество тупого и жестокого евнуха привело к плачевным результатам. Могущественные маньчжурские племена все глубже пробивались на китайские земли. Они взяли Шэньян (Мукден), губернатор которого был задолго до этого казнен евнухом. Голод в стране принял катастрофические размеры и даже проник за стены императорского двора, в результате чего умерло много наложниц Сына Неба.
Служанок для императорского двора тоже отбирали на специальных конкурсах, устраиваемых в определенное время. Но они могли быть менее высокого происхождения, чем наложницы. Девушек несколько месяцев (три и более) учили, как обслуживать Сына Неба и его домочадцев, проверяли их здоровье, и только после этого они получали право стать служанками. В первую очередь обращалось внимание на то, чтобы они не мочились ночью в постель. Даже у тех из претенденток на службу во дворце, у кого в обычной ситуации не происходило ничего подобного, в новых необычных условиях дворца и после тяжелой дневной работы иногда случалось такая неприятность. Если в течение одного месяца за ними трижды фиксировалась эта погрешность, то они выдворялись из дворца.
Золотые львы на территории Запретного города
Тем же служанкам при дворе, кто хорошо справлялся со своими обязанностями, платили ежемесячную зарплату - около 20 лянов. За провинности зарплату снижали, иногда в несколько раз, вплоть до 4 лянов. Служанки работали посменно - один раз в трое суток, некоторые один раз в пять суток по определенной очереди. У них тоже была возможность быть «осчастливленными» Сыном Неба до двадцатилетнего возраста. Если этого не происходило, то тех, кому было за двадцать, возвращали домой и, понятное дело, они уже больше не имели шансов выдвинуться при дворе.
Впрочем, далеко не всем служанкам выпадало счастье быть просто выставленными за ворота и отправленными домой. Многие умирали от тяжелой работы и плохих условий или были убиты. Потом их тела сжигали в общих так называемых «колодцах». Один из самых больших колодцев находился в 5 ли (2,5 км) за городскими воротами Фучэнмэнь г. Пекина. Это место, которое превратилось в «кладбище» дворцовых служанок, называли «Гунжэньсе» . Вот что рассказывалось о «Гунжэньсе» в китайских хрониках: «Все незнаменитые служанки дворца не погребались в отдельных могилах - их трупы сжигали внутри колодца… Там есть две ямы, стены которых выложены кирпичом; на небольшом домике - пагода. Колодцы сверху покрыты каменными плитами, на них имеются небольшие отверстия, через которые в колодец проникает воздух».
Только в конце правления Цзяцзин старшим служанкам дворца Сына Неба стали разрешать покупать землю для своей могилы. Если они не желали, чтобы их труп предавали огню, им предоставлялась возможность быть похороненными в земле.
Служанки танского двора. Настенная роспись гробницы танской принцессы Юнтай
С определенной точки зрения, обязанности наложниц можно было тоже считать работой, как и обязанности служанок. Наложницы не только должны были всячески ублажать императора, за ними во дворце закреплялись и обычные бытовые обязанности. Так, во время правления Сяньфэна они выращивали шелковичных червей, шили одежду, обувь и головные уборы для придворных, готовили духи и различную косметику для дворцовых дам. Они же вместе с евнухами отвечали за убранство императорских покоев, за подготовку банкетов и т. п.
Когда будущая императрица Цыси впервые появилась во дворце в звании наложницы, ей платили в год около ста пятидесяти лянов серебром, т. е. примерно четыреста американских долларов по курсу тех лет. А накануне смерти в качестве императрицы ее ежегодные доходы составляли почти десять миллионов долларов - то есть вдвое больше, чем у любого китайского императора.
Обычно наложницы находились во дворце Сына Неба до 20–22-летнего возраста, после чего, если они оказывались бездетными, их просто выгоняли. Они жили в специальных помещениях, за ними строго надзирали евнухи дворца. За нарушение установленных правил и распорядков наложниц в лучшем случае изгоняли из дворца Сына Неба, а в худшем - казнили.
Как уже упоминалось, гаремы были не только у императоров. Уже в Древнем Китае в среде высшей знати часто практиковался сорорат - когда вместе с невестой в дом мужа ехала ее младшая сестра или племянница в качестве своего рода заместителя жены, наложницы. Кроме того, достаточно типичными были гаремы из ряда жен и наложниц.
Вообще положение женщины в гареме влиятельного китайского аристократа не было столь приниженным, как, скажем, в гареме турецкого султана. А женщины из правящего дома имели немалое политическое влияние и порой активно вмешивались в дела государства или удела, не говоря уже об упоминавшихся интригах, которые чаще всего тоже имели политический характер.
НОВЫЕ ПОРЯДКИ Почему же семиты-авары смогли разгромить и покорить многочисленные и отнюдь не слабые степные народы? Причин много, о них я уже писал. Но добавлю еще одну словами той же С. А. Плетневой: «Авары принесли с востока два, связанных друг с другом нововведения:
Из книги История византийских войн автора Хэлдон ДжонНОВЫЕ ПОРЯДКИ Новая элита своим происхождением была обязана кризису VII в., повлекшему за собой реорганизацию государственного аппарата. Главным определяющим ее фактором была необходимость подбора государственных деятелей, компетентных как в военных, так и в
автора Олмстед АльбертГаремные интриги Прекрасное обещание Ксеркса, данное им в молодые годы, не было исполнено. Провал похода в Европу подстегнул гаремные интриги с их ужасными последствиями. Во время отступления с мыса Микале брат царя Масист возложил вину за поражение на адмирала Артаинта
Из книги История Персидской империи автора Олмстед АльбертГаремные интриги Тиссаферн объяснил отказ флота наступать в западном направлении его малочисленностью. Действительной причиной было то, что проблемы у Дария имелись гораздо ближе к дому.Сначала это было восстание мидийцев, хотя оно было быстро подавлено. Затем
Из книги Египет Рамсесов автора Монтэ ПьерX. Гаремные интриги Фараон мог считаться богом, законным сыном Амона, но это не спасало его от врагов-святотатцев, которые замышляли его погибель, старались укоротить его царствование либо изменить естественный порядок наследования. К концу царствования Рамсеса III одна
автора Истомин Сергей Витальевич Из книги Жизнь графа Дмитрия Милютина автора Петелин Виктор ВасильевичГлава 6 ЖЕСТКИЕ ДЕЙСТВИЯ ГЕНЕРАЛА МУРАВЬЕВА Муравьев, как только появился в Вильно, сразу понял, что и здесь, как в Петербурге, ничего хорошего для него нет, все шесть губерний охвачены пламенем восстания, правительственной власти нигде нет, войска лишь в городах, а леса и
Из книги Казаки против Наполеона. От Дона до Парижа автора Венков Андрей ВадимовичБоевые порядки (лава) Навыки кавалерийской службы казаки, видимо, получили в войске Московского государства. Практически все очевидцы-иностранцы находили, что конница московских царей очень сильно напоминает татарскую. Эти навыки были усовершенствованы в постоянных
Из книги У истоков исторической правды автора Верас ВикторПорядки в ВКЛ и на Руси Еще одной очевидной неочевидностью является миф о том, что в Великом Княжестве Литовском была жесткая и даже жестокая власть, где людям жилось очень трудно. Но зато на Руси было прекрасно.А что же пишут по этому поводу ученые?«В землях ВКЛ право было
автора Армстронг ПитСТЕРЛИНГ – БРИДЖ. БОЕВЫЕ ПОРЯДКИ 11 СЕНТЯБРЯ 1297 ГОДААНГЛИЙСКАЯ АРМИЯ:Главнокомандующий – Джон де Уоррен, граф СуррейАвангард под командованием Мытаря Шотландии сэра Хью де Крессингема:Кавалерия – 150 рыцарей и латников. Командир – сэр Мармадьюк де ТвенгПехота – 1000
Из книги Восстание Уильяма Уоллеса. [Стерлинг-Бриджское и Фолкиркское сражения] автора Армстронг ПитФОЛКИРК. БОЕВЫЕ ПОРЯДКИ 22 ИЮЛЯ 1298 ГОДААНГЛИЙСКАЯ АРМИЯ:Главнокомандующий – король Эдуард IКавалерия:Авангард под командованием графа Линкольна (3 графа, 18 баннеретов): 450 баннеретов, рыцарей и латников.Вторая бригада. Командир – Энтони Бек, епископ Дурхемский (1 князь –
Из книги Тактика броневыхъ войскъ автора Генералъ ТаракановъБоевые порядки танковъ Приступая къ разсмотренію боевыхъ порядковъ, необходимо предварительно коснуться вопроса объ управленіи танками въ бою. Какъ уже упоминалось, однимъ изъ условій для достиженія успеха танковъ въ атаке считается примененіе ихъ въ большомъ числе
Из книги Я познаю мир. История русских царей автора Истомин Сергей ВитальевичЖесткие реформы В первые дни после смерти Екатерины II Павел I приказал совершить обряд перезахоронения останков своего отца - императора Петра III. Его прах погребли рядом с Екатериной II в Петропавловском соборе Петербурга. При проведении церемонии Павел I снял с себя
Из книги Родная старина автора Сиповский В. Д.Новые порядки в Москве Иван Васильевич, этот великий собиратель Русской земли, почти довершил то дело, над которым раньше так упорно трудились московские князья. Московское государство выросло и окрепло уже настолько, что покончило с татарским владычеством, явилось
Из книги Родная старина автора Сиповский В. Д.К рассказу «Новые порядки в Москве» …людям незнатным – дьякам. – Образованные чиновники выходили тогда в основном из сыновей священнослужителей.Дворецкий – придворный чин, заведовавший дворцовым хозяйством и слугами.Берсень – прозвище Ивана Никитича Беклемишева,
В древнем Китае существовал дресс-код для высших слоев населения. Особенно строгое правило касалось одежды желтого цвета. По закону носить ее могли только члены императорской семьи. Сам правитель мог пожаловать подданному специальную желтую куртку за особо ценные заслуги. Ношение простолюдином царского оттенка рассматривалось, как попытка узурпировать трон, такая государственная измена могла стоить жизни.
Злые духи vs панды и пекинесы
Хоть китайский император и носил титул Сын Неба, в традиционной идеологии он считался все же человеком, который заслужил доверие высших сил, а не самим божеством. И как всякий простой смертный, правитель нуждался в защите от множества демонов. Жизнь китайцев вообще была полна суеверий, но император должен был следовать им особенно рьяно. Его охраняло множество защитников, в числе которых были даже большие панды и пекинесы. И если последние были дворцовой гвардией и не покидали монарших резиденций вплоть до Опиумных войн XIX века, то милые бамбуковые медведи служили олицетворением добра и периодически использовались в качестве подарка союзникам.
Ложе дракона как место карьеры
В традиционном обществе старого Китая многоженство было в порядке вещей. Всякий богач содержал помимо жены несколько наложниц. Самые многочисленные гаремы были, разумеется, при императорском дворе, при этом даже к этой стороне жизни китайцы подходили с врожденным бюрократизмом.
Среди женщин Сына Неба существовала строгая иерархия. Самым высоким статусом обладала императрица, носившая титул главной жены. Вслед за ней шли 3 наложницы первого ранга, самая близкая к императору носила титул Драгоценной. Более низким положением обладали 9 старших наложниц второго ранга и 27 младших, которым присваивался 3, 4 и 5 ранг. Кроме них при дворе жила 81, так называемая, гаремная девушка.
При таком обилии не все из женщин попадали на ложе императора, но на всякий случай у правителя имелся своеобразный каталог. Он выбирал в нем наложницу, та приходила в его покои, и об этом событии делалась запись в специальном журнале. Если женщине удавалось получить расположение своего господина, тот мог повысить ее в должности. Также резкий толчок по этой карьерной лестнице давало рождение сына, который автоматически становился потенциальным наследником.
Император мог иметь по нескольку десятков сыновей от всех обитательниц гарема, поэтому вопрос о престолонаследии обычно решался в результате ожесточенных придворных интриг — в патриархальной системе за каждой наложницей стоял целый клан, который стремился добиться влияния при дворе.
Судьба последнего императора
Императрица Цыси была последней, кому довелось умереть на троне. Она прошла долгий путь от наложницы пятого ранга до самой высшей ступени в стране. Она провозглашала преемников, выбранных из числа ее близких родственников, и сама же отравляла их. После ее смерти титул правителя унаследовал двухлетний мальчик. Пу И тоже происходил из клана Цыси, а регентом при малолетнем императоре стал его отец, князь Чунь.
После Синьхайской революции родители подписали отречение от лица Пу И, но проклятие эпохи перемен еще долго преследовало этого человека. При каждой попытке реставрации монархии его имя поднимали из небытия, словно знамя. В 1917 это сделал мятежный генерал Чжан Сюнь, а в 1932 году японцы назначили последнего императора номинальным главой оккупированных территорий. Вместе с японскими войсками он закончил Вторую Мировую войну в советском плену. Когда в Китае пришел к власти Мао Цзэдун, Пу И передали новым хозяевам Поднебесной.
После 9 лет исправительных лагерей последний император мирно проработал садовником и архивариусом, с разрешения партии издал мемуары, а в 1967 году скончался от рака. Детей у него не было.
Современный Китай - это сильная и динамично развивающаяся страна. Многие гаджеты, которыми мы пользуемся, собирают китайцы. Одежду, которую мы носим, шьют китайцы. Отметка на игрушках и вещах "made in China" для нас привычна. Китай продвинулся далеко вперед и сейчас уже смело может конкурировать с такими развитыми странами, как США или Германия. А еще столетие назад Китай был империей, во главе которой стоял Пу И.
Трудно представить, что чувствовал последний император Китая, когда видел, как могущественная империя медленно разрушается у него на глазах. А еще труднее было женщинам, которые все это время находились рядом с ним. Официальной последней китайской императрицей и женой Пу И была Ваньжун. Она родилась в обеспеченной и уважаемой семье, а женой императора стала потому, что Пу И выбрал ее, глядя на фото.
Точнее, даже не он сам выбрал. Это довольно интересная история. Императору предложили 4 фотографии совсем юных девушек. Качество фото оставляло желать лучшего, лиц было почти не разглядеть, и они показались императору одинаковыми. Только наряды различались. Девушку с самым ярким нарядом, к которой душа больше лежала, он и выбрал. Но это была не Ваньжун, а 12-летняя Вэньсю, родом из небогатой семьи.
Вэньсю
На Пу И оказала влияние первая наложница его отца, которая считалась его приемной матерью. Её протеже была 16-летняя Ваньжун. Она уговорила императора поменять свой выбор. Таким образом, Пу И и женился на Ваньжун, однако Вэньсю не оставил, а сделал своей младшей женой - проще говоря - наложницей.
Вэньсю не долго пробыла возлюбленной Пу И, они, по ее желанию, расторгли отношения. Детей, общих у них не было. Вэньсю лишили всех привилегий, однако женщине посчастливилось выйти замуж во второй раз.
Императрица Ваньжун тоже не смогла подарить императору наследника. Ходили слухи, что муж и жена даже не проводили время вместе. А позже Ваньжун вообще относилась к своему супругу с неприязнью.
Императрица увлекалась опиумом, и иногда ее дозы были настолько высокими, что все удивлялись, как она выживала. Возможно, таким образом она хотела заглушить боль от несчастливого брака.
Потом Ваньжун забеременела то ли от своего личного водителя, то ли от телохранителя. Пу И, узнав об измене жены, жестоко избавился от ребенка. Из-за этого, как говорят, императрица сошла с ума.
Император Пу И и императрица Ваньжун
Помимо законной супруги у Пу И были еще и наложницы. Например, Тань Юйлин стала наложницей императора только потому, что Пу И хотел наказать жену. Пу И даже женился на Тань Юйлин. Однако их брак не был долгим. Она умерла от брюшного тифа. И есть определенные данные, которые дают полагать, что к ее смерти приложили руку японцы. Девушка была настроена против японцев и имела определенное влияние на императора.
Тань Юйлин тоже не смогла родить ребенка от Пу И. Однако девушку посмертно повысили с пятой наложницы до второй. Все-таки император очень ценил ее и любил.
Четвертой женой императора Пу И стала Ли Юньцинь. Это была 15-летняя китаянка, учившаяся в японской школе. Император ее никогда не любил. Относился к ней, скорее, как к неразумному ребенку. Часто просил ее спеть ему и станцевать, развлекать, а потом любил давать наставления, как учитель. Прожили они вместе около 2 лет. А потом, когда Маньчжурия пала, Пу И был пленен, а его жену отправили домой.
Пу И наверняка имел больше наложниц, официально их числилось порядка 70 во дворце. Конечно, не все они имели отношения с императором. Многие были просто служанками. А еще историки сейчас изучают версию того, что император вообще не интересовался женщинами, а больше предпочитал юношей. И все его жены нужны были только для прикрытия.
Однако данную версию можно опровергнуть, так как последний брак он заключил с простой медсестрой, когда ему исполнилось 56 лет, и он уже давно не был императором. Тем не менее, и от нее у него не было детей. Это дает основания полагать, что Пу И был бесплоден.