"Молодая гвардия" возникла под руководством партийного подполья, во главе которого был Ф. П. Лютиков. После оккупации фашистами Краснодона (20 июля 1942) образовалось несколько антифашистских молодёжных групп: И. А. Земнухова, О. В. Кошевого, В. И. Левашова, С. Г. Тюленина, А. З. Елисеенко, В. А. Жданова, Н. С. Сумского, У. М. Громовой, А. В. Попова, М. К. Пегливановой.
2 октября 1942 коммунист Е. Я. Мошков провёл первое организационное собрание руководителей групп молодёжи города и близлежащих посёлков. Созданная подпольная организация была названа "М. г.". В состав её штаба вошли: Громова, Земнухов, Кошевой (комиссар "М. г."), Левашов, В. И. Третьякевич, И. В. Туркенич (командир "М. г."), Тюленин, Л. Г. Шевцова.
"Молодая гвардия" насчитывала 91 чел. (в т. ч. 26 рабочих, 44 учащихся и 14 служащих), из них 15 коммунистов. организация имела 4 радиоприёмника, подпольную типографию, оружие и взрывчатку. Выпустила и распространила 5 тыс. антифашистских листовок 30 наименований; в канун 25-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции вывесила в городе 8 советских флагов. Члены организации уничтожали вражеские автомашины с солдатами, боеприпасами и горючим. 15 ноября 1942 молодогвардейцы освободили из фашистского концлагеря 70 советских военнопленных, было освобождено также 20 советских военнопленных, находившихся в больнице.
В результате поджога в ночь на 6 декабря 1942 здания фашистской биржи труда, где хранились списки людей, предназначенных к вывозу в Германию, около 2 тыс. краснодонцев были спасены от угона в фашистское рабство.
Подпольная партийная организация города и "Молодая гвардия" готовили вооруженное восстание с целью уничтожить фашистский гарнизон и выступить навстречу Советской Армии. Предательство провокатора Почепцова прервало эту подготовку.
В фашистских застенках молодогвардейцы мужественно и стойко выдержали жесточайшие пытки. 15, 16 и 31 января 1943 фашисты частью живыми, частью расстрелянными сбросили 71 чел. в шурф шахты № 5, глубиной 53 м. Кошевой, Шевцова, С. М. Остапенко, Д. У. Огурцов, В. Ф. Субботин после зверских пыток были расстреляны в Гремучем лесу вблизи г. Ровеньки 9 февраля 1943. 4 чел. расстреляны в других районах. От преследования полиции ушли 11 чел.: А. В. Ковалев пропал без вести, Туркенич и С. С. Сафонов погибли на фронте, Г. М. Арутюнянц, В. Д. Борц, А. В. Лопухов, О. И. Иванцова, Н. М. Иванцова, Левашов, М. Т. Шищенко и Р. П. Юркин остались живы. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября 1943 Громовой, Земнухову, Кошевому, Тюленину, Шевцовой было присвоено звание Героя Советского Союза, 3 участника "М. г." награждены орденом Красного Знамени, 35 - орденом Отечественной войны 1-й степени, 6 - орденом Красной Звезды, 66 - медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й степени. Подвиг героев "М. г." запечатлен в романе А. А. Фадеева "Молодая гвардия". В память об организации назван новый город Ворошиловградской обл. - Молодогвардейск (1961); именами героев названы населённые пункты, совхозы, колхозы, корабли и т. д.
Лит.: Молодая гвардия. Сб. док-тов и воспоминаний, 3 изд., Донецк, 1972.
Материалы предоставлены проектом Рубрикон
Боевые дела краснодонских
подпольщиков
МИНИСТЕРСТВО КУЛЬТУРЫ УССР
Краснодонский государственный ордена Дружбы народов музей "Молодая
гвардия"
г. Краснодон, Ворошиловградской области, пл. им. Молодой гвардии,
тел. № 2-33-73
Фашисты оккупировали Краснодон 20 июля 1942 года. Об этом времени
командир "Молодой гвардии" Иван Туркенич в своем отчете "Дни
подполья" писал: "Были созданы управа, биржа труда, введена полиция,
приехало гестапо. Начались массовые аресты коммунистов,
комсомольцев, орденоносцев, старых красных партизан. Всех их
расстреливали... В дни кровавого фашистского разгула и зародилась
наша "Молодая гвардия". Был создан штаб, в состав которого вошли
Иван Туркенич (командир), Олег Кошевой (комиссар), Ульяна Громова,
Иван Земнухов, Василий Левашов, Виктор Третьякевич, Сергей Тюленин,
Любовь Шевцова.
Вся боевая деятельность молодежной организации проходила под
непосредственным руководством партийного подполья, которое
осуществлялось через штаб "Молодой гвардии". Коммунисты поставили
перед молодыми подпольщиками задачу развенчивать ложь гитлеровской
пропаганды, вселять веру в неизбежный разгром врага. Молодогвардейцы
считали своим долгом поднять молодежь и население Краснодонщины на
активную борьбу с фашистами, обеспечить себя оружием и в удобный
момент перейти к открытой вооруженной борьбе.
С первых дней своего господства фашисты пытались наладить работу
шахт. Поэтому вслед за оккупированными войсками в Краснодон прибыл
так называемый Дирекцион № 10, входящий в систему "Восточного
общества по эксплуатации угольных и металлургических предприятий",
призванный заниматься выкачкой краснодонского угля. Была
возобновлена работа Центральных электромеханических мастерских,
куда, рискуя своей жизнью, устроились руководители подполья
коммунисты Филипп Петрович Лютиков и Николай Петрович Бараков.
Используя свое служебное положение, они принимают в мастерские
подпольщиков и отсюда руководят "Молодой гвардией". Делается все
необходимое, чтобы предприятие, которое по замыслу оккупантов должно
было восстановить шахты Краснодона, не работало на полную мощь. Юные
герои портили оборудование, тормозили работы, уничтожая отдельные
части станков, совершали диверсии. Так, накануне пуска шахты № 1 "Сорокино"
Юрий Виценовский подпилил канат, при помощи которого клеть спускали
в ствол. Многотонная клеть оборвалась, уничтожая на своем пути все с
таким трудом восстановленное оккупантами. Благодаря активной
деятельности народных мстителей фашистам не удалось вывезти из
краснодонских шахт ни единой тонны угля.
Большое значение придавали молодогвардейцы распространению листовок
среди населения. На квартирах у Николая Петровича Баракова, Олега
Кошевого, Николая Сумского, Сергея Левашова были установлены
радиоприемники. Подпольщики слушали сводки Совинформбюро, по их
текстам составляли листовки, при помощи которых доносили до жителей
города и района правду о Красной Армии, о нашей Советской власти.
Вначале прокламации писали от руки на листочках школьных тетрадей.
Это занимало много времени, поэтому штаб "Молодой гвардии" решил
создать подпольную типографию. Находилась она в доме Георгия
Арутюнянца на окраине города. Закрыв окна ставнями, Иван Земнухов,
Виктор Третьякевич, Василий Левашов, Владимир Осьмухин, Георгий
Арутюнянц и другие ребята просиживали ночи у примитивного станка,
печатая листовки.
Первые печатные листовки появились в городе 7 ноября 1942 года. При
распространении их подпольщики проявляли инициативу и смекалку. Олег
Кошевой, например, по ночам одевал форму полицейского и, свободно
передвигаясь по улице после комендантского часа, расклеивал
прокламации; Василий Пирожок ухитрялся засовывать листовки в карманы
краснодонцев на базаре, даже прикреплять их на спины полицейских;
Сергей Тюленин "шефствовал" над кинотеатром. Он появлялся здесь
перед началом сеанса. В самый удобный момент, когда киномеханик
гасил свет в зале, Сергей бросал листовки в зрительный зал.
Многие листовки уходили за пределы города - в Свердловский,
Ровеньковский, Новосветловский районы, в Ростовскую область. Всего
за время оккупации молодогвардейцы распространили более 5.000
экземпляров листовок 30 наименований.
Штаб постоянно проводил работу по вовлечению молодежи в ряды
"Молодой гвардии". Если в сентябре в подполье было 35 человек, то в
декабре в организации насчитывалось 92 подпольщика. По рекомендации
коммунистов все члены "Молодой гвардии" были разбиты на пятерки,
контакты с которыми штаб поддерживал через связных.
В конце сентября молодогвардейцы во главе с Иваном Туркеничем
повесили в городском парке двух изменников Родины, особо
усердствовавших в расправах над мирными гражданами. Ударные группы
молодежи проводили успешные операции по уничтожению немецких
автомашин на дорогах, идущих из Краснодона на Свердловск,
Ворошиловград, Изварино.
Приближалась 25-я годовщина Великой Октябрьской социалистической
революции. Коммунисты поручили молодогвардейцам вывесить красные
флаги над оккупированным городом. В ночь под 7 ноября восемь групп
подпольщиков отправились выполнять боевое задание. Накануне девушки
подготовили полотнища, сшив куски материи и перекрасив их в кумач.
Утром краснодонцы увидели полыхающие на осеннем ветру красные флаги.
Эта боевая операция подпольщиков произвела огромное впечатление на
жителей города. "Когда я увидела на школе флаг, - рассказывала
очевидец событий М. А. Литвинова, - невольная радость охватила меня.
Разбудила детей и быстренько побежала через дорогу к Мухиной. Ее я
застала стоящей в нижнем белье на подоконнике, слезы ручьями
расползались по ее худым щекам. Она сказала: "Мария Алексеевна, ведь
это сделано для нас, советских людей. О нас помнят, мы нашими не
забыты...".
В этот незабываемый день юные подпольщики распространили по городу и
району листовки и оказали материальную помощь семьям фронтовиков.
"...Мы приготовили праздничные подарки семьям рабочих, особенно
пострадавшим от рук немецких палачей, - писал Иван Туркенич. - Из
нашего комсомольского фонда мы выделили для них деньги и закупили
продукты. Помню, в канун праздника я пошел со свертком подмышкой на
окраину города, где жила семья моего товарища-фронтовика. Он тоже
был, как и я, советским офицером. В Краснодоне осталась его жена,
старушка-мать и четверо ребятишек. И вот я принес им праздничный
подарок. Голодные дети развернули бумагу и с криком радости
обнаружили хлеб и немного крупы. Как благодарны были нам измученные
люди за эти скромные подарки".
В декабре Иван Земнухов, Иван Туркенич, Анатолий Попов, Демьян Фомин
помогли уйти от неволи 20 военнопленным, которых поместили фашисты в
здании Первомайской больницы, а вскоре группа Евгения Мошкова
освободила более 70 советских воинов из лагеря военнопленных,
который располагался в хуторе Волченском Ростовской области.
Слава "Молодой гвардии" росла. Подпольщики Краснодона не
ограничивались деятельностью на территории города и района.
Коммунисты считали, что необходимо искать связи с партизанами других
районов и областей. Для налаживания контактов с народными
мстителями, действовавшими в Ростовской области, штаб направил
связную Оксану. Под таким псевдонимом работала в подполье Ольга
Иванцова. Оксана неоднократно бывала у каменских партизан,
встречалась со связными и командованием отряда. Речь шла об
объединении сил партизан и подпольщиков для совместного выступления
против фашистов в тылу противника.
Активная деятельность подпольщиков вызвала бессильную злобу у
оккупантов. Полиция начинает усиленно разыскивать виновников
антифашистских мероприятий. В городе устанавливается жесточайший
режим. Чтобы замаскировать деятельность подполья, Иван Земнухов,
Евгений Мошков, Виктор Третьякевич, Валерия Борц, Любовь Шевцова,
Владимир Загоруйко, Василий Левашов и другие по совету коммунистов
устраиваются на работу в клуб имени Горького. Здесь начали
действовать три кружка, в которых большинство участников были
подпольщиками. Молодежь, прикрываясь занятиями в кружках, могла
встречаться, не вызывая подозрений у властей. Отсюда ребята уходили
на боевые задания.
Однажды Люба Шевцова пришла взволнованной на заседание штаба. Она
узнала, что фашисты собираются угнать молодежь на работу в Германию.
Уже были заготовлены списки на бирже труда. Штаб решил сорвать
вербовку. С этой целью выпустили несколько листовок, в которых
призывали население спасать своих детей от фашистского рабства. А
Люба Шевцова, Виктор Лукьянченко и Сергей Тюленин ночью 5 декабря
провели блестящую операцию по поджогу биржи труда. В огне сгорели
документы, приготовленные фашистами более чем на 2.000 краснодонцев.
К утру от зловещего здания биржи, которое в народе прозвали "черная
биржа", остались только обгоревшие стены.
Большое значение штаб придавал вооружению подполья. Молодогвардейцы
всякими средствами добывали оружие, боеприпасы. Они похищали их у
фашистов, собирали в местах недавних боев, добивали в вооруженных
столкновениях с врагом. Оружие хранилось в подвалах разрушенною
здания городской бани. Иван Туркенич отмечал в своем отчете, что к
концу 1942 года "на складе было 15 автоматов, 80 винтовок, 300
гранат, около 15.000 патронов, 10 пистолетов, 65 кг. взрывчатых
веществ и несколько сот метров бикфордова шнура". Все это оружие
подпольщики собирались направить против фашистов, находящихся на
территории Краснодона. Молодогвардейцы активно готовились к
вооруженному восстанию. В их план входило уничтожить врага и тем
самым помочь Красной Армии быстрее освободить родной город. Но
подлое предательство прервало подготовку к вооруженному восстанию.
Большинство молодогвардейцев были арестованы и после жестоких пыток
в январе 1943 года сброшены в шурф шахты № 5.
Дирекция музея "Молодая гвардия"
Легенды Великой Отечественной. "Молодая гвардия"
Более шестидесяти лет прошло с тех пор, как мир узнал о жестокой расправе, учиненной фашистскими оккупантами над членами действовавшей в украинском шахтерском городке Краснодон подпольной организации "Молодая гвардия". Однако и по сей день, несмотря на изобилие задокументированных свидетельств очевидцев и приговоров суда, доподлинно неизвестно, кто был виновником разгрома краснодонского подполья.
В середине февраля 1943 года, после освобождения донецкого Краснодона советскими войсками, из шурфа находившейся неподалеку от города шахты N5 было извлечено несколько десятков трупов замученных фашистами подростков, состоявших в период оккупации в подпольной организации "Молодая гвардия".
А через несколько месяцев в "Правде" была опубликована статья Александра Фадеева "Бессмертие", на основе которой чуть позже был написан роман "Молодая гвардия", посвященный событиям, следствием которых и стала гибель обнаруженных в шахте людей. Впоследствии именно по этому произведению абсолютное большинство граждан сначала Советского Союза, а затем и России составляло представление о деятельности краснодонского подполья во время оккупации. До конца 80-х годов роман Фадеева воспринимался как канонизированная история организации, и какая-либо иная трактовка событий была невозможна по определению.
Между тем, ни для кого не секрет, что у романа, прославившего его героев - юных подпольщиков, была достаточно сложная судьба. Впервые книга вышла в свет в 1946 году. Однако, спустя некоторое время Александр Фадеев был подвергнут резкой критике за то, что в романе недостаточно ярко выражена "руководящая и направляющая" роль Коммунистической партии. Писатель пожелания учел, и в 1951 году свет увидела вторая редакция романа "Молодая гвардия". При этом Фадеев не раз повторял: "Я писал не подлинную историю молодогвардейцев, а роман, который не только допускает, а даже предполагает художественный вымысел".
Эти обстоятельства стали благодатной почвой для появления множества спекуляций на тему реальности описанных в романе событий. Поначалу недоверие к официальной версии проявлялось преимущественно на уровне тихого шепота на кухнях и пошлых детских анекдотов, а с началом перестройки вылилось на страницы газет и журналов.
И вот уже более полутора десятков лет между теми, кто продолжает придерживаться традиционной версии, и теми, кто не оставляет попыток отделить факты от художественного вымысла автора романа "Молодая гвардия", ведется достаточно оживленная заочная дискуссия, конца которой пока не видно. Причем большинство копий ломается вокруг нескольких ключевых моментов: реальности событий, описанных Фадеевым, имен настоящих организаторов и руководителей подполья, а также истинных виновников гибели большинства членов организации.
Парад "предателей"
Справедливости ради стоит отметить, что тех, кто пытался оспорить сам факт существования подпольной молодежной организации в Краснодоне, было не так уж и много. Факты, собранные в послевоенные годы, воспоминания очевидцев, а также выживших участников "Молодой гвардии" говорили о том, что подпольная организация действительно существовала. Причем не только существовала, но и вела весьма активную деятельность.
В 1993 году в Луганске прошла пресс-конференция специальной комиссии по изучению истории "Молодой гвардии". Как писали тогда "Известия" (12.05.1993), после двух лет работы комиссия дала свою оценку версиям, почти полвека будоражившим общественность. Выводы исследователей сводились к нескольким принципиальным моментам. В июле-августе 1942 года после захвата фашистами Луганщины в шахтерском Краснодоне и окружающих его поселках стихийно возникли многие подпольные молодежные группы. Они, по воспоминаниям современников, назывались "Звезда", "Серп", "Молот" и т. п. Однако ни о каком партийном руководстве ими говорить не приходится. В октябре 1942 года Виктор Третьякевич объединил их в "Молодую гвардию". Именно он, а не Олег Кошевой, согласно выводам комиссии, стал комиссаром подпольной организации. Участников "Молодой гвардии" было едва ли не вдвое больше, чем признавалось позднее компетентными органами. Воевали ребята по-партизански, рискованно, неся большие потери, и это, как было отмечено на пресс-конференции, в конечном счете привело к провалу организации.
С подачи Александра Фадеева, в общественном сознании плотно засел образ главного виновника гибели "Молодой гвардии" - Евгения Стаховича, под пытками выдавшего имена большинства подпольщиков. При этом, хоть сам Фадеев и неоднократно заявлял, о том, что предатель Стахович - это собирательный образ и сходство с реальными молодогвардейцами случайно, очень многие, и в первую очередь сами участники тех событий, которым удалось выжить, были глубоко убеждены в том, что его прототипом, как это ни парадоксально, послужил уже упомянутый Виктор Третьякевич. Споры о том, каким образом герой неожиданно превратился в предателя, не утихают до сих пор.
В 1998 году в газете "Дуэль" (30.09.1998) была опубликована статья А.Ф. Гордеева "Герои и предатели". В ней достаточно подробно описывалась история появления, деятельности и краха краснодонского подполья, существенно отличавшаяся от описанной Фадеевым в романе "Молодая гвардия".
По версии Гордеева, "Молодая гвардия" (настоящее название организации "Молот") была создана в начале октября 1942 г. по инициативе Виктора Третьякевича. Ядром ее стали стихийно возникшие и разрозненно действовавшие в Краснодоне и его окрестностях антифашистские комсомольско-молодежные группы Ивана Земнухова, Евгения Мошкова, Николая Сумского, Бориса Главана, Сергей Тюленин и др. 6 октября 1942 г. в организацию был принят и Геннадий Почепцов, отчим которого, В.Г. Громов, сотрудничал с оккупационными властями и впоследствии сыграл роковую роль в истории "Молодой гвардии".
"Дуэль", ссылаясь на архивные документы, пишет, что узнав об аресте руководителей подполья (1 января 1943 г. были схвачены Земнухов, Третьякевич и Мошков) и не находя выхода из сложившейся ситуации, Почепцов обратился за советом к отчиму. Громов сразу предложил пасынку немедленно сообщить полиции о подпольщиках. Это предательское напутствие Громов подтвердил на допросе 25 мая 1943 г.: "Я сказал ему, что его могут арестовать и, чтобы спасти свою жизнь, он должен написать заявление в полицию и выдать участников организации. Он меня и послушал".
3 января 1943 г. Почепцов был доставлен в полицию и допрошен сначала В. Суликовским (начальником Краснодонской районной полиции), а затем следователями Дидыком и Кулешовым. Информатор подтвердил авторство заявителя и свою принадлежность к подпольной комсомольской организации, действовавшей в Краснодоне, назвал цели и задачи деятельности ее, указал место хранения оружия и боеприпасов, спрятанных в гундоровской шахте N 18. Как показал впоследствии Кулешов, "Почепцов рассказал, что он действительно состоит членом подпольной комсомольской организации... назвал руководителей этой организации, вернее, городского штаба, а именно: Третьякевича, Лукашова, Земнухова, Сафонова, Кошевого. Руководителем общегородской организации Почепцов назвал Третьякевича. Сам он состоял в Первомайской организации". Тех сведений секретного характера, которыми владел Почепцов и которые стали "достоянием" полиции, оказалось вполне достаточно, чтобы раскрыть комсомольско-молодежное подполье и ликвидировать его. Всего за принадлежность к подполью в Краснодоне и его окрестностях было арестовано более 70 человек.
"Дуэль" приводит показания некоторых участников жестокой расправы над подпольщиками.
На допросе 9 июля 1947 года начальник жандармерии Ренатус говорил: "...Переводчица Лина Артес просила освободить ее от работы, так как жандармы во время допросов слишком грубо обращаются с арестованными. Гауптвахмистр Зонс после обеда якобы сильно избивал арестованных. Я удовлетворил ее просьбу и говорил по этому вопросу с Зонсом. Он признался, что действительно избивал арестованных, но по той причине, что другим путем не мог добиться от них показаний".
Следователь полиции Черенков о Сергее Тюленине: "Он был изуродован до неузнаваемости, лицо покрыто синяками и распухло, из открытых ран сочилась кровь. Тут же вошли три немца и вслед за ними явился Бургардт (переводчик А.Г.), вызванный Суликовским. Один немец спросил Суликовского, что это за человек, которого так избили. Суликовский объяснил. Немец, как разъяренный тигр, ударом кулака сбил Сергея с ног и кованными немецкими сапогами стал терзать его тело. Он со страшной силой наносил ему удары в живот, спину, лицо, топтал и рвал на куски его одежду вместе с телом. Вначале этой страшной экзекуции Тюленин подавал признаки жизни, но вскоре он умолк и его замертво выволокли из кабинета".
Мужественно держались на допросах и другие молодогвардейцы. Ульяну Громову подвешивали за волосы, вырезали на спине пятиконечную звезду, отрезали грудь, прижигали тело каленым железом и раны посыпали солью, сажали на раскаленную плиту. Однако она молчала, как молчали Бондарева, Иванихина, Земнухова и многие другие, сброшенные впоследствии в шурф шахты N5.
Почепцову же, по информации "Дуэли", после прихода советских войск некоторое время удавалось скрываться, и арестован он был только 8 марта 1943 года. Чтобы смягчить свою вину, Почепцов уже на первом допросе бросил тень подозрения на Виктора Третьякевича. Отвечая на вопрос советского следователя о том, что побудило его передать членов подпольной организации, он сослался на Ивана Земнухова, который якобы 18 декабря 1942 г. сообщил ему, что Третьякевич предал "Молодую организацию" и что полиция располагает о ней сведениями. Эта новость якобы и подтолкнула Почепцова к составлению заявления в полицию.
Вместе с тем в 1999 году газета "Совершенно секретно" (17.03.1999), ссылаясь на материалы Дела N20056 по обвинению полицаев и немецких жандармов в расправе над подпольной организацией "Молодая гвардия", высказала мнение о том, что "официальный предатель" Почепцов не сообщил следователям ничего нового. До него о деятельности подполья немцам якобы уже успела подробно рассказать Ольга Лядская, подпольщицей не являвшаяся и арестованная совершенно случайно.
После ареста Земнухова, Третьякевича и Мошкова пришли к Тосе
Мащенко в поисках Вали Борц, к тому времени уже ушедшей к линии
фронта. У Тоси полицейскому понравилась скатерть, он решил
прихватить ее с собой. Под скатертью лежало неотправленное письмо
Лядской знакомому Федору Изварину. Она писала, что не хочет уезжать
в Германию в "РАБСТВО". Именно так: в кавычках и большими буквами.
Следователь пообещал повесить Лядскую на базаре за ее большие буквы
в кавычках, если тут же не назовет других недовольных новым
порядком. Далее издание приводит показания Лядской, содержащиеся в
Деле N20056:
"Я назвала лиц, которых я подозревала в партизанской деятельности: Козырева, Третьякевича, Николаенко, потому что они у меня однажды спрашивали, есть ли у нас на хуторе партизаны и помогаю ли я им. А после того, как Солиховский пригрозил избить, я выдала подругу Мащенко, Борц... "
Что же касается Почепцова, то он, по версии "Совершенно секретно", действительно сдал группу в поселке Первомайский и штаб "Молодой гвардии" в следующем порядке: Третьякевич (главный), Лукашев, Земнухов, Сафонов и Кошевой. Кроме того, Почепцов назвал командира своей "пятерки" - Попова. Однако его показания, по мнению издания, были уже не столь важны, поскольку Третьякевича выдала еще одна участница подполья - Тося Мащенко. Сам же Третьякевич после этого "выдал Шевцову и стал называть "молодогвардейцев" целыми поселками".
Но и этим перечнем предателей "Совершенно секретно" не ограничивается и замечает, что в документах как предатель "Молодой гвардии" упоминается еще и некий китаец Яков Ка Фу. Тот якобы мог быть обижен на советскую власть, потому что перед войной его сняли с работы из-за плохого знания русского языка.
...за отсутствием состава преступления
Еще одной виновницей гибели "Молодой гвардии" на протяжении долгого времени считалась Зинаида Вырикова. Она, так же как и Лядская, была одной из антигероинь романа "Молодая гвардия". При этом Фадеев даже не изменил фамилий девушек, что впоследствии сильно усложнило их жизнь. И Вырикова и Лядская были осуждены за предательство и надолго отправлены в лагеря. Как отмечает "Московский комсомолец" (18.06.2003), клеймо предательниц с женщин сняли только в 1990 года, после их многочисленных жалоб и жестких проверок прокуратуры.
"МК" цитирует "справку", которою получила Ольга Александровна Лядская спустя 47 лет позора (примерно такой же документ, по информации издания, получила и Зинаида Вырикова): "Уголовное дело по обвинению Лядской О.А., 1926 г. р., пересмотрено военным трибуналом Московского военного округа 16 марта 1990 года. Постановление Особого совещания при МГБ СССР от 29 октября 1949 года в отношении Лядской О.А. отменено, и уголовное дело прекращено производством за отсутствием в ее действиях состава преступления. Лядская Ольга Александровна по данному делу реабилитирована".
О том, принималось ли во внимание при решении вопроса о реабилитации признание Лядской в том, что это она выдала Козырева, Третьякевича, Николаенко, Мащенко, Борц, в материале "Московского комсомольца" нет ни слова. Вместе с тем в статье называются еще две новые фамилии лиц, по вине которых могла быть разгромлена "Молодая гвардия".
"МК", так же как и четырьмя годами ранее газета "Совершенно секретно", ссылается на материалы, найденные в архивах ФСБ. А именно - на уголовное дело в отношении 16 изменников Родины, работавших на немцев в оккупированном Краснодоне. 14 из них открыто сотрудничали с немецкой жандармерией. И лишь два фигуранта, по мнению издания, несколько выбиваются из общей картины абсолютных изменников - 20-летний Георгий Стаценко и 23-летний однофамилец автора романа "Молодая гвардия" Гурий Фадеев.
Отец Георгия - Василий Стаценко - был бургомистром Краснодона. Поэтому-то Георгий и попал "на карандаш". К тому же он был комсомольцем и знал молодогвардейцев: Земнухова, Кошевого, Третьякевича, Левашова, Осьмухина, Туркенича и др.
"Московский комсомолец" приводит выдержки из показаний Стаценко,
арестованного 22 сентября 1946 года:
"Будучи комсомольцем, я пользовался доверием своих товарищей, так как внешне я показывал себя преданным Советской власти. Я рассказал отцу о сделанном мне Левашовым предложении вступить в подпольную комсомольскую организацию. Рассказывал также, что Земнухов показал мне листовку, читал написанные им стихи против немцев. И вообще, заявил я отцу, мои товарищи по школе: Земнухов, Арутюнянц, Кошевой и Третьякевич, состоят в подпольной организации и ведут против немцев активную работу".
Гурий Фадеев, как пишет "МК", также знался с молодогвардейцами, особенно был дружен с семьей Олега Кошевого. Подозрителен же он стал после того, как однажды ночью попал в полицию - в неурочный час его на улице застукал немецкий патруль и при обыске обнаружил в кармане антифашистскую листовку. Однако из жандармерии его почему-то быстро отпустили. А потом он, как утверждают свидетели, якобы почти не вылезал из полиции.
"После того, как я был завербован в полиции для выявления лиц, распространявших листовки "Молодой гвардии", я несколько раз встречался с замначальника полиции Захаровым. На одном из допросов Захаров спросил: "Кто из партизан вербовал вашу сестру Аллу?" Я, зная об этом со слов моей матери, выдал Захарову Ваню Земнухова, который действительно делал предложение моей сестре вступить в подпольную антифашистскую организацию. Я передал ему, что в квартире Коростылева (родного дяди Олега Кошевого) слушают радиопередачи из Москвы сестра Коростылева Елена Николаевна Кошевая и ее сын Олег, который записывает сообщения Совинформ бюро".
Со слов Фадеева, зафиксированных в протоколе допроса, выходило, что во время оккупации он поступил на службу в немецкий дирекцион в качестве геолога и занимался перечерчиванием составленных при советской власти геологических карт, планов шахт и разработок. При этом Фадеев дал подписку о том, он обязуется помогать полиции в выявлении партизан.
Самое любопытное в этой истории то, что ни Стаценко ни Фадеева не расстреляли. 6 марта 1948 года Особым совещанием при МГБ СССР за предательство Гурий Фадеев был осужден на 25 лет лагерей, а Георгий Стаценко - на 15 лет (остальные 14 человек, проходивших по этому делу, получили по 25 лет заключения каждый). Но и на этом удивительные приключения Стаценко и Фадеева не закончились. В 1954 году, с приходом к власти Хрущева, "дело предателей" было пересмотрено: приговор оставили без изменения всем, кроме Стаценко. Ему снизили наказание на 5 лет.
"Московский комсомолец" цитирует материалы дела, проливающие свет
на причины неожиданного смягчения приговора:
"На допросе 4 октября 1946 г. Стаценко вину свою признал, однако позже от своих показаний отказался. Он утверждал, что аресты молодогвардейцев начались задолго до его разговора с отцом. Из показаний отца осужденного Стаценко не усматривается, чтобы причиной ареста молодогвардейцев явились данные, сообщенные его сыном... Никто из осужденных по данному делу не показал, что сын бургомистра сообщил бы какие-либо сведения, которые были бы использованы полицией при аресте молодогвардейцев... Таким образом, обвинение осужденного Стаценко Г. В. в предательстве участников подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" материалами следствия недоказано".
Шанс раньше времени выйти на свободу был и у Фадеева, за которого ходатайствовало большое количество родственников, соседей и знакомых. В Главной военной прокуратуре не поленились передопросить всех, кто десятью годами ранее давал показания против Фадеева. Военный прокурор Горный даже подготовил протест в военный трибунал МВО с просьбой "постановление Особого совещания МГБ от 6 марта 1948 г. в отношении Фадеева отменить, дело прекратить за недоказанностью предъявленного обвинения". Однако чья-то начальственная рука на том же документе размашисто вывела синими чернилами: "Оснований для внесения протеста не нахожу. Жалобу Фадеева оставить без удовлетворения".
Впрочем, Фадеева все равно освободили досрочно. По данным "МК", из 25 лет он отсидел лишь 10. Судимость ему сняли, но в реабилитации отказали. Так что формально он до сих пор считается главным предателем молодогвардейцев.
Грузовик с посылками
Между тем последний из восьмерых молодогвардейцев, переживших войну, Василий Иванович Левашов незадолго до смерти (он скончался в 2001 году) дал интервью газете "Комсомольская правда" (30.06.1999) в котором заявил, что на самом деле никаких предателей не было, и "организация погорела из-за глупости".
Бывший подпольщик рассказал о том, что чувства после первого
прочтения книги Фадеева у него были самые противоречивые. С одной
стороны, его восхитило то, как тонко писатель схватил настроения и
переживания молодогвардейцев. С другой стороны, Левашова возмутило
вольное обращение с некоторыми фактами: в романе фигурировал
предатель Стахович, а человека с такой фамилией в организации не
было, поэтому усматривался явный намек на Виктора Третьякевича,
комиссара "Молодой гвардии".
"На самом деле никаких предателей не было, организация погорела из-за глупости, - рассказал Василий Иванович. - В Краснодон пришел грузовик с посылками для немцев к Рождеству, и мы решили их захватить. Перетаскали ночью все в сарай к одному из наших ребят, а наутро в рваных мешках переправили в клуб. По дороге выпала коробка папирос. Рядом крутился мальчишка лет двенадцати, схватил ее. Третьякевич отдал ему сигареты за молчание. А через день мальчика схватили немцы на базаре".
По словам Левашова, Третьякевича оклеветали в полиции за стойкость на допросах. Отец Василия Ивановича сидел в одной камере с комиссаром "Молодой гвардии" и видел, как его уводили на допрос, а обратно приволакивали за ноги избитого, чуть живого. А имена подпольщиков, по мнению Левашова, фашисты могли узнать из списков работников клуба, директором которого был молодогвардеец Мошков. Последний составлял эти списки для биржи труда: молодежь сотнями угоняли на работу в Германию, а для работников клуба давали "бронь".
Виктора Третьякевича реабилитировали лишь в 1959 году. До этого его родственникам приходилось жить с клеймом родственников предателя. По словам Василия Левашова, реабилитации Виктора добился его средний брат Владимир. Виктора Третьякевича посмертно наградили, но в звании комиссара "Молодой гвардии" так и не восстановили.
Коснулся Левашов в беседе с корреспондентом "Комсомольской
правды" и судьбы еще одного жителя Краснодона, обвинявшегося в
предательстве - Георгия Стаценко:
"Стаценко отсидел 15 лет за предательство "Молодой гвардии", - рассказал Левашов. - Вышел из тюрьмы и написал в КГБ письмо с просьбой снять с него вину, потому что он не предавал. И попросил вызвать в качестве свидетелей меня и Арутюнянца. Меня вызвали на допрос в КГБ, и я сказал, что Стаценко вообще не имел отношения к "Молодой гвардии", а потому ничего не мог знать. Его мы привлекали в организацию, как и многих других посторонних ребят, для конспирации. То же самое сказал Арутюнянц. Вину со Стаценко сняли".
Вместе с тем некоторые факты говорят о том, что не все так просто в истории с реабилитацией Виктора Третьякевича, как об этом рассказывал Василий Левашов. И есть в этом деле еще немало подводных камней...
"Герои Краснодона"
(Материалы и документы о работе в тылу врага подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия")
Издательство
ЦК ВЛКСМ
"Молодая
гвардия"
1943
Ответ. Редактор Б. Дьяков
Подписано к печати
25/IX 1943 г.
Тираж
100 000
C о д е р ж а н и е
За выдающиеся заслуги в организации и руководстве подпольной комсомольской организацией "Молодая гвардия" и за проявление личной отваги и геройства в борьбе с немецкими захватчиками присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда":
Громовой Ульяне
Матвеевне
Земнухову Ивану
Александровичу
Кошевому Олегу
Васильевичу
Тюленину Сергею
Гавриловичу
Шевцовой Любови
Григорьевне
М.
КАЛИНИН
А. ГОРКИН Москва, Кремль, 13
сентября 1943
года
УКАЗ
ПРЕЗИДИУМА
ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
О НАГРАЖДЕНИИ
ОРДЕНАМИ ЧЛЕНОВ ПОДПОЛЬНОЙ КОМСОМОЛЬСКОЙ
ОРГАНИЗАЦИИ "МОЛОДАЯ
ГВАРДИЯ"
За доблесть и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в тылу врага, наградить:
ОРДЕНОМ КРАСНОГО ЗНАМЕНИ
1.
Попова Анатолия Владимировича
2. Сумского
Николая Степановича
3. Туркенича Ивана
Васильевича
ОРДЕНОМ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ
1. Андросову
Лидию Макаровну
2. Бондарева Василия
Ивановича
3. Бондареву Александру
Ивановну
4. Герасимову Нину
Николаевну
5. Гловань Бориса
Григорьевича
6. Дадышева Леонида
Алексеевича
7. Дубровину Александру
Емельяновну
8. Елисеенко Антонину
Захаровну
9. Жданова Владимира
Александровича
10. Иванихину Антонину
Александровну
11. Иванихину Лилию
Александровну
12. Кийкову Евгению
Ивановну
13. Куликова Владимира
Тихоновича
14. Левашова Сергея
Михайловича
15. Лукашева Геннадия
Александровича
16. Лукьянченко Виктора
Дмитриевича
17. Мащенко Антониму
Михайловну
18. Минаеву Нину
Петровну
19. Мошкова Евгения
Яковлевича
20. Николаева Анатолия
Георгиевича
21. Орлова Анатолия
Александровича
22. Остапенко Семена
Марковича
23. Осьмухина Владимира
Андреевича
24. Пегливанову Майю
Константиновну
25. Петля Надежду
Степановну
26. Петрова Виктора
Владимировича
27. Пирожок Василия
Марковича
28. Рогозина Владимира
Павловича
29. Самошину Ангелину
Тихоновну
30. Сафонова Степана
Степановича
31. Сопову Анну
Дмитриевну
32. Старцеву Нину
Илларионовну
33. Фомина Демьяна
Яковлевича
34. Шищенко Александра
Тарасовича
35. Щербакова Георгии
Кузьмича
ОРДЕНОМ КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ
1.
Арутюнянц Георгия Минаевича
2. Борц Валерию
Давыдовну
3. Иванцову Нину
Михайловну
4. Иванцову Ольгу
Ивановну
5. Шищенко Михаила
Тарасовича
6. Юркина Радия
Петровича
Председатель
Президиума Верховного Совета СССР
M.
КАЛИНИН
Секретарь Президиума Верховного
Совета СССР
А.
ГОРКИН
УКАЗ
ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА
СССР
О НАГРАЖДЕНИИ КОШЕВОЙ ЕЛЕНЫ
НИКОЛАЕВНЫ ОРДЕНОМ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ ВТОРОЙ
СТЕПЕНИ
За активную помощь, оказанную подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" о борьбе с немецкими захватчиками, наградить Кошевую Елену Николаевну орденом Отечественной войны второй степени.
Председатель
Президиума Верховного Совета СССР
М.
КАЛИНИН
Секретарь Президиума Верховного
Совета СССР
А.
ГОРКИН
Москва, Кремль, 13 сентября 1943
года
20 июля
1942 года город Краснодон Ворошиловградской области был оккупирован
немецко-фашистскими войсками. С первого же дня оккупации гитлеровские
мерзавцы начали вводить в городе свой "новый порядок". С холодной немецкой
жестокостью и исступлением они убивали и истязали невинных советских
людей, угоняли на каторжные работы молодежь, проводили поголовные
грабежи.
Приказы немецкого командования, которыми
были облеплены все заборы и стены построек, грозили смертной казнью за
малейшее непослушание. За уклонение от регистрации - расстрел, за неявку на
"биржу труда", ведавшую отправкой рабов в Германию, - петля, за появление в
вечерние часы на улице - расстрел на месте. Жизнь стала невыносимой пыткой,
город будто вымер, будто страшный мор ворвался на его широкие улицы, в его
светлые дома.
В первых числах августа немцы начали
еще больше зверствовать. Однажды они согнали в городской парк население и
устроили публичную казнь 30 шахтеров, отказавшихся явиться на регистрацию.
Оккупанты живьем закапывали горняков в землю и с наслаждением смотрели
на предсмертные муки невинных жертв.
В эти дни в
тяжелых условиях оккупации в Краснодоне возникла подпольная комсомольская
организация. Сыны и дочери прославленных донецких шахтеров, взращенные
великой родиной, воспитанные партией большевиков, поднялись на
смертельную борьбу против лютого врага. Организаторами и руководителями
подпольной ячейки были комсомольцы Олег Кошевой, Иван Земнухов, Сергей
Тюленин, Ульяна Громова, Люба Шевцова, Иван Туркенич. Самому старшему из
них едва минуло 19 лет.
Молодые патриоты,
бесстрашные борцы с самозабвением отдаются священной борьбе против
немцев, вовлекают в свои ряды новых членов организации: Степана Сафонова,
Анатолия Попова, Николая Сумского, Володю Осьмухина, Валерию Борц и
многих других смелых и самоотверженных юношей и
девушек.
В начале сентября на квартире Олега
Кошевого состоялось первое собрание молодых подпольщиков. По предложению
Сергея Тюленина организацию решили именовать "Молодая гвардия".
На собрании был создан штаб, в составе Олега Кошевого, Ивана Земнухова,
Ивана Туркенича и Сергея Тюленина (впоследствии в штаб вошли также
Любовь Шевцова и Ульяна Громова), на который возлагалось все руководство
боевой и политической деятельностью подпольщиков. Секретарем
комсомольской организации собрание единогласно избрало Олега Кошевого. Он
же стал и комиссаром "Молодой гвардии".
Молодые
подпольщики Краснодона своими целями и задачами
ставили:
укреплять в народе уверенность в неизбежном
разгроме немецко-фашистских захватчиков;
поднимать
молодежь и все население Краснодонщины на активную борьбу с немецкими
оккупантами;
обеспечить себя оружием и в удобный
момент перейти к открытой вооруженной борьбе.
После
первого собрания молодогвардейцы начали действовать еще энергичнее, еще
настойчивее. Они создают простейшую типографию, монтируют
радиоприемники, налаживают связи с молодежью, поднимая ее на борьбу против
немецких оккупантов. В сентябре подпольная организация уже насчитывала
в своих рядах 30 человек. Штаб принимает решение разбить всех членов
организации по пятеркам. Во главе пятерок были поставлены самые смелые и
решительные товарищи. Для связи со штабом каждая пятерка имела
связного.
Прошло немного времени, и "Молодая
гвардия" устанавливает тесный контакт с молодежью окрестных поселков -
Краснодон, Изварино, Первомайка, Семейкино. По поручению штаба члены
организации Анатолий Попов, Николай Сумской, Ульяна Громова создают здесь
отдельные подпольные группы, устанавливают связь с хуторами Гундоровка,
Герасимовка, Таловое. Таким образом, "Молодая гвардия" распространила свое
влияние на весь Краснодонский район. Несмотря на жестокий кровавый террор,
руководители и активисты "Молодой гвардии" создали разветвленную сеть
боевых групп и ячеек, объединявших свыше 100 молодых советских
патриотов.
Каждый вступающий в члены "Молодой
гвардии" принимал клятву на верность
родине.
Оставшийся в живых член "Молодой гвардии"
Радий Юркий так вспоминает об этом торжественном
моменте:
"Под вечер мы собрались на квартире
Виктора. Кроме него, дома никого не было - отец и мать уехали в деревню,
чтобы достать хлеба. Олег Кошевой выстроил всех собравшихся и обратился к
нам с небольшой речью. Он говорил о боевых традициях Донбасса, о
героических подвигах донбассовских полков, руководимых Климентом
Ворошиловым и Александром Пархоменко, о долге и чести комсомольца. Слова
его звучали негромко, но твердо и так брали за сердце, что каждый был готов
итти в огонь и в воду.
- С молоком матери мы впитали
любовь к свободе, к счастью, и никогда немцу не поставить нас на колени,-
говорил Кошевой. - Мы будем драться, как дрались наши отцы и деды, - до
последней капли крови, до последнего вздоха. Мы пойдем на муки и смерть, но с
честью выполним свой долг перед отечеством.
Потом он
вызывал из строя по одному для принятия клятвы. Когда Олег назвал мою
фамилию, меня еще больше охватило волнение. Я сделал два шага вперед,
повернулся лицом к товарищам и застыл в стойке "смирно". Кошевой
вполголоса, но очень отчетливо начал читать текст клятвы. Я за ним повторял.
Олег подошел ко мне, поздравил от имени штаба с принятием клятвы и
сказал:
- Отныне твоя жизнь, Радий, принадлежит
"Молодой гвардии", ее делу.
В нещадной борьбе против
немецких оккупантов росли и закалялись ряды "Молодой гвардии". Каждый
молодогвардеец считал для себя за честь вступить в комсомол и носить у сердца
маленькую книжечку, отпечатанную в подпольной типографии и заменявшую
комсомольский билет на время отечественной войны. В своих заявлениях
юноши и девушки писали: "Прошу принять в члены ВЛКСМ. Буду честно
выполнять любые задания организации, а если потребуется, то отдам и жизнь за
дело народа, за дело великой партии Ленина - Сталина". - В этих скупых и
простых словах, как в капле воды, отражены все благородные качества нашей
молодежи.
С первого дня своего существования
"Молодая гвардия" проводит огромную политическую работу среди молодежи
и всего населения, разоблачая лживую немецкую пропаганду, вселяя в
народ уверенность в победу Красной Армии, поднимая его на борьбу с немцами,
на срыв и саботаж мероприятий фашистских
властей.
Молодогвардейцы, установив радиоприемники,
изо дня в день информируют население города и района о всех событиях на
фронте, в советском тылу, за границей.
С началом
наступления советских войск в районе Сталинграда агитационная работа
"Молодой гвардии" еще более усиливается. Почти ежедневно на заборах, домах,
столбах появляются листовки, рассказывающие о наступлении советских войск,
призывающие население к активной помощи нашим наступающим
полкам.
За 6 месяцев "Молодая гвардия" только в
одном городе выпустила более 30 названий листовок тиражом свыше 5 000
экземпляров.
В распространении листовок принимали
участие все члены подпольной организации. При этом молодогвардейцы
проявили очень много самодеятельности, хитрости и
ловкости.
Олег Кошевой ночью надевал форму
полицейского и распространял листовки среди населения. Вася Пирожок
ухитрялся в базарные дни приклеивать на спины полицейских небольшие
плакаты с краткими надписями: "Долой немецких оккупантов!", "Смерть
продажным шкурам!" Семен Остапенко приклеивал листовки на машину управляющего
дирекционом, на здания полиции, жандармерии и городской
управы.
Сергей Тюленин "шефствовал" над
кинотеатром. Он неизменно появлялся в зале перед самым началом сеанса. В тот
момент, когда механик гасил свет в зале, Сергей разбрасывал листовки среди
публики.
Из дома в дом, из рук в руки переходили
пламенные большевистские прокламации. Они зачитывались до дыр, их
содержание в тот же день становилось достоянием всего города. Многие из
листовок уходили за пределы Краснодона - в Свердловский, Ровеньковский,
Новосветловский районы.
Приближалась XXV
годовщина Октябрьской социалистической революции. "Молодая гвардия"
решила достойно отметить всенародный советский праздник и начала активно
готовиться к нему. Члены организации собирали деньги и подарки для семей
командиров и бойцов Красной Армии, готовили пакеты с продовольствием для
передачи заключенным коммунистам. Штаб принял решение: в день праздника
вывесить в городе красные флаги.
В ночь с 6 на 7
ноября молодогвардейцы водрузили красные флаги на школе имени
Ворошилова, на шахте №1-бис, на здании бывшего райпотребсоюза, на больнице
и на самом высоком дереве городского парка. Повсюду были расклеены лозунги:
"Поздравляем с XXV годовщиной Октября, товарищи!", "Смерть немецким
оккупантам!"
Хмурым ноябрьским утром жители
города увидели на самых высоких зданиях родные сердцу красные полотнища.
Казалось, ясное солнце взошло среди ночи - такой величавой и волнующей
была эта картина. Люди глазам своим не верили и всматривались еще и еще раз
в развевающиеся на ветру флаги.
Весть о флагах
передавалась из уст в уста, из поселка в поселок, из хутора в хутор, поднимая
дух населения, разжигая ненависть к немецким
захватчикам.
Полицейские, жандармы, сыщики гестапо,
как угорелые метались по улицам, да было уже поздно. Флаги можно было
сорвать, спрягать, но никакая сила не могла убить радостного волнения и
гордости, так неотвратимо вспыхнувших в сердцах советских
людей.
Доклад товарища Сталина о XXV годовщине
Октябрьской социалистической революции и его приказ от 7 ноябри 1942 года
вдохновили молодых подпольщиков на новые подвиги, на усиление борьбы
против гитлеровцев. Каждый молодогвардеец поклялся наносить еще
ощутительнее удары по врагу, до конца выполнить исторический приказ вождя.
Подпольные боевые группы уничтожают штабные машины с немецкими
офицерами, убивают солдат, предателей родины, полицейских, проводят
диверсионные акты на предприятиях, похищают
оружие.
К началу декабря молодогвардейцы имели в
своем распоряжении 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15000
патронов, 10 пистолетов, 65 килограммов взрывчатых веществ, несколько сот
метров бикфордова шнура.
Члены "Молодой гвардии"
всячески срывали мероприятия, которые пытались проводить немцы. Когда
гитлеровцы начали усиленную подготовку к вывозке хлеба в Германию, штаб
принял смелое решение - не дать немцам зерна. Молодогвардейцы сжигают
огромные хлебные скирды, а уже намолоченное зерно заражают
клещом.
Через несколько дней после этой операции
группа Тюленина совершает на дороге Краснодон - Ровеньки вооруженное
нападение на немецкую охрану, которая гнала 500 голов скота, отобранного у
жителей. В короткой схватке молодые патриоты уничтожили охрану, а скот
угнала в степь.
Члены "Молодой гвардии",
устроившиеся по заданию штаба в немецкие учреждения, предприятия,
умелыми маневрами всячески срывают их планы. Сергей Левашов, работая
шофером в гараже, выводит из строя одну за другой три машины; Юрий
Виценовский устраивает на шахте несколько
аварий.
Поистине героическую работу провела
организация по срыву мобилизации молодежи в
Германию.
В ночь с 5-го на 6 декабря 1942 года
отважная тройка молодогвардейцев - Люба Шевцова, Сергей Тюленин и
Виктор Лукьянченко - проводит трудную операцию по поджогу немецкой
"биржи труда". Уничтожив "биржу" со всеми документами, подпольщики
спасли несколько тысяч советских людей от угона на немецкую каторгу. В это
же время молодогвардейцы освободили 75 бойцов и командиров из Волчанского
лагеря военнопленных и организовали побег 20 военнопленных из
Первомайской больницы.
Красная Армия упорно
продвигалась к Донбассу. "Молодая гвардия" днем и ночью готовилась к
осуществлению своей заветной мечты - решительному вооруженному
нападению на краснодонский гарнизон
немцев.
Командир "Молодой гвардии" Туркенич
разработал подробный план захвата города, расставлял силы, собирал
разведывательные материалы, но подлое предательство прервало боевую
деятельность славных подпольщиков.
Как только
начались аресты, штаб отдал приказ - всем членам "Молодой гвардии" уходить
и пробираться к частям Красной Армии. Но было уже поздно. Только семи
комсомольцам удалось уйти и остаться в живых - Ивану Туркеничу, Георгию
Арутюнянцу, Валерии Борц, Радию Юркину, Оле Иванцовой, Нине Иванцовой и
Михаилу Шищенко. Остальные члены "Молодой гвардии" были схвачены
гитлеровцами и посажены в тюрьму.
Страшным пыткам
подвергались молодые подпольщики, но никто из них не отступил от своей
клятвы. Немецкие палачи доходили до бешенства, по нескольку часов подряд
избивали и мучили молодогвардейцев, а они молчали, гордо и мужественно
перенося пытки. Немцы не смогли сломить дух и железную волю молодых
советских людей, так и не добившись признаний.
Сергея
Тюленина гестаповцы по нескольку раз в день избивали плетьми, сделанными из
электрических проводов, ломали пальцы, загоняли в рану раскаленный шомпол.
Когда это не помогло, палачи привели мать - 58-летнюю старушку. На глазах
Сергея ее раздели и начали истязать.
Палачи требовали,
чтобы он рассказал о своих связях в Каменске, Изварине. Сергей молчал. Тогда
гестаповцы в присутствии матери три раза подвешивали Сергея в петле к
потолку, а потом раскаленной иголкой выкололи
глаз.
Молодогвардейцы знали, что наступает время
казни. И даже в последний час они оставались сильными духом, они были полны
веры в нашу победу. Член штаба "Молодой гвардии" Ульяна Громова передала
азбукой "Морзе" во все камеры:
- Последний приказ
штаба... Последний приказ... нас поведут на казнь. Нас поведут по улицам
города. Мы будем петь любимую песню Ильича. Измученными,
изуродованными выводили из тюрьмы молодых борцов. Ульяна Громова шла с
вырезанной на спине звездой, Шура Бондарева - с отрезанными грудями. У
Володи Осьмухина была отрублена кисть правой
руки.
Молодогвардейцы шли в последний свой путь с
высоко поднятыми головами. Торжественно и печально неслась их
песня:
Замучен тяжелой
неволей,
Ты славною смертью
почил,
В борьбе за рабочее
дело
Ты голову честно
сложил...
Комсомольцев-подпольщиков
палачи сбрасывали живыми в шурф
шахты.
В феврале 1943 года в Краснодон вошли наши
войска. Над городом взвился красный флаг. И, глядя, как он полощется на ветру,
жители снова вспомнили молодогвардейцев. Сотни людей направились к зданию
тюрьмы. Они увидели в камерах окровавленную одежду, следы неслыханных
пыток. Стены были испещрены надписями. На одной из стен не нарисовано, а
почти высечено сердце, пронзенное стрелой. В сердце - четыре фамилии:
"Шура Бондарева, Нина Минаева, Уля Громова, Ангела Самошина". И над
всеми надписями, во всю окровавленную стену, как завещание
современникам, взывали слова мести: "Смерть немецким
оккупантам!"
Так жили и боролись за свое отечество
славные воспитанники комсомола. И умерли они, как истинные герои. Их смерть
- это бессмертие.
Запомни, товарищ, имена
замученных героев, сохрани их в сердце своем, как неугасимый призыв к
подвигу во имя родины, ее свободы и счастья. Вот их
имена:
Олег Васильевич
Кошевой,
Иван Александрович
Земнухов,
Сергей Гавриилович
Тюленин,
Любовь Григорьевна
Шевцова,
Ульяна Матвеевна
Громова,
Анатолий Владимирович
Попов,
Николай Степанович
Сумской,
Степан Степанович
Сафонов,
Сергей Михайлович
Левашов,
Евгений Яковлевич
Мошков,
Виктор Владимирович
Петров,
Александра Емельявовна
Дубровина,
Анна Дмитриевна
Сопова,
Майя Константиновна
Пегливанова,
Геннадий Александрович
Лукашев,
Владимир Андреевич
Осьмухин,
Анатолий Александрович
Орлов,
Леонид Алексеевич
Дадышев,
Владимир Павлович
Рогозин,
Владимир Александрович
Жданов,
Семен Маркович
Остапенко,
Антонина Захаровна
Елисеенко,
Василий Маркович
Пирожок,
Александр Тарасович
Шищенко,
Виктор Дмитриевич
Лукьянченко,
Василий Иванович
Бондарев,
Александра Ивановна
Бондарева,
Антонина Михайловна
Мащенко,
Ангелина Тихоновна
Самошина,
Анатолий Георгиевич
Николаев,
Демьян Яковлевич
Фомин,
Нина Петровна
Минаева,
Нина Николаевна
Герасимова,
Лилия Александровна
Иванихина,
Лидия Макаровна
Андросова,
Антонина Александровна
Иванихина,
Георгий Кузьмич
Щербаков,
Нина Илларионовна
Старцева,
Надежда Степановна
Петля,
Владимир Тихонович
Куликов,
Евгения Ивановна
Кийкова,
Борис Григорьевич
Гловань,
Николай Дмитриевич
Жуков,
Владимир Михайлович
Загоруйко,
Юрий Семенович
Виценовский,
Клавдия Петровна
Ковалева,
Евгений Никифорович
Шепелев,
Михаил Николаевич
Григорьев,
Василий Прокофьевич
Борисов,
Нина Георгиевна
Кезикова,
Антонина Николаевна
Дьяченко,
Николай Иванович
Миронов,
Василий Иванович
Ткачев,
Павел Федорович
Палагута,
Анатолий Владимирович
Лопухов,
Дмитрий Уварович
Огурцов,
Виктор Федорович
Субботин.
Пройдут годы. Наша великая страна залечит тяжелые раны, нанесенные немецко-фашистскими людоедами, на пепелищах и развалинах вырастут новые светлые города и села. Вырастет новое поколение людей, но никогда не забудутся имена юных бесстрашных подпольщиков из донецкого города Краснодона. Их бессмертные подвиги будут вечно гореть ярким рубином в венце нашей славы. Их жизнь, борьба и смерть будут служить для нашей молодежи примером беззаветного служения великому делу партии Ленина - Сталина.
"
Я, вступая в ряды "Молодой гвардии", перед лицом своих друзей по
оружию, перед лицом своей родной многострадальной земли, перед лицом
всего народа торжественно
клянусь:
Беспрекословно выполнять любое
задание, данное мне старшим
товарищем.
Хранить в глубочайшей тайне все,
что касается моей работы в "Молодой гвардии". Я клянусь мстить
беспощадно за сожженные, разоренные города и села, за кровь наших
людей, за мученическую смерть тридцати шахтеров-героев. И если
для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты
колебания.
Если же я нарушу эту священную
клятву под пытками ли или из-за трусости, то пусть мое имя, мои
родные будут навеки прокляты, а меня самого покарает суровая рука
моих товарищей.
Кровь за кровь! Смерть за
смерть!
Мы все очень
любили Олега. (Какой это был чуткий товарищ, решительный,
предприимчивый, настойчивый! Мы знали: если Олег сказал - значит будет
сделано. Ему не было еще и семнадцати лет, а сколько книг он уже прочитал,
как был он всесторонне развит: прекрасно разбирался в классической
литературе, увлекался живописью, музыкой, спортом, писал стихи. В дни войны,
когда немцы приближались к Краснодону, Олег вселял в нас мужество и веру в
победу.
Так отзывается о своем друге и боевом
товарище Валерия Борц - активный участник "Молодой
гвардии".
Таким знали Олега Кошевого и все его
друзья-краснодонцы.
Это был вдохновенный
советский юноша, с чистой, открытой душой и пытливым умом. Он любил
родину пламенной, всепоглощающей любовью. Каждый шаг немецкого сапога
по русской земле отзывался в его горячем сердце жестокой болью, звал его к
святой мести. И когда немцы пришли в родной его город, когда они стали истязать
и убивать мирных советских людей, угонять молодежь на каторгу в
Германию, Олег выразил свои мысли и чувства в бесхитростных, кровью сердца
написанных стихотворных
строках:
Я решил, что жить так
невозможно,-
Смотреть ни муки и самому
страдать.
Надо скорей, пока еще не
поздно,
В тылу врага-врага
уничтожать!
А своей матери он
говорил:
- Видишь, что делают немцы с нашим
народом? Разве можем мы дальше терпеть? Если мы будем так все сидеть, сложа
руки, нас всех в цепи закуют. Надо бороться, бороться и
бороться!
И страстным призывом к священной борьбе с
немецкими оккупантами звучали слова Олега, когда он, собрав у себя на
квартире группу товарищей, таких же, как и он- пламенных молодых
патриотов, раскрывал перед ними смелый, дерзкий и глубоко продуманный план
создания подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия".
- С молоком матери мы впитали любовь к
свободе, к счастью, и никогда немцу не поставить нас на колени. Мы будем
драться, как дрались наши отцы - до последней капли крови, до последнего
вздоха. Мы пойдем на муки и смерть, но с честью выполним наш долг перед отечеством.
Вдохновленные своим вожаком, комсомольцы
Краснодона вступали в "Молодую гвардию" и торжественно клялись бороться
до последней капли крови за освобождение родины от немецких
оккупантов.
В сентябре 1942 года Олег вовлек в
"Молодую гвардию" 30 юношей и девушек города, в октябре количество
молодогвардейцев возросло до 70, а к декабрю подпольщики насчитывали в
своих рядах уже более 100 человек.
Олег Кошевой
был комиссаром "Молодой гвардии" и секретарем комсомольской
организации.
В поселках Семейкино, Изварино и
Первомайка, по указанию Олега, были созданы филиалы "Молодой гвардии", а в
хуторах Гундоровка и Герасимовка работали выделенные им тайные
агенты.
И началась
борьба.
Полиция и гестаповцы сбились с ног в поисках
народных мстителей, но все потуги гитлеровцев были тщетны. С каждым днем
все шире и шире развивалась деятельность "Молодой
гвардии".
Кошевой организовал небольшую, тщательно
укрываемую типографию, смонтировал и установил четыре радиоприемника.
Краснодонцы ежедневно узнавали о последних известиях из Москвы. Город
наводнялся советскими листовками. Кошевой сам распространял их. Он
переодевался полицейским и ночью шел в самые многолюдные места - на
базар, к бирже труда, к колодцам, на центральные улицы - и оставлял там
белые листки, призывавшие население к борьбе с немецкими оккупантами,
рассказывавшие правду о Красной Армии, о Советской
стране.
Месть молодогвардейцев была беспощадной,
наводившей страх на немецких захватчиков.
В карьере
одной из шахт были повешены два полицейских.
На
дороге Гундоровка-Герасимовка взлетела на воздух от взрыва гранаты легковая
машина с немецкими офицерами.
В ночь на 6 декабря
сгорело здание биржи труда, и огонь уничтожил все списки граждан,
намеченных к угону в Германию.
В степи была перебита
охрана огромного стада скота, отобранного у жителей района для отправки в
Германию.
В хуторах и селах загорались скирды с
хлебом, украденным гитлеровцами.
Из Первомайской
больницы был устроен побег 20 раненых
военнопленных.
В хуторе Волчанском из
концентрационного лагеря "исчезли" 75 бойцов и командиров Красной
Армии.
В ночь с 6-го на 7 ноября 1942 года на многих
зданиях города и на самом высоком дереве городского парка; взвились красные
знамена, а на стенах домов были расклеены лозунги: "Поздравляем с XXV
годовщиной Октября, товарищи!", "Смерть немецким
оккупантам!"
В церкви люди получали записки: "Как
мы жили, так и будем жить; как мы были, так и будем под сталинским
знаменем".
И во всех этих подвигах организующей и
направляющей была рука Олега
Кошевого.
Одновременно с боевой деятельностью
Кошевой заботился и о росте комсомольских рядов, вовлекал лучшую молодежь
в члены ВЛКСМ. За время подполья было принято в комсомол 36 юношей и
девушек. Им выдавались на руки отпечатанные в подпольной типографии
комсомольские удостоверения, действительные на время отечественной
войны.
На собранные молодогвардейцами деньги
Кошевой приобретал и тайно вручал подарки семьям арестованных коммунистов,
создал фонд помощи семьям фронтовиков и выдавал им денежные
пособия.
Подлое предательство прервало боевую
деятельность отважных подпольщиков. Кошевой и его боевые товарищи были
схвачены гестаповцами и посажены в
тюрьму.
Страшным мукам подвергли немецкие изверги
героя-комсомольца. Презрением и ненавистью отвечал он на все попытки
палачей добиться признания. Непоколебимая твердость Кошевого бесила
гестаповцев, Они жгли его раскаленным железом, запускали в тело иголки, но
ничто не могло сломить стойкости и воли Олега. Только после каждого
"допроса" в его волосах появлялись седые пряди.
На
вопрос начальника полиции, что заставило его, Кошевого, пойти в партизаны,
Олег отвечал:
- Любовь к родине и ненависть к вам.
Жить на коленях вы нас не заставите. Лучше мы умрем стоя. Нас больше, и мы
победим.
Товарищам в камере Олег
внушал:
- Не показывайте виду, что нам тяжело
расставаться с жизнью. Ведь эти варвары не помилуют, а мы умираем за великое
дело - за родину, и родина за нас отомстит. Давайте, ребята,
петь!
И первым запевал любимую песню Ильича -
"Замучен тяжелой неволей..."
"Надо бороться,
бороться и бороться" - эта мысль, высказанная Олегом своей матери еще в
первые дни оккупации немцами Краснодона, не покидала пламенного юношу и в
гестаповском застенке. С помощью товарищей Кошевой взломал тюремную
решетку и пытался бежать. Жандармы его схватили, избили до полусмерти и
совершенно седого, замученного, но не сломленного духом повели на
казнь.
Он шел с гордо поднятой головой. Он знал, что
идет умирать за народ, за свою горячо любимую родину, и принял смерть
спокойно, мужественно, как подобает сыну великой сталинской
гвардии.
В последний смертный час с невиданной силой
раскрылся прекрасный нравственный облик этого юноши-воина - с кристально
чистой душой и пламенным сердцем. Его бессмертный образ будет вдохновлять
многие поколения советской молодежи на великие подвиги во имя счастья своей
родины.
Ваня Земнухов! Кто из краснодонских комсомольцев не знал этого внешне нескладного, но всегда вдохновенного паренька - незаурядного оратора, школьного поэта, остроумного газетчика, инициативного пионервожатого! Он пользовался всеобщей любовью и авторитетом среди молодежи. Дни и ночи напролет просиживал он над книгами Пушкина, Белинского, Гоголя, Добролюбова, Горького. Знал наизусть много стихов и поэм великих классиков литературы, с большим проникновением читал их на школьных вечерах. Особенно любил он Пушкина, и сам, бравшись за перо, посвящал любимому поэту свои робкие, но юношески искренние стихотворные строки:
Его уж нет... Но,
кажется, меж нами
Он, неизмененный, с лирою
своей,
Уносит в мир таинственной
Тамары...
Попрежнему он царь души
моей!
И когда в Краснодон
ворвались гитлеровцы, возвышенная, благородная душа советского юноши,
воспевавшего свободу и счастье народа, не могла смириться с произволом и
насилием. Ваня Земнухов вместе с Олегом Кошевым и Сергеем Тюлениным
создает подпольную комсомольскую организацию "Молодая гвардия". Земнухов
едет в поселки Семейкино, Первомайка и там формирует группы комсомольцев-подпольщиков.
Он помогает Кошевому идейно сплачивать боевой отряд
молодогвардейцев, составляет текст клятвы на верность родине, которую принимал
каждый вступающий в "Молодую гвардию", разрабатывает шифр и
пароли для участников организации, учит ребят заметать следы, сбивать с толку
шпиков, проявляет исключительную находчивость в конспирации "Молодой
гвардии",
Нередко девятнадцатилетний подпольщик
проникал в церковь во время службы. И когда верующие опускались на колени,
они находили листовки, рассказывавшие правду о победах Красной Армий.
Листовки расходились по городу, призывая население к борьбе с оккупантами,
вселяя в сердца советских людей веру в победу, в скорое избавление от
гитлеровской тирании.
В разрушенном здании
городской бани молодогвардейцы вырыли глубокие погреба, куда складывали
оружие и продовольствие, захваченное у немцев. Организатором этой базы был
Ваня Земнухов.
- Жизнь подпольщика суровая, -
говорил он. - Всякое может случиться, и продукты нам
пригодятся.
Из продовольственных запасов
молодогвардейцы выдавали голодающим шахтерским семьям сухари, сахар,
пшено. Запасы подпольщиков основательно пополнились в канун Нового года,
когда. Земнухов с группой товарищей напал на немецкую машину, груженную
новогодними посылками для немецких офицеров.
И вот
рука предателя бросила Ваню Земнухова в гестаповскую тюрьму. Он стоял
перед врагами крепкий и гордый духом. Его подвешивали к потолку и, когда он
лишался чувств, отливали водой и вновь подвешивали. По нескольку раз в день
его избивали плетьми из электрических проводов, загоняли иголки под ногти,
выкручивали руки и ноги. Но комсомолец-подпольщик ни единым словом не
нарушил священной клятвы. Претерпевая страшные муки, он писал из тюрьмы
родителям: "Обо мне не беспокойтесь. Я чувствую себя геройски. С приветом.
И. 3." И так, до последнего вздоха, ни на миг не угасало великое духовное
мужество Вани Земнухова. И, умирая, он страстно призывал своих товарищей
приведенных вместе с ним на казнь:
- Не бойтесь
смерти, ребята! Мы умираем за правое дело, за нашу
победу!
Так жил, боролся и умер на боевом посту Ваня
Земнухов, краснодонский комсомолец, Герой Советского
Союза.
"Что может
противостоять твердой воле человека? Воля заключает в себе душу. Хотеть -
значит ненавидеть, любить, сожалеть, радоваться, жить; одним словом, воля есть
нравственная сила каждого существа, свободное стремление к созданию или
разрушению чего-нибудь, творческая власть, которая из ничего творит
чудеса!.."
Эти слова Лермонтова были записаны в
ученическом блокноте краснодонской комсомолки Ульяны Громовой. Всей
силой своей молодой, чистой души Ульяна любила жизнь, родину. Комсомол
воспитал эту волевую, смелую, самоотверженную девушку. Она очень любила
книги. Уроки по литературе были ее самым увлекательным занятием. Записные
книжки Ульяны испещрены заметками из книг Ленина и Сталина, Горького,
Чернышевского, Чехова, Маяковского, Шевченко, Шекспира, Джека Лондона -
заметками, говорящими о мужестве, храбрости и стойкости людей, о
самоотверженном преодолении трудностей, о борьбе за свободу и счастье
народа.
Формировавшийся годами характер девушки-патриотки
проявился во всей своей полноте в дни оккупации немцами
Краснодонского района. Ульяна ухаживала за тяжело больной матерью, когда
Краснодон заняли гитлеровцы. Грабежи, убийства, насилия стали повседневным
явлением в городе. Ульяне приходилось часто прятаться в сарае от гитлеровцев,
которые шарили по квартирам, выискивая девушек, чтобы открыто глумиться
над их честью.
Вскоре немцы стали устраивать облавы
на девушек для насильственной отправки их в Германию. Родители Ульяны
беспокоились о судьбе своей дочери и стали уговаривать её пойти
работать.
- На гадов работать не стану, - заявляла
родителям Ульяна. - И никуда не поеду. Умру, но не
поеду.
Тогда родители, понимая, что дочери все равно
не избежать немецкой каторги, сами пошли на "биржу труда" и оформили на
Ульяну трудовую карточку. Вскоре ей дали направление - чернорабочей на
бывший земельный участок конторы "Заготскот".
Узнав
об этом, Ульяна сначала разгневалась на родителей, а потом решила итти на
участок и там среди мобилизованных на работу начать активную борьбу с
немецкими, оккупантами. С первого же дня она разоблачала проникших на
участок предателей, бросала им в лицо гневные, страстные обвинения.
Вокруг Ульяны группировались краснодонские девушки-патриотки: Иванихина,
Бондарева, Самошина и многие другие. Вечерами они собирались на
квартире у Громовой, писали листовки и на другой день, распространяли их на
участке, вывешивали на здании городской управы, разбрасывали на
улицах.
К этому времени в Краснодоне сформировалась
подпольная комсомольская организация "Молодая гвардия" - Громова вступила
в нее, была утверждена членом штаба и вовлекла в работу "Молодой гвардии"
многих девушек города.
В ноябре немцы, усилив
репрессии, развернули "добровольную" вербовку молодежи в Германию. Ульяна
написала обращение к девушкам и юношам Краснодона, призывая их не
попадаться на гитлеровскую удочку, не итти в немецкое рабство. Вербовка
провалилась. Тогда немцы составили списки лиц, подлежащих
насильственной отправке в Германию. Списки хранились под семью замками
в "бирже труда". Похитить списки и тем спасти сотни краснодонцев от ужасов
немецкого рабства было невозможно. И штаб молодогвардейцев, по
предложению Олега Кошевого и Ульяны Громовой, вынес решение: сжечь
"биржу труда". Ульяна приняла активное участие в разработке плана поджога.
Диверсия была настолько хорошо продумана, что дала самые блестящие
результаты: здание вспыхнуло сразу со всех сторон, потушить пожар немцы не
смогли, и огонь уничтожил списки всех предназначенных к отправке на
каторгу.
Квартира Ульяны была базой, где хранились
собранные Громовой медикаменты. Ульяна сложила здесь большое количество
перевязочных пакетов, флаконов с иодом, бинтов, ваты. Все это предназначалось
молодогвардейцами для переотправки частям Красной
Армии.
По инициативе Ульяны штаб "Молодой
гвардии" устраивал на работу в различные немецкие учреждения девушек,
которые, по заданию штаба, похищали там ценные документы, совершали
вредительские акты.
В январе 1943 года, когда
подпольная организация с помощью предателей была раскрыта полицией.
Ульяна попала в руки озверевших врагов. Немцы были поражены стойкостью
этой восемнадцатилетней высокой, стройной девушки с вьющимися волосами, с
черными, пронизывающими глазами. Как только не пытало ее немецкое зверье!
Ульяну подвешивали за волосы, вырезали на спине пятиконечную звезду, жгли
каленым железом, посыпали раны солью, сажали на раскаленную плиту. Через
все пытки прошла дочь ленинско-сталинского комсомола Ульяна Громова и не
сдалась палачам, не выдала ни одного своего
соратника.
Обессиленная, в кровоподтеках
возвращалась Ульяна в камеру после каждой пытки. Но в глазах ее попрежнему
горел огонь ненависти, светилась твердая решимость бороться до конца.
Как-то раз сидевшие с Ульяной в одной камере девушки попросили ее прочесть
"Демона".
- С удовольствием! - сказала она. - Я
"Демона" люблю. Какое это замечательное произведение. Подумайте только: он
восстал против самого бога!
И она с большим чувством
читала волнующие строки "Демона".
Ульяна до
последней секунды своей жизни не теряла бодрости духа. Когда она узнала, что
наступает время казни, то при помощи шифра "Молодой гвардии" выстукивала
через стены камеры своим друзьям: "Последний приказ штаба... Последний
приказ... вас поведут на казнь. Нас поведут по улицам города. Мы будем петь
любимую песню Ильича..."
На стене камеры Ульяна
нацарапала ржавым гвоздем: "Прощайте, папа. Прощайте, мама. Прощайте, вся
моя родня. Прощай, мой брат любимый Еля. Больше не увидишь ты меня... Я
погибаю... Крепче за родину стой..."
А когда Ульяну и
других девушек-молодогвардейцев палачи сталкивали в шурф шахты, Ульяна,
только что перенесшая предсмертную пытку,
крикнула:
- Девушки! Не робейте, не бойтесь
смерти! С нами Ленин и Сталин! Умрем за родину! Смерть
гадам!
Это были последние слова героической дочери
советского народа Ульяны
Громовой.
"Родился в 1925
году в семье рабочего. Член ВЛКСМ с 1942 года".
Так
сказано о Сергее Тюленине в анкете.
"Один из
храбрейших подпольщиков, начальник штаба "Молодой гвардии", участник,
почти всех вооруженных операций юных
мстителей".
Так будет записано о Сергее Тюленине на
страницах истории.
Вместе с Олегом Кошевым и
Иваном Земнуховым - комсомольцами города Краснодона - он в начале
августа 1942 года создал подпольную комсомольскую организацию в тылу у
немцев. Это он предложил назвать ее "Молодой гвардией", вовлекал в ее ряды
боевую, отважную молодежь города и района.
С
первых же дней боевой работы "Молодой гвардии" Тюленин возглавил группу,
работавшую по сбору оружия и боеприпасов. За три месяца эта группа добыла
15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15 000 патронов, 10 пистолетов и
65 килограммов взрывчатых веществ.
Маленький,
подвижной, стремительный юноша-подросток, вспыльчивый, задорный и до
отчаянности смелый, Сергей быстро завоевал в подпольной организации славу
бесстрашного боевика, инициативного мстителя.
С
листовками в кармане он появлялся в кинотеатре перед началом сеанса и в
момент, когда механик выключал свет в зале, разбрасывал листовки в проходах,
клал их на колени зрителям и всегда успешно ускользал из рук взбудораженной
полиции.
Часто краснодонцы читали короткие - из
пяти-шести слов - листовки, наклеенные на спины расхаживавших по
городскому рынку гитлеровских полицейских. Это тоже было делом рук Сергея
Тюленина и его боевых друзей.
В немецком клубе
Сергей похитил фашистское знамя, понаделал из полотнища красные флаги и с
надписью "Смерть немецким оккупантам!" вывесил их в XXV годовщину
Октября на школе имени Ворошилова, на шахте № 1-бис. Советские люди
смотрели на эти флаги и сквозь слезы радости говорили друг
другу:
- Это сделано для нас, советских Людей. О нас
помнят, мы нашими не забыты.
Темной декабрьской
ночью Сергей вместе с молодогвардейцами Любой Шевцовой и Виктором
Лукьянченко подкрался к зданию "биржи труда", которую краснодонцы
называли гнездом рабства, и зажег его. В огне сгорели списки, подготовленные
немецкими рабовладельцами. Тысячи советских людей благодаря этому
избавились от немецкой каторги.
Сергей вместе с
Кошевым организует из молодогвардейцев партизанский отряд "Молот" для
вооруженной борьбы с оккупантами. Юные народные мстители забрасывают
гранатами вражеские машины, истребляют немецких солдат и
офицеров.
Когда начались аресты молодогвардейцев,
выданных предателем, Сергей успел оповестить десять товарищей о грозящей
опасности и, убежав из дому, перешел линию фронта и присоединился к частям
Красной Армии.
В бою за город Каменск Сергея тяжело
ранило. Он попал в плен, но на второй день бежал. Обессиленный, с кровоточащей
раной, Тюленин пришел в Краснодон и укрылся на квартире сестры.
Но на его след вскоре напалм гестаповцы, и Сергей был брошен в
застенок.
Страшным пыткам подвергли юного героя
озверелые палачи. По три раза в день его избивали плетьми, ломали ему пальцы
в щелях железных дверей, загоняли в свежую рану раскаленный шомпол. Сергей
боролся стойко, мужественно. Много раз он терял сознание, а когда приходил в
себя, то спокойным голосом, приводившим немцев в бешенство,
говорил:
- Ну, чего вы ко мне пристаете? Ей-богу, я
вам ничего не скажу...
Тогда гестаповцы решили
применить "психическую" пытку. Они привели в камеру мать Сергея и начали
при нем истязать старуху.
Сергей
молчал.
Тогда палачи испробовали другой "метод": в
присутствии матери они три раза подвешивали Сергея в петле к потолку,
раскаленной иголкой выкололи ему глаз.
Сергей
молчал. Молчала и старуха-мать. Даже стона не услышали
палачи.
И таким, не побежденным, гордым, шел Сергей
к месту мучительной казни.
31 января 1943 года немцы
швырнули полуживого юношу-воина в шурф шахты и вслед за ним сбросили
туда тяжелую железную вагонетку...
Так погиб за
родину героический сын ленинско-сталинского комсомола Сережа
Тюленин.
В один из
июльских дней 1942 года в Краснодон пришла из Ворошиловграда хрупкая
семнадцатилетняя девушка Люба Шевцова. Она училась в Ворошиловграде на
курсах радисток и, когда немцы захватили город, убежала в Краснодон к матери.
Здесь она увидела картины дикой расправы гитлеровцев над мирными
жителями. Террором, насилием, провокациями немцы хотели морально разоружить
краснодонцев, превратить их в молчаливых, покорных рабов. Рабская
участь выпадала и на долю Любы Шевцовой.
Но Люба
не склонила головы перед захватчиками. Смело вступила она на путь активной
борьбы с врагами своей родины. Страстная ненависть к немцам привела Любу в
ряды "Молодой гвардии", сделала ее одним из боевых помощников Олега
Кошевого.
- Партизанская работа не легка, -
предупреждал Олег. - Партизан убьет одного немца, другого, убьет сто, а сто
первый может убить его. Партизан никогда не ставит свою жизнь выше
интересов родины.
- Я знаю, куда иду и на что иду! -
твердо отвечала Люба.
И с первых же дней активной
деятельности "Молодой гвардии" она отдает все силы борьбе с врагом. Люба неутомимо
и бесстрашно выполняет обязанности разведчика, связывает
молодогвардейцев с партизанскими отрядами, с подпольщиками
Ворошиловграда. Смелая и находчивая, она одевается в лучшие платья, выдает
себя за "ненавистницу" советской власти и дочь крупного промышленника и
входит в доверие к немецким оккупантам. Она разъезжает в машинах с
немецкими офицерами, похищает у них важные военные документы. Пользуясь
высоким покровительством, Люба долго не навлекает на себя никаких подозрений
гестаповцев и действует у них под носом решительно, дерзко и всегда
удачно.
Каждое задание штаба Люба выполняет с
огромным рвением. Она водружает красные флаги на бывшем здании
райпотребсоюза, на трубе шахты № 7-10; пишет и вывешивает на стенах
плакаты: "Да здравствует Сталинская Конституция!", "Смерть немецким
оккупантам!" и рядом- охраняющее объявление: "Опасно. Заминировано".
Ночью пробирается в здание почты, похищает не проверенные еще цензурой
письма жителей Краснодона, насильно угнанных в Германию, и на другой день
распространяет эти письма по городу, как листовки. Вместе с другими молодогвардейцами
Люба Шевцова поджигает здание немецкой "биржи
труда".
По заданию штаба она едет для разведки
в города Серго и Каменск и по пути - на железнодорожных станциях и в
вагонах - разбрасывает листовки "Молодой
гвардии".
Под Новый год Любу арестовали. Когда
гестаповцы узнали в ней "дочь крупного промышленника", они с особой
лютостью набросились на Любу. Палачи избивали ее до потери сознания,
несколько раз подвешивали к потолку, требуя сведений об организации. Но
Люба не проронила ни слова признания и сама, преодолевая нестерпимые муки,
издевалась над немцами, смеялась им в лицо. Как-то раз, во время пытки,
услышав шум советского самолета, она предостерегающе сказала
палачам:
- Слышите? Это наши голос
подают...
Не добившись от девушки-партизанки
никаких сведений, немцы отправили ее в Ровеньки, в уездное жандармское
отделение, к специалистам по утонченным пыткам. Жандармы прикладывали
раскаленное железо к телу Любы, вырезали ей на спине звезду. Но и эти муки не
поколебали великой стойкости духа славной патриотки. Она вынесла все пытки,
но не назвала имен своих товарищей по борьбе.
-
Сколько бы вы меня ни пытали, но узнать от меня ничего вам не удастся, -
спокойно говорила она палачам.
Измученную,
окровавленную Любу бросали после допросов в тюремную камеру. Приходя в
себя, она назло палачам пела песни.
Больше месяца
немцы истязали Любу Шевцову и не в силах сломить ее волю объявили ей о
предстоящей наутро казни. На стене камеры Люба черным карандашом выводила
прощальные слова привета.
За несколько часов до
расстрела она написала записку матери:
"Прощай,
дорогая мама. Твоя дочь Люба уходит в сырую
землю".
И ничто; ни смертные муки, ми страх
близкой смерти не смутили духа, не надломили воли верной дочери
родины.
Обращаясь к сидевшим вместе с нею советским
людям, она говорила:
- Любке не страшно умереть.
Любка сумеет умереть честно.
Так и умерла Люба,
непобежденная и гордая сознанием выполненного
долга.
Он вступил в
подпольную комсомольскую организацию "Молодая гвардия" на правах
старшего товарища и на первом же собрании был избран членом
штаба.
Комсомольцы Краснодона хорошо знали Ваню
Туркенича еще по школьным годам. Он стал комсомольцем в 1940 году,
отличался дисциплинированностью, поручения комсомольской организации
выполнял настойчиво, аккуратно.
Авторитет Вани среди
молодежи вырос еще больше, когда краснодонцы узнали, что он досрочно
окончил севастопольское зенитное училище и отважно сражается с немецкими
захватчиками.
И вот, когда в тяжелых летних боях 1942
года Туркенич, попав в окружение, после нескольких неудачных попыток
перейти линию фронта, оказался в Краснодоне, друзья с большой радостью
приняли его в "Молодую гвардию". Так он стал боевым командиром
подпольной комсомольской организации.
Вместе с
Олегом Кошевым он организует филиалы "Молодой гвардии" в ближайших к
Краснодону поселках, вовлекает в подпольную работу молодежь района и
тщательно разрабатывает планы вооруженной борьбы с оккупантами.
В ноябре группа молодогвардейцев,
руководимая Туркеничем, обстреляла и забросала гранатами немецкую легковую
машину. Три гитлеровских офицера были убиты. С тех пор не раз группа
Туркенича организовывала внезапные нападения на врагов. Молодые народные
мстители истребили 25 вражеских солдат и офицеров. Особенно удачным было
нападение на немецких солдат, угонявших в Германию 500 голов скота,
отобранного у местных жителей. Молодогвардейцы перебили всю охрану, а скот
угнали в степь.
Изобретательный и смелый воин,
Туркенич постоянно искал и находил все новые и новые приемы борьбы с оккупантами.
На станции Изварино группа Туркенича заразила клещом несколько
складов с зерном, приготовленным для отправки в немецкий тыл; в ближайших к
Краснодону селах и хуторах она сжигала хлебные скирды, захваченные
немцами; в хуторе Волчанском освободила из концентрационного лагеря 75
бойцов и командиров Красной Армии, устроила побег 20 раненых
красноармейцев из Первомайской больницы.
Когда
гитлеровцы раскрыли подпольную комсомольскую организацию, Туркенич,
обманув полицейских, бежал из города, после нескольких неудачных попыток
перешел линию фронта и в рядах советских гвардейцев стал сражаться с
немцами.
Вступив со своей частью в Краснодон,
Туркенич пришел на братскую могилу молодогвардейцев и дал священную
клятву:
- Я не сниму этой солдатской шинели до тех
пор, пока последний клочок нашей земли не будет освобожден от проклятого
зверья, пока последний немец, вступивший на нашу землю, не будет
уничтожен.
Последний раз я
видела своего Олега 11 января - измученного, больного, обмороженного.
Домой он притти не мог - там ждали его немецкие жандармы. Он пошел к
соседке. Мне сказали об этом, и я побежала к Олегу. Надо было его куда-то
прятать. Я решила отправить сына в соседнее село. Нарядила его девочкой и
пошла с ним. Больно мне было смотреть на Олега. Чуяло материнское сердце:
быть беде. Не выдержала, расплакалась:
- Увижу ли
тебя, сынок?
А он утешает:
-
Не плачь, мама. Жив останусь. Себя береги. А меня немцы не поймают. Скоро
наши придут, недалеко уже. Заживем, мама, да еще
как!
И верно, скоро пришли наши. Только сынку моему
не довелось дожить до светлого дня. Не уберегся мой мальчик. Убили изверги
моего Олега...
...Что только сделали с ним немецкие
палачи! Когда раскопали яму, я сразу узнала его. На нем осталась одна только
рубашка, та самая, которую я надевала на него своими руками. На щеке рана,
один глаз выколот, голова разбита. А виски белые-белые, как мелом посыпаны.
Какие же муки принял он в смертный свой час! Чем расплатятся немецкие
убийцы за седины моего Олега?.. При жизни он часто любил
говорить:
- Чем жить на коленях, лучше умереть
стоя.
И слову своему он не изменил; на колени перед
немцем ни разу не становился, умер стоя.
Люди,
которые вместе с ним сидели в тюрьме, рассказывают, что он не боялся ни
пыток, ни самой смерти. Начальник полиции спросил
его:
- Почему не покоряешься немцам? Зачем
пошел в противонемецкую организацию?
- Затем, -
ответил Олег, - что люблю свою родину и не хочу жить на коленях. Лучше
смерть, чем немецкое рабство.
Смертным боем били
его немцы за гордые эти слова, а он не сдавался, стоял на своем. В жандармерии,
говорят, он старался быть веселым, все время пел, подбадривал
ребят:
- Хоть и умрем, так знаем за
что!
Ему было всего
шестнадцать лет. Он мечтал стать инженером. Очень любил литературу, много
читал, сочинял стихи. Увлекался шахматами, спортом. Очень хорошо танцовал,
обожал музыку. Но любовь к книгам у Олега была особенной, безграничной.
Библиотеку Вали Борц он перечитал всю, до единой книги. Он очень хотел
научиться играть на рояле и даже в дни оккупации не давая покоя Вале Борц,
требуя, чтобы она с ним занималась.
Рослый,
широкоплечий, он выглядел старше своих лет. Его все находили красивым. У
него были большие карие глаза, длинные ресницы, ровные широкие брови,
высокий лоб, русые волосы. Олег никогда не болел. Он был на редкость
здоровым мальчиком.
В школу Олег поступил семи лет.
Учился очень хорошо, с большой охотой; по всем предметам у него были
отличные оценки.
До 1940 года мы жили в Киевской
области, а после смерти мужа переехали с Олегом в Краснодон,
Ворошиловградской области, к моему брату. Здесь Олег приобрел много друзей,
здесь же он вступил и в комсомол.
Закончить среднюю
школу Олег не успел. Он перешел в десятый класс, когда началась
война.
В июле 1942 года фронт приблизился к
Краснодону. Олег и мой брат пытались уехать на восток, но сумели добраться
только до Новочеркасска и там попали в окружение. Дороги были отрезаны.
Пришлось им возвращаться обратно, в Краснодон. Здесь уже были немцы. Во-всю свирепствовал немецкий "новый порядок": расстрелы, массовые аресты,
порки.
Олег, по возвращении сильно изменился: стал
молчаливым, скрытным, часто уходил из дому или приводил к себе товарищей, и
они по нескольку часов, запершись, сидели в комнате. Долго я не могла понять,
в чем дело. Как-то раз, случайно вернувшись домой не в урочный час, застала у
себя нескольких ребят. Они что-то писали и, увидев меня, торопливо спрятали
бумагу. Я попросила сказать, чем они занимаются. Ребята отмалчивались. Я
настаивала. Тогда Олег заявил:
- Мы пишем
листовки.
А товарищей он
успокоил:
- Не бойтесь, мама нас не
выдаст.
Я заинтересовалась:
-
Что же вы будете делать с листовками?
- Пойдем в
театр и будем их там распространять.
Я попросила
показать листовку. Олег немедленно протянул мне исписанный лист бумаги. Там
было сказано, чтобы родители прятали своих сыновей и дочерей и не давали
угонять их в Германию.
Что мне оставалось делать?
Запретить? Этого я сделать не могла и не хотела. Да они бы и не послушались. Я
только предупредила их, чтобы они были
осторожнее.
Вскоре ребята ушли. А я весь вечер места
себе не находила, всю ночь глаз не сомкнула - боялась и за сына, и за его
товарищей. Ночевать Олег не пришел. А на другой день явился
сияющий:
- Поздравь, мама. Все до одной листовки
распространили, а две штуки даже вложили полицейским в
карманы.
Так начинала свою работу подпольная
краснодонская организация "Молодая гвардия".
Законы
подполья требуют конспирации. Олег получил конспиративную кличку
"Кашук". Серьезная, смертельная борьба переплеталась с юношеской
романтикой. От своего милого Кашука я узнавала о дальнейших шагах
организации и оказывала сыну посильную помощь. Совершенно незаметно для
себя самой я втянулась в деятельность организации. Ребята не только перестали
опасаться меня, но иногда даже давали отдельные поручения, главным образом
сторожевого и разведывательного характера.
С первых
чисел сентября мы каждый вечер слушали по радио у себя на квартире сводки
Советского Информбюро. Ребята разузнали, что у одного местного жителя,
инженера, сохранился радиоприемник. Олег отправился к инженеру и, не таясь,
сказал, что хочет слушать Москву и просит дать ему приемник. Инженер отнесся
к просьбе Олега сочувственно и передал ему
приемник.
Но возникли трудности с
электроосвещением. Немецкое командование, организовав небольшую
электростанцию, давало свет только в те квартиры, где стояли немцы. Тогда
ребята ночью установили два шеста и по ним провели провод в нашу квартиру.
Приемник заработал.
Сперва Олег слушал
радиопередачи сам, записывал сводки Информбюро и относил их товарищам, а
те уже переписывали и распространяли по городу. Когда включался приемник,
окно мы плотно закрывали, а после приема разбирали аппарат, складывали в
корзину и уносили в подвал. Немцы так и не дознались, откуда население города
узнаёт о действительном положении вещей на фронте. Полицейские ищейки
обнаружить радиостанцию не
смогли.
Рано утром 7 ноября, в
XXV годовщину Октябрьской революции, Олег, красный от волнения, пришел
ко мне и сказал:
- Ты пойди посмотри, что в городе
делается!.
Я вышла на улицу и ахнула. Над
несколькими, наиболее крупными домами развевались красные советские флаги.
Народ высыпал на улицы и с восхищением рассматривал неизвестно откуда
появившиеся флаги,
Я не на шутку
испугалась.
- Олег, - спросила я, - это твоя работа?
Он засмеялся:
- Нет, мама, это не
я.
- А кто же?
- Да вот есть
такие ребята, которые вывесили, - уклончиво ответил
он.
Флаги висели на шахтах №№ 12, 7-10, 2-бис, 1-бис,
на школе имени Ворошилова, на немецком дирекционе и на других зданиях.
Началось настоящее паломничество к флагам. Полицейские метались по городу,
разгоняя зрителей. Говорят, что у флагов были сделаны надписи: "Заминировано".
Видимо, поэтому немцы не решались их снять. Флаги висели целый день
и лишь к ночи исчезли.
...Вечером моя мать вышла за
чем-то во двор, но через минуту вбежала в дом с
криком:
- Пожар!
Мы с
Олегом вышли на улицу. Зарево пожара охватило полнеба. Мать
догадалась:
- Пожар на Садовой. Не "биржа" ли,
часом, горит? - Олег хитро усмехнулся:
- Точно,
бабунька, угадали, это "биржа" горит, а управа еще не горит... А ей тоже гореть
полагается...
С этими словами он оделся и
ушел.
Мне ясно стало, чьих рук это дело. Без Олега и
его друзей тут не обошлось.
Как после я узнала, здание
биржи сгорело дотла, и там погибли списки людей, предназначенных к
отправке на работы в Германию.
И на этот раз немцы
не нашли виновников.
Несколько дней спустя Олег
пришел ко мне какой-то особенно возбужденный и торжественно
объявил:
- Поздравь меня, мамочка. Я принял присягу
и дал клятву, что буду до-последнего дыхания бороться с немцами. У нас есть
своя организация...
Молодогвардейцы росли численно и
качественно. Еще недавние школьники сегодня были уже настоящими под-
польщиками, которые выработали свою тактику, имели определенную боевую
задачу. Постепенно Олег и его товарищи превращали свою организацию из
чисто агитационной в организацию вооруженного сопротивления немцам. В
склад "Молодой гвардии" стали поступать винтовки и гранаты, добытые у
немцев. С этих пор дороги для гитлеровских машин стали
небезопасны.
Забеспокоились немецкие коменданты.
Они увеличили штат полиции. Молодогвардейцы преследовали немцев днем и
ночью. Это они, молодогвардейцы, портили телефонную и телеграфную связь.
Это они, когда немцы пытались вывезти из Краснодона хлеб, сожгли шесть
стогов хлеба и четыре стога сена. Это молодогвардейцы отбили 500 голов скота,
который немцы приготовили для отправки в Германию, а также перебили
солдат, сопровождавших скот.
Однажды друг Олега
Сергей Тюленин притащил к нам домой большое фашистское
знамя.
Олег попросил меня спрятать знамя и
сказал:
- Девушки спорют свастику и вышьют на этом
месте серп и молот. Мы будем с этим знаменем встречать Красную
Армию.
Я взяла флаг и набила его гвоздиками под
столом так, чтобы не было видно.
К великому нашему
горю, затея не была осуществлена. К моменту прихода Красной Армии
большинства членов "Молодой гвардии" уже не было в
живых...
Как-то утром, в
октябре, пришел Сережа Тюленин и говорит:
- Мы
с Олегом пойдем собирать терн на целый день, не
беспокойтесь.
Вернулся Олег только к вечеру с пустыми
руками.
- А где терн? - спросила
я.
Он замялся и сказал, что терна нигде
нет.
Через несколько дней я узнала от Сергея, что это
был за "сбор терна". Оказывается, Олег и Сергей в этот день сожгли много
складов сена и порезали много проводов.
Я опять
предупредила их: резать - режьте, но смотрите в оба, не
попадайтесь.
Еще был случай, тоже в октябре. Олег
ушел из дома утром. Потом Сергей принес записку, в которой Олег писал, что
ночевать домой не придет, и просил не беспокоиться. На другой день утром Олег
явился очень усталый, сказал, что они ходили за Изварино выполнять задание:
сожгли два склада хлеба.
У молодогвардейцев были
особые временные удостоверения, которые выдавались ребятам, вступающим в
комсомол. Была у них и своя типография. У Любы Шевцовой имелась рация.
Говорили, что она держала по ней связь с ворошиловградскими и ростовскими
партизанскими отрядами.
Зашли к нам один раз
несколько немецких офицеров, А брат мой немного понимал по-немецки, да и
Олег тоже. Им удалось подслушать разговор немцев. Гитлеровцы собирались
выставить пушечные и танковые макеты, чтобы отвлечь внимание русских и тем
временем главными силами взять в кольцо наступающие части Красной Армии.
Олег, как услышал об этом, сейчас же пошел в свой штаб, и уже оттуда по
дистанциям было сообщено нашим войскам о замысле немцев: Олег мне потом
говорил, что этим предупреждением они здорово помогли Красной
Армии.
Смертельно опасной
была работа молодогвардейцев. Чуть что не так, малейший промах, оплошность,
случайность - и все могло пойти прахом. А расплата известная:
смерть.
Вот как-то Сергей Тюленин получил задание
принести патроны и гранаты. Нагрузил он две кошолки боеприпасами и пошел.
И вдруг напоролся на полицию. Повели парня в
комендатуру.
Повезло на этот раз Сереже. Чудом
повезло. Ночь продержали в комендатуре, а наутро оштрафовали на 50 рублей и
выгнали вон. А на корзины внимания не обратили. Наверно, решили, что
мальчик совсем маленький - какая от него
опасность!
А вот другой случай. Олег, Оля и Нина
Иванцовы, Сергей Тюленин и другие устроили у нас на квартире совещание. Я
вожусь по хозяйству в первой, проходной комнате, а они сидят в другой. Вдруг
стук в дверь. Я выглянула в окошко, вижу - полицейские. Быстро заперла на
ключ дверь второй комнаты, ключ спрятала и впустила
полицейских.
- Чем занимаетесь? - спросил старший
полицейский.
- Ничем. Топлю
печь.
- Мы поставим к вам на квартиру
румын.
Один из полицейских подходит к запертой
комнате я говорит:
- Откройте
дверь.
Я так и обмерла. Ну, думаю, все пропало.
Стараюсь взять себя в руки и говорю:
- Здесь живет
еще одна женщина. Она ушла и скоро придет. А ключ взяла с собой. Пусть, -
говорю, - румыны занимают мою комнату, а я с соседкой буду
жить.
Полицейские потоптались и ушли. Только они за
порог, я бросилась к ребятам:
-
Слышали?
Они отвечают, что все слышали, но что еще
минут двадцать им необходимо посовещаться.
Прошло
полчаса, а ребята и не думают расходиться. Явились уже и новые постояльцы -
румыны - в сопровождении полицейских, но ребята так увлеклись, что и не
слышат, продолжают громко разговаривать.
Вижу я, что
дело плохо, и чуть не кричу, обращаюсь к
полицейскому:
- Господин полицейский! Где бы
соломы достать, постелить румынам?
К счастью, ребята
услышали мой громкий голос, поняли, в чем дело, и сразу притихли. Все
обошлось благополучно.
1 января 1943
года начались массовые аресты молодежи. Каждую минуту могли притти и за
Олегом. Оставаться в городе больше нельзя было. Пять человек, и Олег в том
числе, решили уходить и пробиваться к частям Красной
Армии.
Я сказала Олегу:
- Не
бери с собой комсомольский билет, давай я его спрячу, здесь он будет цел, а
когда придешь, я тебе отдам.
Олег ответил
мне:
- Ты знаешь, мама, я всегда тебя слушал, всегда
ты мне хорошие советы давала. Но сейчас не послушаю и комсомольского
билета не отдам. Какой же я буду комсомолец, если билет свой дома
оставлю?
Тогда я зашила комсомольский билет в
пиджак и еще нитками переплела, чтобы не выпал. Несколько бланков
комсомольских удостоверений Олег сам зашил в
пальто.
...Отправились ребята. Десять дней скитались
они, стремились перейти линию фронта, а на одиннадцатый день пришли
обратно. Нигде им не удалось
пробиться.
& nbsp;* * *
11 января...
День, когда я последний раз видела моего мальчика. Он едва передвигал ноги. А
надо было итти дальше, спасаться от палачей.
-
Бабушка, - попросил он, - принеси мой наган. Он спрятан в сарае, за
доской...
Бабушка принесла
наган.
Мы не хотели, чтобы Олег брал его с собой. Я
сказала ему:
- Если бы хоть пули были, а то одна
единственная. Зачем брать-то его?
- Бывают, мама,
случаи, - ответил Олег, - когда и одна пулька необходима. Может, на
офицера нападу, убью или в крайнем случае, чем сдаваться палачам, сам
себя застрелю.
Задержали Олега в Боковке и привели в
Ровеньки. Когда я пришла туда, то оставшиеся в живых поведали мне о судьбе
Олега. Они не знали фамилии моего сына, но по приметам это был он.
Рассказали, что арестован мальчик, у которого нашли наган без пуль и зашитый
в пиджаке комсомольский билет.
Из полиции Олега
сразу же отправили в жандармерию.
Нет, не описать
мне словами всех пыток, перенесенных Олегом и его товарищами. Палачи
выжигали на их телах номера комсомольских билетов, загоняли им иглы под
ногти, прижигали пятки раскаленным железом, выкалывали глаза, подвешивали
за ноги к потолку и держали до тех пор, пока кровь начинала литься изо рта.
Немцы ломали молодогвардейцам руки и ноги, проламывали груди прикладами
автоматов, били в две плети, наносили по сто ударов сразу. Кровью
молодогвардейцев окрасились стены тюрьмы, и палачи заставляли юных
патриотов слизывать эту кровь языком.
Сердце
останавливается, когда я вспоминаю о том, что сделали убийцы с моим сыном и
с десятками таких же юных краснодонцев. Пусть же прокляты будут немцы!
Пусть над ними витает призрак страшных казней. Пусть их всех постигнет
неминуемая смерть!
Елена Кошевая
25 января 1943 года,
под вечер, я возвратилась домой от соседей. Подхожу к дому, а дверь закрыта.
Выходит маленький сынишка и взволнованным голосом
спрашивает:
- Кто там?
-
Это я, Коля!
- Ты одна, мама?
-
Одна.
Только я вошла, он радостным шепотом
сообщил:
- Мамочка! Сергей
пришел!
Я так и обомлела. Вбегаю в комнату. Сидит
Сергей, за руку держится.
- Что с тобой,
Сереженька?
- Так, пустяки, ранили немного. Потом
он мне рассказал:
- Когда мы с сестрами, Надей и
Дашей, 15 января перешли линию фронта, я пошел в разведуправление. Там
меня проверили и по моей настойчивой просьбе направили в воинскую часть,
которая в то время наступала на город Каменск. Девять дней я работал в
разведке этой части. 24 января завязался ожесточенный бой на
подступах к Каменску. Меня и еще нескольких товарищей направили
разведать огневые точки противника. Операция была неудачной. Нас
окружили. Многих убили, а меня ранили. Я кое-как вырвался. Только к своим
итти было нельзя, и я пошел по направлению к городу. Так как я был в штатской
одежде, то на меня особенного внимания не
обращали.
Иду и вижу - на повороте стоят немцы.
Быстро заскакиваю в хату. Там никого. Хватаю какое-то ведро и спокойно
выхожу на улицу. Немцы, которые стояли на повороте улицы, заставили меня
носить им воду на кухню. Очевидно, приняли меня за местного жителя. Рана
страшно болела, рукав пропитался кровью, заледенел. Но я терпел. А потом к
вечеру вышел из города и вот пришел к вам...
Он стал
просить меня, чтобы я его отвела домой.
- У тебя
дети. Найдут здесь меня, расстреляют вместе со мною и
вас.
Я переодела его в женское платье, укутала большим
теплым платком и на второй день отвела домой. Побыл он дома всего лишь
сутки, и предатели выдали его.
Что я знаю о
деятельности "Молодой гвардии"?
Первую листовку я
нашла под дверями в декабре или ноябре 1942 года. После этого еще раза четыре
находила листовки, написанные от руки. В них сообщалось о наступлении
Красной Армии под Сталинградом, Воронежем. В январе, - не помню, какого
числа, знаю, что был канун крещения - пошла я в церковь, решила помянуть
моих умерших родственников. Написала их имена, завернула в картоночку и
передала священнику. Помянул он родственников моих, а после дьячок картонки
нам возвратил. Развернула я свою картонку - гляжу, а в ней, кроме моей
записки, другая лежит. Читаю: "Как мы жили, так и будем жить. Как мы были,
так и будем под сталинским
знаменем"
М. Тюленина
Утром 1 января 1943
года к нам на квартиру зашел Сергей Тюленин и сообщил, что в городе начались
аресты членов "Молодой гвардии".
Я сильно
встревожилась. Валерии дома не было. Я пересмотрела все ее книги, вещи,
документы. Отложила, чтобы уничтожить или получше припрятать все то, что
могло вызвать подозрение или послужить
уликой.
Вскоре пришел еще один молодогвардеец -
Остапенко, здоровый, красивый, черноволосый юноша. Обычное спокойствие
его покинуло. Он волновался, и яркий румянец выступил у него на щеках.
Остапенко сказал, что Валерия в безопасности, и попросил отдать ему тексты
листовок, бланки комсомольских билетов, плакаты, гранаты, аммонал. Я все
передала ему. Он ушел, и я вслед за ним вышла на крыльцо. Ночь была темная-темная...
Слышу вблизи тихий, едва уловимый шорох. Стала всматриваться и
заметила в углу двора силуэты. Раздался протяжный свист. Так свистела
только моя дочь, и я уверенно пошла через двор.
Это
были Валерия и Сергей Тюленин. Они сообщили мне о своем намерении
перейти фронт. Я одобрила их решение и просила их быть как можно
осторожнее.
Темнота все сгущалась. Мы стояли в углу
двора, тесно прижавшись друг к другу, отдаляя минуту расставанья. Наконец я
тихо сказала ребятам: "Пора уходить!" Простилась с Валерией. Сергей также
обнял и поцеловал меня. Мне показалось, будто отрывают от меня кусок живого
тела; сердце заныло сильнее, к горлу подкатил комок. Но я не плакала: мне не
хотелось их расстраивать.
В это время послышались
отдаленные шаги. Я еще раз попрощалась, поспешила в квартиру и закрыла за
собою дверь.
Вскоре раздался
стук.
- Откройте!
Полиция.
Ну, думаю,
началось...
В квартиру вошли помощник начальника
полиции, изменник и продажная душа 3., полицейский и еще один немец. 3.
спросил: "Где дочь?" Я ответила, что она ушла в село менять вещи. Последовали
вопросы: с кем, куда и что она с собой взяла? Я ответила, что накануне вечером
мы с ней говорили об этом, но куда она пойдет и с кем - об этом мы не
договаривались; нас интересовало больше, что и как можно выгодней
променять. Утром, говорю, я ушла на базар, а когда возвратилась домой, дочери
уже не было.
Полицейские произвели обыск,
перевернули в доме все вверх дном. 3. все твердил, что вина моей дочери совсем
незначительна, и что самые главные признались уже во всем, их только слегка
отшлепали и отпустили, и что Валерия нужна, мол, как свидетель. 3. давал слово
честного человека, что если я скажу, где Валерия, то полиция никогда
не приблизится к моей квартире и Валерия будет спокойно жить в Краснодоне, а
не скитаться где-то. Как-то помимо воли у меня вырвалась
фраза:
- А вообще есть ли у вас честное
слово?
Побледнел изверг; его маленькие, быстро
бегающие глаза налились кровью. Он выхватил наган, приблизил его к моему
лицу и, топнув ногой, закричал:
- Ах, ты...
Пристрелю! Собирайся немедленно. В полиции ты будешь говорить по-другому.
Мы тебе сумеем развязать язык!
Я была очень спокойна.
Оделась и стала прощаться с Люсей (моей второй дочерью). Ни она, ни я не
плакали, хотя было очень тяжело и слезы навертывались на
глаза.
3. снова заговорил мягко и
вкрадчиво:
- Вот видите, к чему приводит ваше
упорство! Вы губите сразу двоих детей: одну обрекаете на скитания, а
вторую - на голодную смерть. Подумайте об этом, время еще
есть.
Я снова повторила, что ничего не знаю. Он
поднялся и приказал следовать за ним, пригрозив:
-
Посмотрим, что вы скажете нам в полиции.
Мы вышли.
На дворе поднялся ветер; мокрый и колючий снег залепил лицо. Все улицы и
закоулки города я хорошо знала. У меня мелькнула мысль о бегстве, но, вспомнив
о Люсе, я твердо пошла вперед.
В полиции меня
обыскали, зарегистрировали, затем повели в кабинет к
начальнику.
Кабинет был ярко освещен. За столом, в
большом кожаном кресле, развалившись, сидел начальник. На столе лежали
плети: толстые, тонкие, широкие, как ремни, со свинцовыми наконечниками.
Слева от начальника сидел 3. и заискивающе
улыбался.
У дивана стоял Земнухов. Он был без очков и
казался больше обычного сутуловатым. Глаза красные, веки сильно воспалены.
На лице ссадины и кровоподтеки. На полу лежало его пальто. Вся одежда на нем
была в крови, рубашка на спине прилипла к телу. На полу краснели большие
кровавые пятна. Эта картина произвела на меня страшное впечатление. Я сжала
кулаки и невольно сделала шаг назад.
Из-за стола
поднялся начальник - мужчина громадного роста, с огромными ручищами,
сжатыми в кулаки. Шапка надвинута на лоб. Из-под нее на меня устремились
маленькие, жесткие и колючие глаза. Он сделал несколько шагов ко мне и,
потрясая в воздухе кулаками, посылал отборную
ругань.
- Где дочка? С кем
ушла?
Я ответила, что ничего не знаю о дочери, кроме
того, что она ушла в село менять вещи.
- А где
гранаты? - кричал он. - Ты тоже не знаешь? - И ударил меня по
лицу.
Я пошатнулась. Помощник его ударил меня с
другой стороны. На мою голову посыпались удары то справа, то слева, и я
шаталась то в одну, то в другую сторону. Лицо сильно горело, в ушах
звенело.
Повернувшись к Земнухову, начальник
заорал:
- Где
гранаты?
Земнухов устало
ответил:
- Не знаю.
Начальник
приказал вывести меня.
Полицейский, засуетившись,
спросил:
- Куда ее
отвести?
-. Да-а, - протянул начальник, - у нас
женской камеры нет. Но ты помести временно всех женщин в комнате против
моего кабинета.
Мы вышли из кабинета, сделали два
шага и остановились. Полицейский открыл дверь и язвительно
заметил:
- Это будет ваша квартира. Пожалуйте. С
новосельем!
В камеру, кроме меня, вошли две женщины
- пожилая и молодая. Дверь за нами захлопнулась, стало очень темно.
Рассмотреть ничего не удалось.
Я решила лечь на пол,
но не успела сделать это, как услышала душераздирающие крики, затем глухие
стоны. Я подошла к дверям, опустилась на колени и через замочную скважину
стала наблюдать за коридором. Пожилая женщина горячо молилась богу.
Молодая кого-то возмущенно ругала.
По коридору
пробежал полицейский с ведром в руках, пронесли шомполы, какие-то широкие
ремни и веревки. Где-то недалеко снова раздались душераздирающие
вопли.
Я не выдержала, встала и отошла от
двери.
Избивали и мучили людей часов до двух ночи,
затем все утихло. До утра я не смыкала глаз.
Весь
следующий день прибывали арестованные; приводили парней и девушек. В
смежной с нами, камере "занимался" следователь. Оттуда также доносились
стоны, крики, ругань, удары о пол, возня, топот, лязг железа. Стена дрожала.
Вызывали снова Земнухова, Мошкова и других и страшно издевались над ними.
Истязания продолжались примерно до
полудня.
Наступила вторая ночь. Она ничем не
отличалась от первой: приводили людей, били, истязали; крики и стоны
раздавались опять часов до двух ночи.
Я подолгу
простаивала у дверей и через замочную скважину наблюдала за коридором. Мне
все казалось, что ведут Валерию,
В нашу камеру стали
часто приводить новых. Однажды полицейский втолкнул девушку и со смехом
крикнул:
- Примите ворошиловградскую артистку! У
порога остановилась девушка лет 17-18, среднего роста, белокурая.
Непокорные пряди вьющихся волос выбивались из-под шапки. На ней было
темно-синее пальто, в руках - сверток. Девушка обвела наши унылые лица
голубыми, как васильки, глазами и проговорила: "Не будем унывать.
Здравствуйте!" И села среди нас на пол. Мы молчали. Она еще раз окинула
взором камеру я, обращаясь ко мне, сказала:
- Хотите
сладкого? У меня есть варенье и конфеты.
Она подсела
ко мне, развернула сверток и начала угощать конфетами. Потом поставила банку
с вареньем, положила печенье и говорит:
- Вот, гады,
шоколад все-таки забрали. И гармошку губную тоже... Я с ней ходила даже в
разведку... Кто-то сказал:
- Вряд ли придется здесь
играть на гармошке! Они так сыграют на твоей спине, что сразу отобьют охоту
к гармошке.
- У меня? Никогда, никакими средствами!
Хныкать меня не заставят! - загорячилась она.
Мы
покушали сладкое, затем подошли с девушкой к окну и стали тихо
разговаривать. Я назвала ей себя.
- Вы похожи на
Валю, - сказала она. - Ну, а я Люба Шевцова. Мы с вашей дочерью должны
были привезти из Ворошиловграда радиостанцию, но теперь все провалилось!
Помешали. Теперь эти гады требуют, чтобы я сказала, где спрятана
радиостанция. Дудки! Не на такую напали!
- А может,
было бы лучше отдать им приемники? - говорю
ей.
Люба посмотрела на меня своими голубыми глазами
и возмущенно прошептала:
- Что вы, что вы! Отдать
врагам, предать своих! Никогда! Лучше самая лютая смерть.! Так я буду знать,
что честно умерла, не погубила своих. А если бы я открыла им секрет
переговоров, то, вы думаете, они меня не пристрелили бы? Да и такою ценою
купить жизнь? Никогда! Любка сумеет умереть
честно.
Я пожала ей крепко руку, слезы выступили на
моих глазах.
- Любаша, ты права! - сказала
я.
Она обняла меня, и мы
расцеловались.
Наша камера была уже переполнена.
Арестованных женщин и девушек стали оставлять в коридоре. Там сидела Тося
Мащенко с матерью, мать Иванцовой Ольги, Соколова и другие, которых я не
знала.
Наутро в камеру вошли несколько жандармов,
начальник полиции и переводчик. Начальник объяснял жандармам, кто и за что
арестован. Потом они взяли список и назвали фамилии тех, кого решили
отпустить домой. Из нашей камеры было отпущено человек десять. Оставшихся
перевели в маленькую, сырую, грязную и вонючую камеру. Пол там был
мокрый, со стен мелкими струйками сбегала
вода.
Утром меня и Любу заставили носить кирпичи для
кладки печи в кабинете начальника. В коридоре нас встретил переводчик. Я
спросила его, почему меня не отпустили, как других матерей. Он
ответил:
- Ваша дочь была активной, и о ее действиях
вы не могли не знать.
Надежды на освобождение у меня
рухнули. Я приготовилась испить чашу до дна.
В камеру
прибыло пополнение - привели первомайских девушек. Это произвело на нас
удручающее впечатление. Нам не хотелось верить, что гибнет все; мы себя убеждали,
что отдельные молодогвардейцы спасутся и что работа вновь будет
развернута.
Первомайцев разбили на две группы: часть
поместили с нами, остальных отвели в другую камеру. Среди девушек я узнала
Ульяну Громову, Шуру Бондареву и Шуру
Дубровину.
Громова произвела на меня очень хорошее
впечатление. Это была высокого роста стройная брюнетка, с вьющимися
волосами и красивыми чертами лица.
- Борьба не
такая простая штука, - говорила она. - Надо в любых условиях, в любой
обстановке не сгибаться, а находить выход и бороться. Мы в данных условиях
тоже можем бороться, только надо быть решительней и организованней. Мы
можем устроить побег и на свободе продолжать свое дело... Подумайте об
этом!
Она легла на пол вверх лицом, подложила под
голову руки и стала смотреть в одну точку своими черными умными
глазами.
Девушки попросили ее прочесть "Демона".
Она охотно согласилась.
В камере стало совсем темно.
Приятным мягким голосом Ульяна
начала:
Печальный Демон, дух
изгнанья,
Летал над грешною
землей,
И лучших дней
воспоминанья
Пред ним теснилися
толпой...
Вдруг раздался
страшный крик. Громова перестала читать.
-
Начинается, - сказала она.
Стоны и крики все
усиливались. В камере была гробовая тишина. Так продолжалось несколько
минут. Громова, обращаясь к нам, твердым голосом
прочла:
Сыны снегов, сыны
славян,
Зачем вы мужеством
упали?
Зачем? Погибнет ваш
тиран,
Как все тираны
погабали!
Кто-то вздохнул и
сказал:
- Трудновато добить этих
гадов!
- Ничего, - ответила Громова, - нас
миллионы! Все равно победа будет за нами.
Шура
Бондарева - шатенка среднего роста, с карими глазами и приятными чертами
лица - прекрасно пела и танцовала. Часто по вечерам мы просили Шуру что-нибудь
спеть. В песни она вкладывала столько чувства, что каждое слово песни
принимало какой-то особенный смысл.
В смежной
камере сидел брат Шуры. Как-то раз она приблизилась к стене этой камеры и
сказала:
- Сейчас спою для брата его любимую песню.
Может быть, - прибавила она задумчиво, - он будет слушать меня в
последний раз!
Она запела и под конец не выдержала,
залилась слезами. Мы все молчали, опустив головы. Шура быстро успокоилась и
сказала:
- Не люблю я хлюпиков и сама себя ненавижу,
когда потечет эта соленая водичка. - Глаза у нее заблестели, и она запела
какую-то веселую песню, затем предложила: - Давайте все вместе споем что-нибудь!
Мы запели любимую песню Ильича "Замучен
тяжелой неволей". Пели хорошо, с душой, пели до тех пор, пока не застучал
полицейский.
Камера была очень мала, но мы
становились тесно к стенам, и Шура почти на одном месте умудрялась
танцовать. В ее танцах было много изящества и
красоты.
Дубровина Шура - плотная, среднего роста
блондинка, круглолицая, с голубыми, глазами. О себе никогда ничего не
говорила, всегда успокаивала других и больше беспокоилась об окружающих.
Подойдет бывало, прижмется, погладит волосы или руку и
скажет:
- Не нужно плакать. Вон у Марии Андреевны
ребенок совсем на улице один, и то она не плачет. Ну, успокойтесь! - Голос у
нее делался нежным, просящим. Она говорила: - Поймите, ведь нашим родным
гораздо тяжелее: они, бедные, не знают, что с нами. Да то ли им придется еще
пережить!
Ей всех было жалко, но врагов она умела
ненавидеть. Когда она говорила о немцах, то все в ней кипело. Это была глубоко
впечатлительная натура.
Наступила середина января.
Наши войска быстро продвигались вперед. В камеру доносился шум машин, на
которых убегали фрицы.
Как-то вечером стали вызывать
арестованных из камер. Из нашей камеры вызвали Соколову и меня. Дубровина
бросилась ко мне на шею, заплакала:
- Что это,
освобождение или смерть?
Все очень
волновались.
В коридоре в одну шеренгу была
построена молодежь, и против каждого комсомольца стоял немец. Таким образом
получилось две шеренги. Расстояние между шеренгами - один шаг.
Переводчик держал какую-то бумагу в руках. Начальник тюрьмы суетился.
Когда я появилась на пороге, он схватил меня за плечи, толкнул к выходу и
сказал:
- Иди, иди отсюда!
Я
выбежала на двор и не верила своему освобождению. На дворе стояла машина и
подавала короткие сигналы. Видно было, что немцы
торопились.
Я побежала домой. Мне казалось, что кто-то
догоняет меня, что меня снова поймают и посадят в эту вонючую
дыру...
Молодогвардейцев же палачи сбросили в шурф
шахты. Свидетелем жуткой расправы был сторож. Он рассказывает, что три дня
из шурфа доносились
стоны...
Части Красной
Армии движутся в сторону Каменска. По улице одна за другой проходят
машины. Пыль не успевает садиться и висит в воздухе, точно дымовая завеса.
Красная Армия уходит...
На сердце становится тоскливо
и больно. Кажется, как будто от тебя отрывают что-то родное, любимое, и всего
этого жаль до слез. Но я не плачу, а только с грустью смотрю вслед уходящим и
со страхом думаю о будущем.
20 июля я проснулась на
рассвете. Издалека доносился глухой шум моторов. В город вошли немцы. Не
успели они обосноваться в городе, как начали "охотиться": забирали у
населения все, что им только нравилось. Затем начались массовые расстрелы
коммунистов и евреев. Я боялась за отца. А тут еще мы узнали, что на нас
сделано два доноса в полицию. И мы решили, что папа должен
уйти.
Через несколько дней он, измученный,
полуслепой, пошел, куда глаза глядят. А я стояла и глядела ему вслед до тех пор,
пока он не скрылся. Страшно тяжело было на душе. Вереницей проносились
мысли в голове:
"Еще сегодня этот человек имел семью,
дом, детей, а теперь, как бездомная собака, должен скитаться по земле, кишащей
врагом. А сколько замучено, повешено, растерзано ни в чем не повинных
советских людей!"
От этих мыслей ненависть во мне
забила ключом. Захотелось беспощадно мстить врагам, разрушившим нашу
счастливую жизнь. И когда, через несколько дней, Степан Сафонов познакомил
меня с Сергеем Тюлениным, рассказал об Олеге Кошевом и его прекрасном
замысле создания подпольной антифашистской организации, я с большой радостью
приняла предложение вступить в "Молодую
гвардию".
Вскоре началась мобилизация молодежи в
Германию. Немцы ложью и лестью пытались склонить молодежь к отъезду в
Германию. Перед нами встала задача - разбить все уловки врага. Мы решили
написать листовки и рассказать в них всю правду о подлых замыслах фашистов.
И мы написали от имени штаба подпольной организации (ШПО) такую
листовку:
"Смерить немецким
оккупантам!
Прочти и передай
товарищу!
Товарищи!
Не верьте той лживой агитации, которую проводят шуцманы и
полиция. Каждое их слово наполнено ложью. Они хотят вас завербовать для
каторжных работ на рудниках, заводах. Впереди вас ждет смерть и голод вдали
от своей родины. Не попадайтесь на удочки немецких подпевал и не верьте их
лживой агитации. Становитесь в ряды защитников своих прав, своих интересов.
Бейте, громите, уничтожайте фашистов в
тылу!
ШПО".
Вслед за первыми листовками последовали другие. Затем мы начали
записывать сводки Совинформбюро. Жители Краснодона, читая эти сводки,
стали еще тверже верить, что Красная Армия скоро придет и освободит их от
фашистов.
Однажды я видела, как по улице гнали толпу
военнопленных - грязных, оборванных, голодных людей. Жители выносили
хлеб и бросали прямо в толпу. Конвоиры кричали, стреляли, а толпа все шла, и
ничем ее нельзя было остановить. Когда пленные проходили через переезд, один
мужчина из толпы крикнул:
- Товарищи, крепитесь!
Час расплаты близок, скоро солнце взойдет и над
Краснодоном.
Все это было очень похоже на
демонстрацию. В это время я тоже стояла возле переезда. Сердце было переполнено
ненавистью к поработителям. Я с нетерпением ждала заданий от
организации...
События нарастали. Далеко за
Краснодоном уже сверкали зарницы наших мощных артиллерийских залпов. Мы
же наносили врагу всё новые и новые удары
изнутри.
Накануне 7 ноября 1942 года штаб "Молодой
гвардии" принял решение водрузить красные флаги на зданиях города. Вечером
в клубе ко мне подошел Сергей Тюленин и сказал:
-
Валя! Есть задание. Пойдешь?
- Безусловно, -
ответила я.
В половине десятого мы подошли к шахте №
1-бис. Был сильный дождь, грязь шлепала под ногами. Я, Дадышев и Остапенко
остановились и стали наблюдать за пустынным переулком, а Сергей полез на
крышу вешать флаг. Вдруг я разглядела в темноте фигуру полицейского, тихо
свистнула. Все притаились. Полицейский прошел мимо, ничего не заметив.
Сергей укрепил флаг, и мы пошли домой радостные,
возбужденные.
Немцы усиленно распространяли слухи,
что Красной Армии, дескать, больше не существует, что Москва уже занята, а
вместо Красной Армии сражаются монголы и калмыки под руководством
англичан. Фашистские газетенки также распространяли всевозможные
небылицы. Мы стали ожесточенно разбивать всю эту ложь. Беседовали с
людьми, приводили тексты советских листовок, сообщали сводки
Совинформбюро, доказывали населению, что фашистам выгодно сеять такие
бредни. Обращали внимание на то, что немецкая армия разлагается, а среди
румынских и итальянских солдат царит недовольство, что немцы пачками
расстреливают румын, бросающих фронт...
Однажды
мы увидели, как на машину, подъехавшую к одному дому, фашисты стали
грузить какие-то мешки и ящики. Воспользовавшись моментом, когда возле
машины никого не было, я, Сергей Тюленин и еще несколько ребят, влезли в
машину и увидели среди оружия мешки с новогодними подарками
фрицам.
- Так этим гадам еще подарки? Не будет
этого! - сказала я. - Сгружай, ребята!
Едва мы
принялись за работу, как увидели полицейского. Из кузова Сергей вынул бак из-под
бензина. Мгновенно приняли решение: "Если заметит, ударим его по голове
баком и побежим". Но полицейский прошел мимо, ничего не заметив. Мы
быстро разгрузили машину и спрятали всё в надежном месте. Наутро под
руководством Мошкова и Земнухова все это мы перетащили в разрушенное
здание городской бани, которое приспособили под склады оружия и
продовольствия, похищенного у немцев.
Вскоре
гестаповцы арестовали Мошкова. Через несколько дней мы убедились в
предательстве. Оставаться в городе уже было рискованно, и Олег Кошевой,
Сережа Тюленин, Боря Гловань, Нина и Оля Иванцовы и я решили немедленно
уйти и пробраться в Митякинский партизанский отряд. Но на известном нам
месте отряда не оказалось, и мы пошли к линии фронта, чтобы перейти
ее.
В одной из перепалок, недалеко от Фокино, я
отбилась от товарищей. Жить было трудно. В кармане ни гроша, с собой
никаких вещей. Кусок хлеба приходилось доставать с большим трудом. Я
переходила из села в село. Затем пошла по направлению, где могли находиться
части Красной Армии, но из-за сильного артиллерийского огня не смогла
перейти линию фронта. Явилась к немецкому коменданту и сказала, что я
эвакуирована из Сталинграда, и спросила, можно ли пройти в село, находящееся
в шести километрах. Он ответил:
- Когда возьмем его
обратно, тогда пойдете. "Ура, значит там наши!" подумала я и, выйдя от
коменданта, быстро направилась в Фокино.
По дороге я
встретилась с Сергеем. Ночью мы перешли линию фронта и направились к
Тарасовке. За околицей хутора встретили немца. Сергей поднял наган (он забрал
его у одного убитого им немца) и крикнул: "Хэнде хох!" Немец поспешно
схватился за автомат. Сергей выстрелил. С протяжным стоном немец повалился
на снег. Едва мы успели снять с гитлеровца автомат, как в селе началась сильная
пальба. К месту происшествия приближалась, стреляя на ходу, группа немцев.
Мы снова разошлись с Сергеем.
Потянулись
однообразные, тоскливые дни. Безумно хотелось узнать о родных, товарищах.
Несмотря на грозившую мне опасность, я направилась в Краснодон. По дороге
дважды попадала в полицию. Дома чуть-чуть не угодила в засаду. Не застав
никого из товарищей в Краснодоне, я распрощалась с матерью и сестренкой и
пошла в Ворошиловград, где и скрывалась до освобождения города Красной
Армией.
Валерия Борц
Володя, братишка мой,
рос шустрым любознательным мальчиком. В школу пошел семи лет. Там он
крепко подружился с Сережей Левашовым, будущим активным молодогвардейцем.
После уроков они всегда вместе приходили к нам домой и
начинали что-нибудь строить в сарае. А когда учились в четвертом классе,
оборудовали в сарае клуб: провели туда из квартиры электричество, сами сделали
киноаппарат (схему брали из журнала "Знание - сила") и на деньги,
собранные с посетителей своего клуба, купили пленку. И потом каждый день
показывали малышам картины.
Учился Володя хорошо.
В 1941 году он перешел в десятый класс. Началась война, и в первый же день он
заявил, что хочет быть на фронте. Он пошел в военкомат, но там отказали в его
просьбе: молод еще. Тогда Володя поступил работать в мастерскую слесарем и
сразу же записался в истребительный батальон.
С каким
увлечением он занимался в батальоне! Очень нравилось ему военное дело. Еще в
школе он руководил военным кружком, а теперь это было всерьез, теперь готовились
к схватке с врагом. Володя читал военные книги, уставы. В заводской
работе он тоже не отставал и вскоре стал
электромонтером.
Летом 1942 года Володя заболел
аппендицитом. Его увезли в Изварино и там в госпитале сделали операцию.
Когда привезли домой, началась эвакуация города. У Володи гноился шов, и он
лежал в постели. В квартиру заходили товарищи, прощались с Володей. Он
провожал их со слезами на глазах.
20 июля в город
вступили немцы. Как тяжело сейчас вспоминать черные дни оккупации! Немцы,
как шакалы, врывались в дома, в сараи, тащили птицу, скот. В первый же день
заявились к нам во двор. Расположились в квартире. Поснимали с себя белье и
начали бить вшей. Гадко было зайти домой.
Володю
вскоре вызвали на работу. Он был еще болен, но пошел. Вернулся злой,
расстроенный: в механическом цехе рабочие запаивали принесенные немцами
железные банки с медом и маслом для отправки в
Германию.
Совсем изменился Володя. Стал он
задумчив, неразговорчив, сразу как-то
повзрослел.
Начали часто заходить к нам товарищ"
Володи: Ваня Земнухов, Анатолий Орлов. Зайдут, поиграют в шахматы и уйдут.
Настроение у всех угнетенное.
Один раз пошли мы с
Володей в Свердловку к дедушке. Было еще совсем тепло. Идем степью, кругом
никого не видно. Мы запели с ним "Спят курганы темные". Потом Володя
говорит:
- Я знаю, где наши войска
находятся.
- Не
обманывай.
- Честное
слово.
- Где?
Он начал
рассказывать мне сводку. Я остановилась и стала нетерпеливо расспрашивать
его. Потом спросила:
- Откуда ты
знаешь?
- Мы теперь всё будем знать. Только
молчи.
Он рассказал, что у них есть где-то
радиоприемник. Я была очень рада. Всю дорогу мы шли веселые. Пели наши
родные советские песни. И все двадцать восемь километров прошли незаметно.
Возвращались тоже с песнями. Особенно мне запомнилось, когда Володя с
вдохновением запел: "Ах, ты, степь родимая, степь непобедимая! Сильными и
смелыми ты родила нас..."
...Однажды пришла я домой,
а дверь на крючке. Стучу. Через несколько минут открывает дверь Анатолий
Орлов. Я вхожу. Володя сидит на сундуке. На полу и на сундуке налита
вода.
- Что это вы делали? -
спрашиваю.
Володя открыл шкаф и показал бутылку с
раствором и печатный шрифт.
- Пока мало шрифта, но
будет много. Завтра ребята пойдут в типографию и еще соберут. Теперь дело за
станком. Скоро начнем печатать.
Володя не унывал, что
станка нет: на то он и мастер.
- Станок сами сделаем,
- сказал он.
И начал носить домой какие-то части от
станка, деревянные планочки.
У Володи появились
новые друзья. Вечерами он куда-то уходил.
5 ноября
дома не ночевал. А перед этим сказал мне: "Сегодня будем печатать листовки
к празднику". Мама волнуется. Я тоже начинаю беспокоиться: "А вдруг полицейские
проследили и арестовали?"
На заре Володя
вернулся утомленный, но необычно веселый.
-
Завтра листовки будут в Ворошиловграде. Направляем человека. У нас тоже
будут расклеены и разбросаны по улицам. А седьмого на школе увидишь флаг,
- сказал он мне шопотом. - Заминируем кругом, чтобы гада, который полезет
снимать, разорвало на куски. Школу вот жалко. Но ничего - построим
новую.
7 ноября утром прибегает к нам тетя и
кричит:
- Флаг на школе! Наши родненькие
пристроили! Когда я увидела флаг, слезы у меня побежали из глаз. Володя ушел
на работу. В одиннадцать часов я принесла ему завтрак. Он с тревогой взглянул
на меня и тихо спросил:
- Флаг
висит?
- Нет, - говорю.
-
Как? Почему же не взорвалась мина? Недовольство выразилось на его
лице.
- Значит, сняли. Ну, ничего. Теперь все знают о
флаге.
По городу из рук в руки ходили листовки,
сообщавшие правду о Красной Армии, о героической защите Сталинграда.
Часто Володя рассказывал, как они смеялись
над немецкими плакатами и портретом Гитлера:
-
Сядем и, глядя на портрет,
поем:
Эх, расскажи, расскажи,
бродяга,
Чей ты родом, откуда
ты?
1 января 1943 года Володе
исполнилось 18 лет. Утром я его поздравила со днем рождения, сделала
скромный подарок. Вскоре пришел Миша Григорьев, и они вдвоем ушли.
Вернулся Володя с Толей Орловым, оба расстроенные. Толя быстро ушел. Я
спросила, что случилось. Володя сообщил, что арестовали Мошкова, ищут
Земнухова.
- А тебя не заберут? - встревожилась
я.
Володя заверил, что его никто не выдаст, но сам, я видела,
очень волновался.
Мама попросила нас сходить в
Свердловку к дедушке за продуктами. Володя отпросился у начальника цеха, и 2
января, утром, мы пошли. Километров пять шли молча. Володя был мрачен. Я
тоже не могла слова вымолвить. Потом он сказал:
-
Неужели кто выдал? Жаль ребят. Я опять к нему:
- А
тебя не посадят? Ведь если узнают, повесят всех.
-
Ребята не выдадут, я уверен.
Когда пришли к дедушке,
Володя лег на диван и долго лежал молча. Весь вечер и весь другой день он был
задумчив.
4 января мы пошли домой. Володя очень
торопился. Опять шли молча. Тяжело было на
сердце.
Спустя день к нам явились два
полицейских.
- Кто здесь живет? - спросили
они.
Я испугалась.
-
Осьмухин. А вам кого нужно?
- Нам он и
нужен.
Начался обыск. Первым делом спросили, есть ли
фотоаппарат и радиоприемник. Фотоаппарат я отдала, а радиоприемника,
сказала, нет. Всё перерыли.
- Оружие
есть?
- Нет.
- Посмотри,
как пол, - сказал один полицейский другому.
Тот
полазил кругом, осмотрел пол, но ничего подозрительного не
нашел.
В этот же день Володя был
арестован.
Все ночи мы с мамой не спали, плакали. В
городе говорили, что в воскресенье арестованных будут вешать. Я ходила по
улицам, как помешанная. Каждый столб, каждое дерево казались мне виселицей.
Я все думала: "Кто же выдал? Кто оказался продажной
душой?"
Мучительно тянулись дни. Когда мы
приносили из тюрьмы посуду, то несколько раз осматривал" ее в надежде найти
хотя бы слово от нашего дорогого. Одну записку передал он в остатке каши,
другую - в рукаве майки. И все успокаивал нас, просил, чтобы мы не
волновались. А его, дорогого братика, избивали до полусмерти, отливали водой
и опять избивали.
Дедушка как-то пошел к следователю
узнать о состоянии дела. Следователь ответил:
- Твой
внук - партизан. На допросах ведет себя вызывающе. Говорит, что сознательно
шел в партизаны, что презирает нас, немцев. Одним словом, твоему внуку готовится
петля...
Помню день 16 января. Утром, как всегда,
я пошла с передачей. Полиция вывесила список 23 арестованных, отправленных
якобы в Ворошиловград.
Люди рассказали, что
накануне, когда арестованных вывозили со двора тюрьмы, они пели "Замучен
тяжелой неволей", а когда подвезли их к шурфу - они запели
"Интернационал". Как бандиты ни били их прикладами по лицу, а каждый
молодогвардеец сумел все-таки сказать свое последнее слово, сказать, что он
гибнет за родину, что победа будет за Красной Армией, что русская земля
очистится от немецкой сволочи. Не стало наших
дорогих...
14 февраля 1943 года вступили в город наши
танкисты. Население высыпало на улицы. Услышали мы родную речь, увидели
родные звездочки. Такой радости никогда еще не
было.
15 февраля мы с Ниной Земнуховой и Линой
Левашовой пошли в здание, где помещалась полиция. Осмотрели камеры. В
одной из них я нашла баночку из-под молока, которую мы передавали Володе.
На стене роспись: "Осьмухин В. А. Взят 5.1.43". Долго не могла я оторваться от
этой надписи. Сердце сжалось от боли.
Вскоре начали
вытаскивать из шурфа шахты трупы. Сколько слез было пролито каждой
матерью и сестрой! Трупы невозможно было узнать: до того они были
изуродованы.
Похоронили всех в братской могиле, в
парке. На их могилу ежедневно приносят букеты цветов родители, ученики,
комсомольцы, дети. Краснодонцы воздвигли героям памятник с такой
надписью:
И капли крови горячей
вашей,
Как искры, вспыхнут во мраке
жизни
И много смелых сердец
зажгут.
Память о молодогвардейцах будет нетленной в наших сердцах.
Л. Осьмухина
Олег Кошевой
читал мысли людей, правильно определял характер человека. Он мог
моментально узнавать, чем дышит его собеседник. Это был человек больших,
благородных чувств. Однажды он мне сказал:
- Нина,
мы будем партизанами. Ты представляешь, что такое партизан? Работа
партизана не легкая, но интересная. Он убьет одного немца, другого, убьет
сотого, а сто первый может убить его; он выполнит одно, второе, десятое
задание, но это дело требует самоотверженности. Партизан никогда не дорожит
своей личной жизнью. Он никогда не ставит свою жизнь выше жизни родины. И
если требуется для выполнения долга перед родиной, для сохранения многих
жизней, он никогда не пожалеет своей жизни, никогда не продаст и не выдаст
товарища, - таков наш партизан, Нина.
Кашук, твои
слова я ношу в своем сердце. Я передаю их сегодня всей нашей молодежи,
которая всегда будет носить в своем сердце твой благородный
образ.
Член подпольной
шахтерской комсомольской
организации "Молодая
гвардия" Нина Иванцова
Сентябрь 1943 года. Гор.
Краснодон, Донбасс
|
Краснодонский район Ворошиловградской области Украинской ССР был оккупирован немцами, румынами и итальянцами с июля 1942 года по февраль 1943 года. До войны здесь проживало около 80000 шахтеров (из них 20000 — в самом Краснодоне) и колхозников, эвакуироваться смогли далеко не все. Недовольных «Новым порядком» тащили в полицию, пытали, убивали. По данным ЧГК, убили 242 человека, в Германию угнали — 3471, пропали без вести — 532. В Краснодоне 28 сентября 1942 года нацисты заживо закопали в парке 32 шахтера — за отказ работать на оккупантов, за участие в истребительных отрядах и партизанской деятельности. Уже на следующий день была создана подпольная организация «Молодая гвардия» (в нее вошли отдельные группы сопротивления и новички), так около сотни юношей и девушек от 14 до 25 лет решили отомстить оккупантам. Их акции привлекли внимание немцев, но причины их провала остаются тайной до сих пор. По версии Краснодонского процесса, предатель Почепцов донес полиции, и в январе 1943 года большинство членов подполья после страшных пыток были расстреляны у шурфа, всех раненых и убитых сбросили в шахту. |
О борьбе и смерти «Молодой гвардии» много написано и снято. Мало что известно про их убийц, которых судили на четырех процессах. В допросах, пытках и казнях «Молодой гвардии» участвовали около 70 человек: немцы из полевой комендатуры и советские предатели из вспомогательной полиции (их роль в зверствах была главной). По горячим следам удалось поймать только троих причастных.
Член «Молодой гвардии» Г. Почепцов боялся ареста и решил написать донос - по совету своего опытного отчима В. Громова (тайный немецкий осведомитель под кличкой «Ванюша»). Их показания принял старший следователь полиции М. Кулешов, он же участвовал в допросах молодогвардейцев при помощи пыток (как писала «Ворошиловградская правда»: «С присущей матерому врагу ненавистью к советской власти, к нашему народу, Кулешов особенно неистовствовал, проводя следствие по делу «Молодой гвардии». По его указаниям велись «внушительные» допросы молодогвардейцев»). Стремясь обелить себя, предатели валили вину на комиссара «Молодой гвардии» В. Третьяковича, якобы он не выдержал истязаний (выкалывание глаз и т.д.) и все рассказал.
Следствие по делу предателей длилось пять месяцев — очные ставки, показания свидетелей. Сам же Краснодонский процесс продолжался три дня, 15-18 августа, но открытыми были не все заседания. Жители Краснодона приходили как зрители и выступали как свидетели, обращались, обращались к суду с просьбой вынести суровый приговор. Военный трибунал войск НКВД Ворошиловградской области судил без стороны защиты, материалы процесса не были опубликованы, местные газеты писали о нем только постфактум и в общих чертах. Расстреляли Кулешова, Почепцова и Громова публично, присутствовало около 5000 жителей Краснодона.
К сожалению, комиссия ЦК ВЛКСМ поверила наветам предателей и имя безвинного В. Третьякевича (которому при пытках даже выкололи глаза) было вычеркнуто из наградных листов и газет, закрепил это подозрение А. Фадеев в романе «Молодая гвардия», изобразив его как предателя Стаховича. Героя реабилитировали лишь в 1959 году.
После войны были найдены 13 палачей, в том числе инициатор казни — капитан жандармерии Э. Ренатус. Министр государственной безопасности В. Абакумов планировал устроить над ними открытый суд в Краснодоне с 1 по 10 декабря 1947 года, на волне других процессов. Для этого он направил 18 ноября 1947 года докладную записку N 3428/А И. Сталину, В. Молотову и секретарю ЦК ВКП(б) А. Кузнецову. Их реакция неизвестна, но процесс состоялся в закрытой форме. Приговор убийцам оказался мягче, чем предателям: от 15 до 25 лет лагерей (после смерти Сталина немецких военных преступников отправили домой). Все материалы были секретными, даже для родственников погибших молодогвардейцев.
Другие палачи умело маскировались. Полицейский В. Подтынный бежал из Краснодона с вермахтом, исправил паспортные данные, попал в Красную Армию, имел боевое ранение и награды. После войны вернулся на Донбасс, завел семью, стал председателем сельсовета и членом КПСС. В 1959 году земляк узнал Подтынного — арест. Через год его открыто судили в Луганске и приговорили к смертной казни.
Полицейский И. Мельников лично выкалывал глаза молодогвардейцам. Он тоже подделал документы, воевал в Красной Армии, получил медаль «За отвагу». Потом скрывался в колхозе Одесской области. Найден, осужден на открытом процессе в Краснодоне 14-16 декабря 1965 года, расстрелян в 1966 году.
Некоторые палачи так и не были найдены. К примеру, начальник полиции В. Соликовский скрывался в Австрии и ФРГ, жил до 1967 года в Нью-Йорке, затем переехал в бразильский город Порту-Алегри, где и умер в 1970-х годах.
Лишь малая часть судебных материалов 1943-1965 гг. была опубликована. Возможно, поэтому история «Молодой гвардии» до сих пор вызывает споры. На Украине доходит до невероятного — с 1990-х годов там бытует версия, что «Молодая гвардия» была «национал-коммунистической» ячейкой ОУН, ненавидела Гитлера и Сталина! Член ОУН Е. Стахив называл себя в интервью и книгах тем самым Стаховичем из «Молодой гвардии» А. Фадеева. Все это прямо противоречит фактам.
Показания о пытках
Источник: Глазунов Г. Это было в Краснодоне / Неотвратимое возмездие . М.: Воениздат , 1979 .
<…> Александра Васильевна Тюленина рассказала на суде, как над ней глумились в полиции:
— Дня через два после моего ареста по приказанию Захарова полицейские раздели меня и положили на пол лицом вниз. Стали избивать плетьми. Били долго. В это время кто-то сказал: «Ведите его сюда, сейчас он расскажет все». В комнату ввели моего сына Сергея. Лицо его было в кровоподтеках. Меня опросили о партизанах и оружии. Я ответила, что о партизанах ничего не знаю, а оружия в нашем доме нет и не было. После такого ответа они стали истязать сына. Один из жандармов заложил пальцы рук Сергея в косяк двери и начал закрывать ее. Сквозь огнестрельную рану на руке сына продевали раскаленный прут. Под ногти загоняли иголки. Потом подвесили его на веревках. Вновь избивали, после чего обливали водой... Я неоднократно теряла сознание.
По свидетельству Марии Андреевны Борц, 1 января 1943 года в их квартиру нагрянули жандармы, и полицейский Захаров потребовал, чтобы Мария Андреевна сказала, где скрывается ее дочь Валя, с кем она ушла. Получив отрицательный ответ, он побелел от злости. Его маленькие, быстро бегающие глазки налились кровью. Захаров выхватил наган, приблизил к лицу женщины и, толкнув ее ногой, заорал: «Пристрелю, сволочь!» После обыска на квартире Марию Андреевну доставили в полицию как заложницу, обыскали, заполнили анкету. Затем повели на допрос к Соликовскому. Перед ним на столе лежал набор плетей: толстых, тонких, широких, со свинцовыми наконечниками. У дивана стоял изуродованный до неузнаваемости Ваня Земнухов, с воспаленными красными глазами и кровоподтеками на лице. Одежда его была в крови. На полу возле него краснели лужи крови. Из-за стола вяло поднялся Соликовский — мужчина высокого роста, крепкого телосложения. Черная папаха надвинута на лоб. Голос властный, громкий. Он спросил: «Где дочка?» Борц ответила, что ничего не знает. Тогда он закричал: «А о гранатах и почте тоже ничего не знаешь?» — и со страшной силой стал бить ее по лицу. Стоявший тут же Давиденко подскочил к Марии Андреевне и также начал ее избивать. Еле державшуюся на ногах, ее бросили в камеру, которая помещалась напротив кабинета Соликовского. С замиранием сердца слушала она доносившиеся из кабинета крики и стоны, страшную ругань и лязг железа. По коридору бегали полицейские. Таскали на допрос одну жертву за другой. Так продолжалось до утра.
— С кем из молодогвардейцев вы находились в камере? — спросил председательствующий Марию Андреевну.
Она ответила, что была с Любой Шевцовой, Ульяной Громовой, Шурой Бондаревой, Тоней Иванихиной (сестра Лилии Иванихиной), Ниной Минаевой, Клавдией Ковалевой и Тосей Мащенко. Девушек в полиции неоднократно пытали, с допросов приводили полуживыми. Им причиняли не только физические страдания. Ульяна Громова говорила, что легче перенести физическую боль, чем то унижение, которому ее подвергали палачи. Девушек раздевали догола, глумились над ними. Здесь иногда находилась жена Соликовского, которая обычно сидела на диване и заливалась смехом.
Письмо родителей молодогвардейцев в военный трибунал
Источник: Журнал «Социалистическая законность», № 3, 1959, С. 60. Цит. по: Молодая гвардия. Документы, воспоминания / сост. В.Н. Боровикова, И.И. Григоренко, В.И. Потапов. Донецк: Издательство «Донбасс», 1969.
Август 1943 года.
ТОВАРИЩИ СУДЬИ ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА!
Вы сейчас разбираете на судебном следствии факты преступлений, совершенных кучкой предателей нашей Родины.
Мы, родители наших детей, погибших от рук фашистских палачей и их пособников, которые сидят в данное время на скамье подсудимых, не можем слушать без содрогания, когда эти фашистские мерзавцы рассказывают вам, как они хладнокровной рукой озверелых палачей убивали наших детей, отдавших жизнь свою за нашу Родину, за освобождение от фашистских орд. Эти фашистские наемники не ушли от рук советского правосудия.
Мы, родители погибших наших детей, присоединяем свой голос мести проклятым палачам и просим трибунал вынести суровый приговор этим мерзавцам и смертную казнь осуществить на площади, чтобы видел весь народ Краснодона, что эти негодяи получили по заслугам.
А те фашистские прихвостни, которые где-либо притаились, пусть видят, какая ждет расплата тех, кто предает нашу Советскую Родину и ее народ.
 |
| Источник: Кошевая Е. Повесть о сыне. М, 1947. |
Статья в областной газете о процессе
Источник: Газета «Ворошиловградская правда», № 136 (8275), 29 августа 1943. Цит. по: Молодая гвардия. Документы, воспоминания / сост. В.Н. Боровикова, И.И. Григоренко, В.И. Потапов. Донецк: Издательство «Донбасс», 1969.
СУД НАРОДА
Краснодон. На днях здесь закончился суд над изменниками Родины, подлыми иудами, предавшими многих членов подпольной комсомольской молодежной организации «Молодая гвардия». Члены организации «Молодая гвардия», о работе которой неоднократно писала «Ворошиловградская правда», вели в период оккупации области неустанную борьбу против немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Юные патриоты писали и распространяли листовки, разоблачавшие лживую фашистскую пропаганду, принимали сообщения Советского информбюро о боевых действиях на фронтах Отечественной войны и несли большевистскую правду в народ, временно подпавший под иго гитлеровских головорезов. Отряды «Молодой гвардии» физически уничтожали солдат и офицеров немецкой армии и их пособников - изменников Родины.
 |
|
Временный комсомольский билет, выданный члену подпольной организации «Молодая гвардия» |
13 сентября 1943 года почетное звание Героев Советского Союза было посмертно присвоено юным защитникам Родины, членам подпольной организации «Молодая Гвардия» , которая развернула свою деятельность в оккупированном немцами городе Краснодоне. Позже, уже после Войны, их именами назовут улицы, организации, теплоходы, о них напишут множество книг, снимут фильмы.
Им не исполнилось и 20-ти лет, самому младшему из них - Олегу Кошевому - было лишь 16, когда они начали свою борьбу с немецкими завоевателями родного города. Осенью 1942 года дети шахтеров объединились в комсомольскую подпольную организацию, которую назвали «Молодая гвардия».
Написанное во время оккупации стихотворение Олега Кошевого можно назвать его личным манифестом:
Мне тяжело!.. Куда только ни глянь
Везде я вижу гитлеровскую дрянь,
Везде ненавистная форма предо мной,
Эссесовский значок с мертвой головой.
Я решил, что жить так невозможно!
Смотреть на муки и самому страдать.
Надо скорей, пока еще не поздно,
В тылу врага уничтожать.
Я так решил и это я исполню!
Всю жизнь отдам за Родину свою,
За наш народ, за нашу дорогую
Прекрасную советскую страну.
Герои молодой гвардии
Сегодня публикуются Указы Президиума Верховного Совета Союза ССР о присвоении звания Героя Советского Союза и награждении орденами членов комсомольской организации «Молодая Гвардия», действовавшей во время немецкой оккупации на территории Ворошиловградской области. Дети шахтеров - члены подпольной организации «Молодая Гвардия» - показали себя беззаветными патриотами отечества, навеки вписав свои имена в историю священной борьбы советского народа против немецко-фашистских оккупантов.
Ни жестокий террор, ни бесчеловечные пытки не могли остановить молодых патриотов в их стремлении всеми силами бороться за освобождение Родины от ига ненавистных чужеземцев. Они решили до конца выполнить свой долг перед отчизной. Во имя исполнения своего долга большинство из них погибло смертью героев.
В темные осенние ночи 1942 года создавалась подпольная комсомольская организация «Молодая Гвардия». Во главе ее стал 16-летний юноша Олег Кошевой. Его непосредственными помощниками в организации подпольной борьбы против немцев были 17-летний Сергей Тюленин, 19-летний Иван Земнухов, 18 -летняя Ульяна Громова и 18-летняя Любовь Шевцова. Они объединили вокруг себя лучших представителей шахтерской молодежи. Действуя смело, мужественно, хитроумно, члены «Молодой Гвардии» вскоре стали грозой немцев. Листовки и лозунги появлялись у дверей немецкой комендатуры. В годовщину Октябрьской революции в городе Краснодоне на здание школы имени Ворошилова, на самом высоком дереве парка, на здании больницы были подняты красные флаги, сделанные из Фашистского знамени, похищенного из немецкого клуба. Несколько десятков немецких солдат и офицеров уничтожили члены подпольной организации, возглавляемой Олегом Кошевым. Их усилиями был организован побег советских военнопленных. Когда немцы пытались отправить молодежь города на принудительные работы в Германию, Олег Кошевой и его товарищи подожгли здание биржи труда и тем сорвали мероприятие немцев. Каждый из этих подвигов требовал огромного мужества, стойкости, выдержки, хладнокровия. Однако славные представители советской молодежи нашли в себе достаточно сил для того, чтобы умело и расчетливо противостоять врагу и наносить ему жестокие разящие удары.
Когда немцам удалось раскрыть подпольную организацию и арестовать ее участников, Олег Кошевой и его товарищи перенесли нечеловеческие пытки, но не сдались, не смалодушничали, а с великим бесстрашием истинных патриотов приняли мученическую смерть. Они сражались и боролись, как герои, и героями сошли в могилу!
Перед вступлением в члены подпольной организации «Молодая Гвардия» каждый из молодых людей давал священную клятву: «Я клянусь мстить беспощадно за сожженные и разоренные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть 30 шахтеров. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебаний. Если же я нарушу эту священную клятву под пытками или из-за трусости, то пусть мое имя, мои родные будут навеки прокляты, а меня самого покарает суровая рука моих товарищей. Кровь за кровь, смерть за смерть!».
Свою клятву Олег Кошевой и его друзья выполнили до конца. Они погибли, но имена их будут сиять в вечной славе. Молодежь нашей страны будет учиться у них великому и благородному искусству борьбы за святые идеалы свободы, за счастье отчизны. Молодежь всех порабощенных немецкими оккупантами стран узнает об их бессмертном подвиге, и это придаст ей новые силы для свершения подвигов во имя освобождения от гнета.
Народ, рождающий таких сыновей и дочерей, как Олег Кошевой, Иван Земнухов, Сергей Тюленин, Любовь Шевцова и Ульяна Громова, - непобедим. Вся сила нашего народа сказалась в этих молодых людях, впитавших в себя героические традиции своей Родины и не посрамивших родной земли в годину тяжелых испытаний. Слава им!
Указом Президиума Верховного Совета награждена орденом Отечественной войны 2-й степени Елена Николаевна Кошевая - мать Олега Кошевого. Она воспитывала героя, она благословила его на свершение высоких и благородных подвигов - слава ей!
Немцы непрошенными гостями явились на нашу землю, но столкнулись здесь с великим народом, исполненным непоколебимого мужества и готовности с беспредельной яростью и гневом отстаивать отечество. Юный Олег Кошевой - это яркий символ патриотизма нашего народа.
Кровь героев пролита недаром. Они внесли свою долю в общее великое дело разгрома немецко-фашистских оккупантов. Красная Армия гонит немцев на запад, освобождает от них Украину.
Спи спокойно, Олег Кошевой! Дело победы, за которое боролись ты и твои товарищи, мы доведем до конца. Вражескими трупами мы обозначим дорогу нашей победы. За вашу мученическую смерть мы отомстим в полную меру нашего гнева. И вечно будет сиять солнце над нашей Родиной и в славе и величии будет жить наш народ, являясь для всего человечества примером отваги, мужества, доблести и преданности долгу!
За те полгода, что существовала организация, юноши и девушки успели сделать очень многое в борьбе с гитлеровцами. Комсомольцы своими силами смогли собрать примитивную типографию, где печатались не только листовки и небольшие плакаты,а также временные комсомольские билеты.
Оккупанты чувствовали себя в занятом городе как на пороховой бочке. На стенах домов и у дверей немецкой комендатуры снова и снова появлялись советские листовки.
Информацию для листовок ребята получали, слушая дома у Олега Кошевого ламповый радиоприемник, который из-за отсутствия электричества подключали к специальному приспособлению. Последние известия кратко записывали, а затем составляли листовки, которые еженедельно информировали население о событиях на фронте, в советском тылу и в мире, сообщениях Совинформбюро. Даже слухи использовались для распространения информации.
В качестве листовок использовались и другие источники. Так, однажды ночью Люба Шевцова пробралась в здание почты и, уничтожив письма немецких солдат и офицеров , похитила несколько писем бывших жителей Краснодона, находившихся в Германии . Еще не прошедшие цензуру письма были распространены по городу как листовки, рассказывающие об ужасах немецкой каторги. В результате, проводимая гитлеровскими властями вербовка желающих ехать в Германию, была сорвана.
До организации типографии листовки писались от руки и распространялись всеми участниками молодежного подполья. Город условно был разделен на участки, которые закреплялись за конкретными членами организации. По негласному правилу листовки размещались в таких местах, где их прочитало бы как можно больше людей: базар, водопровод, ручная мельница. Расклеивать ребята ходили обычно по двое — парень и девушка, чтобы не вызывать подозрение. Иногда собирались группами и, изображая веселящуюся молодежь, разбрасывали листовки. А Олег Кошевой, повязав на рукав белую повязку (отличительный знак полицаев), по ночам разбрасывал листовки в парке.
Также благодаря подпольщикам в городе то и дело исчезали груженые автомашины, у немецких солдат пропадали автоматы, пистолеты и патроны.
Не забывали молодогвардейцы и об арестованных коммунистах. На деньги финансового фонда, сформированного из комсомольских членских взносов, приобретались и тайком переправлялись в гестаповские застенки продукты.
Молодогвардейцы освободили более 90 наших бойцов и командиров из концентрационного лагеря и организовали побег двадцати военнопленных из Первомайской больницы. Также около 2 000 человек были спасены после того, как комсомольцы подожгли здание биржи труда , где хранились списки граждан, предназначенных к отправке в Германию.
Наряду с подрывной деятельностью комсомольцы готовились и к празднованию очередной годовщины Октябрьской революции: из выкрашенных в красный цвет белых наволочек, из красных косынок и даже из немецкого знамени были сшиты красные флаги. В ночь на 7 ноября, когда дул сильный ветер и шел дождь, заставившие попрятаться полицейские патрули, молодогвардейцы смогли достаточно свободно прикрепить флаги веревками к трубам на всех зданиях. На здание райпотребсоюза Люба Шевцова и Тося Мащенко прикрепили древко к перекрытию, разобрав черепицу, а Георгий Щербаков и Александр Шищенко смогли вывесить флаги на больнице и на самом высоком дереве парка.
Хитро расставленные с целью поимки подпольщиков немецкие ловушки оставались пустыми. Полицейские находили прокламации в собственных карманах . Потом самих полицейских находили повешенными в заброшенных штольнях шахт.
Организация готовилась к решительному вооруженному нападению.
Несмотря на организованную молодогвардейцами агентурную сеть, немцам все же удалось раскрыть подпольщиков. Начались аресты. Лишь немногим удалось пробраться к частям Красной Армии. Остальных оккупационные власти посадили в тюрьму. Нечеловеческие пытки пришлось испытать молодогвардейцам в последние дни жизни. Тех из них, кто не умер после истязаний, немцы сбросили живыми в шурф заброшенной шахты.
Арестованный после освобождения Донбасса следователь районной полиции М.Е.Кулешов, который вел дело «Молодой гвардии», на допросах рассказывал, что во время пыток арестованным молодогвардейцам выкалывались глаза, вырезались груди, половые органы, их до полусмерти избивали плетьми.
Из воспоминаний Веры Александровны Иванихиной, сестры Лили и Тони Иванихиных: |
«… В декабре месяце 1942 г. Тюленев Сережа, Борц Валя, Третьякевич Витя, Мошков Женя, Кошевой Олег, Зимнухов Ваня и еще ребята вынесли все из немецкой машины, которая стояла «... Пытали страшно — сажали на печи, загоняли под ногти иглы, вырезали на коже звезды. И, в конце концов, казнили — бросили живыми в шахту №5. За ними в шахту летели динамит, шпалы, вагонетки. Моя старшая сестра Нина, медик по образованию, впоследствии сама обрабатывала тела сестер и своими глазами видела, что прострелов не было, но живыми остались только волосы. Родственники узнавали героев только по особым приметам и одежде. Все это было жутко». |
Отважные подпольщики
В городе Краснодон Ворошиловградской области немцы чувствовали себя точно на вулкане. Вокруг все бурлило. На стенах домов то и дело появлялись советские листовки, на крышах взвивались красные флаги. Исчезали груженые автомашины, словно порох загорались склады хлеба. У солдат и офицеров пропадали автоматы, револьверы, патроны.
Кто-то действовал очень дерзко, умно и ловко. Хитро расставленные немецкие ловушки оставались пустыми. Ярости немцев не было конца. Они тщетно рыскали по переулкам, домам, чердакам. А склады с зерном загорались снова. Полицейские находили прокламации в собственных карманах. Потом самих полицейских находили повещенными в заброшенных штольнах шахт.
В ночь с 5 на 6 декабря вспыхнуло здание биржи труда. В огне погибли списки лиц, подлежащих отправке в Германию. Тысячи жителей, с ужасом ожидавших черного дня, когда их повезут в неволю, воспряли духом. Пожар взбесил оккупантов. Из Ворошиловграда были вызваны специальные агенты. Но следы таинственно затерялись в изогнутых улочках шахтерского городка. В каком домике обитают те, кто поджег биржу труда? Под каждой крышей жила ненависть. Специальные агенты затратили немало усилий, но так и отбыли ни с чем.
Подпольная комсомольская организация действовала все шире и смелее. Дерзость стала привычкой. Накапливался опыт конспирации, боевые навыки становились профессией.
Совсем немного времени прошло с того памятного сентябрьского дня, когда в доме №6 по Садовой улице в квартире Олега Кошевого состоялось первое организационное собрание. Здесь было тридцать молодых людей, знакомых друг с другом по школьным годам, по совместной работе в комсомолке, по борьбе с немцами. Организацию решили назвать «Молодая гвардия». В штаб вошли: Олег Кошевой, Иван Земнухов, Сергей Тюленин, Любовь Шевцова, Ульяна Громова и др. Олег был назначен комиссаром и избран секретарем комсомольской организации.
Не было опыта подпольной работы, не было знаний, была только неистребимая, жгучая ненависть к оккупантам и страстная любовь к Родине. Несмотря на опасность, грозившую комсомольцам, организация росла быстро. В «Молодую гвардию» вступило более ста человек. Каждый давал клятву на верность общему делу, текст которой написали Ваня Земнухов и Олег Кошевой.
Начали с листовок. Немцы приступили в это время к вербовке желающих ехать в Германию. На телеграфных столбах, заборах появились листовки, разоблачающие ужасы фашистской каторги. Вербовка сорвалась. В Германию согласилось ехать только три человека.
У Олега дома установили примитивный радиоприемник и слушали «последние известия». Короткую запись последних известий размножали в виде листовок.
С расширением подпольной организации ее «пятерки», созданные для конспирации, появились в близлежащих поселках. Там издавались свои листовки. Теперь подпольщики располагали четырьмя радиоприемниками.
Комсомольцы создали и свою примитивную типографию. Литеры они собирали на пожарище здания районной газеты. Рамку для подбора шрифта сделали сами. В типографии печатались не только листовки. Там были изданы и временные комсомольские билеты, на которых было написано: «Действителен на время Отечественной войны». Комсомольские билеты выдавались вновь принятым членам организации.
Комсомольская организация срывала буквально все мероприятия оккупационных властей. Не удалась немцам ни первая, так называемая «добровольная» вербовка, ни вторая, когда они хотели насильно увезти в Германию всех отобранных ими жителей Краснодона.
Как только немцы стали готовиться к вывозке в Германию хлеба, подпольщики по заданию штаба организовали поджоги хлебных скирд, складов, а часть зерна заразили клещом.
Немцы реквизировали у окрестного населения скот и гнали его большим гуртом в 500 голов в свой тыл. Комсомольцы напали на охрану, перебили ее, а скот угнали в степь.
Так каждое начинание немцев срывалось чьей-то невидимой, властной рукой.
Самым старшим среди членов штаба был Иван Земнухов. Ему было девятнадцать лет. Самым младшим был комиссар. Олег Кошевой родился в 1926 году. Но и тот, и другой действовали, как зрелые, многоопытные люди, закаленные на конспиративной работе.
Олег Кошевой был мозгом всей организации. Он действовал мудро и неторопливо. Правда, иногда юношеский задор брал верх, и тогда он участвовал, несмотря на запрещение штаба, в самых рискованных и дерзких операциях. То с коробком спичек в кармане он под самым носом полицейских поджигает огромные скирды, то, надев повязку полицейского или пользуясь темнотой ночи, наклеивает листовки на зданиях жандармерии и полиции.
Но предприятия эти небезрассудны. Надев повязку полицейского и отправляясь ночью на улицу, Олег знал пароль. В хуторах и поселках района Олег насадил свою агентуру. Которая выполняла только его личные указания. Он получал регулярную информацию обо всем, что делалось в районе. Мало того, у Олега были свои люди и в полиции. Там в качестве полицейских работали два члена организации.
Таким образом планы и замыслы полицейских властей заблаговременно становились известными штабу, и подпольщики могли быстро принимать свои контрмеры.
Олег создавал и денежный фонд организации. Он составлялся на ежемесячных 15-рублевых членских взносов. Кроме того, в случае нужны члены организации платили единовременные взносы. На эти деньги оказывалась помощь нуждавшимся семьям бойцов и командиров Красной Армии. На эти средства закупались продукты для передачи посылок советским людям, томящимся в немецкой тюрьме. Продукты передавались также военнопленным, находившимся в концентрационном лагере.
Каждую операцию, будь то нападение на легковую машину, когда молодогвардейцы истребили трех германских офицеров, или побег двадцати военнопленных из Первомайской больницы, штаб под руководством Олега Кошевого разрабатывал во всех деталях и подробностях.
Сергей Тюленин проводил все опасные боевые операции. Он выполнял самые рискованные задания и прослыл бесстрашным боевиков. Он лично уничтожил десять фашистов. Это он поджигал здание биржи труда, вывешивал красные флаги, возглавлял группу ребят, напавших на охрану стада, которое немцы угоняли в Германию. «Молодая гвардия» готовилась к открытому вооруженному наступлению, и Сергей Тюленин возглавлял группу по сбору оружия и боеприпасов. За три месяца они собрали на бывших полях сражения и похитили у немцев и румын 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, более 15 тысяч патронов, пистолеты, взрывчатые вещества.
По заданию штаба Люба Шевцова ездила в Ворошиловград, чтобы установить связь с подпольщиками. Она была там несколько раз. При этом она проявляла исключительную находчивость и смелость. Немецким офицерам оан рассказывала о том, что она дочь крупного промышленника. Люба похищала важные документы, добывала секретные сведения.
Однажды ночью по заданию штаба Люба пробралась в здание почты, уничтожила все письма немецких солдат и офицеров и похитила несколько писем бывших жителей Краснодона, находившихся на работе в Германии. Эти письма, еще не прошедшие цензуру, на второй день были распространены по городу, как листовки.
В руках у Ивана Земнухова были сосредоточены явки, пароли, непосредственная связь с агентами. Благодаря искусным методам конспирации комсомольцев немцы более пяти месяцев не могли напасть на след организации.
Ульяна Громова участвовала в разработке всех операций. Она устраивала на работу во всевозможные немецкие учреждения своих девушек. Через них она осуществляла многочисленные диверсии.
Она же организовала помощь семьям красноармейцев и замученных шахтеров, передачу посылок в тюрьму, побеги советских военнопленных. Молодогвардейцы освободили из концентрационного лагеря более 90 наших бойцов и командиров.
Гитлеровцам удалось напасть на след организации. В застенках гестапо юношей и девушек пытали самыми зверскими способами. Палачи неоднократно накидывали петлю на шею Любы Шевцовой и подвешивали ее к потолку. Ее били до потери сознания. Но жестокие пытки палачей не сломили воли молодой патриотки. Ничего не добившись, городская полиция отправила ее в уездное отделение жандармерии. Там Любу пытали более утонченными методами: загоняли под ногти иголки, на спине вырезали звезду, жгли каленым железом.
Таким же страшным пыткам, нечеловеческим мучениям подвергли немцы и остальных молодых патриотов. Но ни одного слова признания не вырвали они из уст комсомольцев. Истерзанных, окровавленных, полуживых комсомольцев немцы сбросили в ствол старой шахты.
Бессмертен подвиг молодогвардейцев! Их бесстрашная и непримиримая борьба с немецкими оккупантами, их легендарное мужество будут сиять в веках как символ любви к матери-Родине!
А. Эриванский
Слава сынам комсомола!
Ты видишь, товарищ, - дела краснодонцев
чуть свет озаряются славы лучами.
В глубоких потемках советское солнце
за их молодыми стояло плечами.
За счастье Донбасса они выносили
и голод, и пытку, и стужу, и муку,
и приговор немцам они выносили
и опускали суровую руку.
Ни скрежетом пыток, ни хитростью сыска
сломить комсомольцев враги не сумели!
Во тьме возникала бессмертная искра,
и взрывы опять по Донбассу гремели.
И с жизнью бесстрашно они расставались,
они умирали с простыми словами,
в глубоком подполье они оставались
плененного города хозяевами.
Никто не видал их огня и ночлега
в угрюмых потемках немецкого тыла,
но подвиг Ульяны, геройство Олега
увидела Родина и осветила.
Ты видишь, товарищ, - дела краснодонцев,
они никогда не забудутся нами,
бессмертная слава, как вечное солнце,
восходит, сияя, над их именами.
Семен Кирсанов
Так умирают герои
«Молодая гвардия» готовилась к осуществлению своей заветной мечты - решительному вооруженному нападению на Краснодонский гарнизон немцев.
Подлое предательство прервало боевую деятельность молодежи.
Как только начались аресты молодогвардейцев, штаб отдал приказ - всем членам «Молодой гвардии» уходить и пробираться к частям Красной Армии. Но, к несчастью, уже было поздно. Только 7 человекам удалось уйти и остаться в живых - Ивану Туркевичу, Георгию Арутюнянцу, Валерии Борц, Радию Юркину, Оле Иванцовой, Нине Иванцовой и Михаилу Шищенко. Остальные члены «Молодой гвардии» были схвачены гитлеровцами и посажены в тюрьму.
Страшным пыткам подвергались молодые подпольщики, но никто из них не отступал от своей клятвы. Немецкие палачи доходили до бешенства, по 3, по 3 часа подряд избивали и мучили молодогвардейцев. Но палачи не смогли сломить дух и железную волю молодых патриотов.
Сергею Тюленину гестаповцы по нескольку раз в день избивали плетьми, сделанными из электрических проводов, ломали пальцы, загоняли в рану раскаленный шомпол. Когда это не помогло, палачи привели мать - 58-летнюю старушку. На глазах Сергея ее раздели и начали истязать.
Палачи требовали, чтобы он рассказал о своих связях в Каменске и Изварино. Сергей молчал. Тогда гестаповцы в присутствии матери три раза подвешивали Сергея в петле к потолку, а потом раскаленной иголкой выкололи глаз.
Молодогвардейцы знали, что наступает время казни. В свой последний час они так же были сильны духом. Член штаба «Молодой гвардии» Ульяна Громова передала азбукой «Морзе» во все камеры:
- Последний приказ штаба… Последний приказ… нас поведут на казнь. Нас поведут по улицам города. Мы будем петь любимую песню Ильича…
Измученные, изуродованные выходили из тюрьмы в свой последний путь молодые герои. Ульяна Громова шла с вырезанной на спине звездой. Шура Бондарева - с отрезанными грудями. У Володи Осьмухина была отрублена кисть правой руки.
Молодогвардейцы шли в последний свой путь с высоко поднятыми головами. Торжественно и печально неслась их песня:
«Замучен тяжелой неволей,
Ты славною смертью почил,
В борьбе за рабочее дело
Ты голову честно сложил…»
Палачи бросали их живыми в пятидесятиметровый шурф шахты.
В феврале 1943 года в Краснодон вошли наши войска. Над городом взвился красный флаг. И глядя, как он полощется на ветру, жители снова вспомнили молодогвардейцев. Сотни людей направились к зданию тюрьмы. Они увидели в камерах окровавленную одежду, следы неслыханных пыток. Стены были испещрены надписями. Над одной их стен высечено сердце, пронзенное стрелой. В сердце - четыре фамилии: «Шура Бондарева, Нина Минаева, Уля Громова, Ангела Самошина». И над всеми надписями во всю ширину окровавленной стены надпись: «Смерть немецким оккупантам!»
Так жили, боролись и умерли за свое отечество славные воспитанники комсомола, юные герой, чей подвиг переживет века.
«Да здравствует наша освободительница - Красная Армия!»
Одна из листовок «Молодой Гвардии»
«Прочти и передай товарищу.
Товарищи краснодонцы!
Долгожданный час нашего освобождения от ярма гитлеровских бандитов приближается. Войсками Юго-Западного фронта линия обороны прорвана. Наши части 25 ноября, взяв столицу Морозовская, продвинулись вперед на 45 километров.
Движение наших войск на запад стремительно продолжается. Немцы в панике бегут, бросая оружие! Враг, отступая, грабит население, забирая продовольствие и одежду.
Товарищи! Прячьте все, что можно, дабы не досталось оно гитлеровским грабителям. Саботируйте приказы немецкого командования, не поддавайтесь лживой немецкой агитации.
Смерть немецким оккупантам!
Да здравствует наша освободительница - Красная Армия!
Да здравствует свободная советская родина!
«Молодая гвардия».
За 6 месяцев «Молодая гвардия» только в одном Краснодоне выпустила более 30 листовок, тиражом свыше 5000 экземпляров.
После освобождения жители города сохранили память об отважных юношах и девушках, боровшихся с немецким режимом, а отечественная пресса сделала их подвиг известным всем советским гражданам. Сергей Тюленин, Олег Кошевой, Иван Земнухов, Любовь Шевцова, Ульяна Громова стали символами молодежного патриотизма.
Комсомольцы Краснодона
Нет! Нашу юность не убить
И не поставить на колени!
Она живет и будет жить
Так, как учил великий Ленин.
За честь, за правду, за народ,
Который всех честней на свете,
Она пойдет на эшафот,
Любую пытку гордо встретит.
И даже смерть не победит
Ее дерзания живого, -
Над миром ярко заблестит
Звезда Олега Кошевого.
И будет чистой красотой
На подвиг звать из лучших лучших
За дело Родины святой.
За то, чему нас Сталин учит.
Нет! Пыткой нас не бросишь в дрожь!
Бессмертны алые знамена,
Где есть такая молодежь,
Как комсомольцы Краснодона!
Краснодонское подполье
Историческая
справка
Шел 1941 год.
Части Красной Армии, ведя упорные бои с превосходящими силами противника,
отходили на восток. С приближением линии фронта к Донбассу
Ворошиловградский обком партии по указанию Центрального Комитета КП
Украины приступил к созданию большевистского подполья. Уже к 1 октября
1941 года на территории области было создано 24 подпольных райкома и
горкома партии, объединявших 735 коммунистов.
К
середине июля 1942 года, то есть к моменну оккупации области, были отобраны
и оставлены для подпольной работы 565 человек и для участия в партизанском
движении - 661 человек. Большинство из них имели опыт подпольной работы
еще со времени иностранной интервенции и гражданской
войны.
В Краснодон в мае - июне 1942 года несколько
раз приезжал секретарь ЦК КП Украины Д. С. Коротченко. Он встречался с
коммунистами-подпольщиками, подолгу беседовал с
ними.
Руководителем краснодонской подпольной
партийной организации был назначен коммунист ленинского призыва, член
ВКП(б) с 1924 года Филипп Петрович Лютиков, работавший в предвоенные
годы начальником Центральных электромеханических мастерских, а затем
заместителем начальника шахты № 22. Филипп Петрович пользовался
заслуженным авторитетом среди горняков как чуткий товарищ и талантливый
организатор.
С приближением фронта краснодонские
коммунисты стали уходить в подполье. Были установлены явки, пароли, созданы
базы продовольствия и медикаментов. Подпольной партийной организации был
придан вооруженный партизанский отряд, сформированный из бойцов
истребительного батальона. Базиро-
Базировался он в
поселке Изварино, а также в балках и перелесках на берегу реки Северский
Донец.
Город Краснодон был оккупирован
гитлеровскими захватчиками 20 июля 1942 года. С первых же дней оккупации
фашисты начали вводить в городе "новый порядок". Зверские расправы и
насилия над мирными жителями, угон молодежи на каторжные работы, грабежи,
расстрелы за малейшее неповиновение. Жизнь стала
невыносимой.
В самом начале своего хозяйничанья,
оккупанты напали на след партизанского отряда. В конце июля они расстреляли
восемь патриотов, среди них командира отряда П. Д. Салфетникова, комиссара
Т. Н. Саранчу. На центральной площади поселка Изварино были повешены
братья Яков и Михаил Бекмаевы. В фашистский застенок попали партизаны М.
Б. Поляков, А. В. Ахметов, И. Г. Пархоменко, Ши-Та-Фу и старшая дочь Т. Н.
Саранчи - Евгения.
В исключительно тяжелых
условиях пришлось работать краснодонским подпольщикам. Центром
партийного подполья и основной базой своей деятельности они избрали
электромеханические мастерские фашистского дирекциона № 10. Подвергаясь
риску, Ф. П. Лютиков явился в дирекцион и заявил о своем желании работать в
механических мастерских механиком.
По его
рекомендации сюда был принят на работу начальником мастерских и
коммунист-подпольщик, инженер-механик Николай Петрович Бараков,
выполнявший до этого задание Государственного Комитета Обороны по
выведению из строя шахт и шахтного
оборудования.
Пользуясь служебным положением, они
устроили на работу в мастерские товарищей по подполью Н. Румянцева и Н.
Телуева плотниками, Г. Соловьева - кузнецом, Д. Выставкина и А. Ельшина - молотобойцами. Были также приняты на работу комсомольцы Владимир
Осьмухин, Анатолий Орлов, Юрий Виценовский и Анатолий
Николаев.
Первое, чем занялась большевистская
подпольная организация,- это политическая агитация среди населения,
объединение советских патриотов и особенно молодежи в подпольные группы
для активной боевой деятельности против захватчиков. На одной из окраин
города молодежь возглавил Сергей Тюленин, на улицах Садовой и Пионерской
- Олег Кошевой, по Банковской- Иван Земнухов, в поселке Первомайка -
Ульяна Громова, Анатолий Попов, Майя Пегливанова, в поселке Краснодон -
Николай Сумской, Владимир Жданов и Антонина Елисеенко, в селе Ново-Александровке - Клава Ковалева и в селе Шевыревке - Степан Сафонов.
Переписыванием и распространением листовок занимались комсомольцы Олег
Кошевой, Сергей Тюленин, Иван Земнухов, Валерия Борц и
другие.
Строго соблюдая конспирацию, большевики-подпольщики вооружали комсомольцев и молодежь, готовя их для боевых
операций против гитлеровских захватчиков. Советские патриоты по их указанию
собирали с этой целью оружие и медикаменты в местах недавних
боев.
Со временем стали активными подпольщиками
молодой коммунист Евгений Мошков - стрелок-радист авиации, самолет которого был сбит над оккупированной территорией; командир огневого взвода
зенитной артиллерии лейтенант Иван Туркенич, матросы Дмитрий Огурцов,
Николай Жуков, Василий Ткачев, артиллерист Василий Гуков, кавалерист
Евгений Шепелев, медсестра Антонина Иванихина, выпускники школы
подрывников-радистов Сергей и Василий Левашовы, Владимир Загоруйко,
Любовь Шевцова, переводчик Борис Главан. С каждым днем гитлеровцы все
более ощущали растущее.сопротивление населения. Полиция, агенты гестапо и
особенно их прихвостни - изменники Родины начальник полиции Орлов,
главный инженер дирекциона Андреев и другие - понимали, что подавляющее
большинство коммунистов и комсомольцев, которым не удалось эвакуироваться,
являются если не организато рами, то резервом антифашистского сопротивления
в Краснодоне. И они сделали все, чтобы (уничтожить этих
людей.
Так были арестованы начальник шахты А. А.
Валько, парторг - шахты N12 С. К. Бесчасный, парторг шахты № 5 С. С. Клюзов,
председатель райпотребсоюза В. П. Петров, начальник радио-узла
Дмитрошковский, народный следователь П. М. Миронов, начальник участка
шахты № 12 Петр Зимин, председатель колхоза И. Е. Шевырев, заведующий
военным отделом райкома партии Г. Т. Винокуров и другие. После допросов и
зверских пыток в ночь на 29 сентября 1942 года они вместе с другими советскими патриотами были живыми зарыты в городском парке культуры и
отдыха.
Весть о зверской расправе быстро разнеслась по
городу, переходила из дома в дом, передавалась из уст в уста. Сердца закипали
гневом, руки тянулись к оружию. Особенно остро реагиpoвaлa на расправы
молодежь. Мстить, беспощадно мстить врагу! - таким было единодушное
стремление юных патриотов.
На следующий день после
гибели коммунистов-шахтеров по заданию Ф. П. Лютикова и Н. П. Баранова
коммунист-подпольщик Евгений Мошков провел первое организационное
собрание руководителей подпольных комсомольских групп города и поселков.
На этом заседании был создан штаб молодежной организации. По предложению
Сергея Тюленина подпольная организация была названа "Молодой гвардией". В
штаб вошли: Олег Кошевой, Иван Туркенич, Иван Земнухов, Сергей Тюленин,
Виктор Третьякевич, Василий Левашов. Позже в штаб были введены Любовь
Шевцова и Ульяна Громова.
Командиром утвердили
Ивана Туркенича, который почти год командовал взводом на фронте,
комиссаром - Олега Кошевого.
Организационная
структура "Молодой гвардии" была рассчитана на длительную борьбу с
коварным и опасным врагом. По примеру партийного подполья вся организация
была разбита на отдельные группы, личный состав которых подбирался по
территориальному принципу, с учетом товарищеских отношений между членами
каждой группы.
Вся боевая деятельность "Молодой
гвардии" проходила под непосредственным руководством партийной
организации. С каждым днем в борьбу вступали все новые и новые патриоты. В
октябре-декабре Краснодонская подпольная организация насчитывала 92
человека, среди них - 20 коммунистов. В суровые дни фашистского террора 22
краснодонца вступили в ряды Ленинского комсомола. Комиссар "Молодой
гвардии" Олег Кошевой вступающим выдавал "Временные комсомольские
удостоверения", отпечатанные в подпольной типографии, он же делал отметки
об уплате членских взносов.
В дни фашистской
оккупации с особой силой проявился организаторский талант Ф. П. Лютикова и
его соратников - коммунистов. Они умело направляли большой коллектив
подпольщиков на дерзкие и смелые боевые
операции.
Когда в Краснодоне стало известно, что
гитлеровцы под оружием заставляют колхозников обмолачивать собранный в
скирды хлеб и вывозить его в Германию, штаб "Молодой гвардии" дал указание
уничтожить скирды Темными октябрьскими ночами уходили в степь боевые
отряды. И вскоре то в одном, то в другом месте низкие осенние тучи отражали
зарево пожарищ.
К концу октября вместо хлебных скирд
на полях Краснодонского и Новосветловского районов лежали кучи серого
пепла.
Фашистская пропаганда развивала бешеную
деятельность на захваченной территории. В листовках и по радио, в грязной про-фашистской газетенке "Новая жизнь" они расписывали "успехи" гитлеровских
войск, звонили о "полном разгроме" Красной Армии. Чтобы рассказать
краснодонцам правду о положении на фронтах и разоблачить фашистскую
пропаганду, штаб дал задание смонтировать радиоприемники. Чаще всего
молодогвардейцы пользовались радиоприемником, который находился на квартире Кошевых.
Вскоре в городе и поселках появились
первые листовки со сводками Совинформбюро, которые передавала Москва для
партизан и подпольщиков. Эти сообщения в сотнях экземпляров переписывались
от руки и распространялись среди населения. Люди каждый раз с волнением
ожидали их: сводки вселяли надежду и уверенность в скором избавлении от
гитлеровской тирании.
Переписывание листовок от руки
требовало много времени. К работе необходимо было привлекать десятки
молодогвардейцев. По предложению Олега Кошевого штаб решил создать свою
подпольную типографию. Молодогвардейцы по буковке собрали шрифты в
развалинах типографии районной газеты. И в ночь на 7 ноября 1942 года в доме
Жоры Арутюнянца И. Земнухов, В. Осьмухин, А. Орлов, В. Левашов и В.
Третьякевич изготовили первые печатные листовки. Всего за время оккупации в
Краснодоне было выпущено 30 названий листовок общим тиражом до 5000
экземпляров.
Оккупанты ощущали острую нехватку
угля, необходимого для железнодорожного транспорта. Руководство
"Восточного общества по эксплуатации угольных и металлургических предприятий", в систему которого входил краснодонский дирекцион № 10, требовало
срочно дать коксующийся уголь для коксовых заводов и доменных
печей.
Ф. П. Лютиков, Н. П. Бараков и другие
коммунисты-подпольщики Краснодона организовали работу механических
мастерских так, что ни одна шахта не была восстановлена. Там, где
восстановительные работы подходили к концу, совершались диверсии. Так, на
шахте Сорокино № 1 молодогвардеец Ю. Виценовский по заданию коммуниста
Н. П. Баракова подпилил канат подъема. Оборвавшаяся клеть полностью
разрушила шахтный ствол. Эту шахту оккупанты не смогли
восстановить.
Ни одного вагона топлива не вывезли
гитлеровцы из богатейшего района за все время своего хозяйничанья в
Краснодоне.
Временная электростанция, которую
обслуживали молодые механики Владимир Осьмухин и Анатолий Орлов,
работала с большими перебоями. В механизмах часто плавились подшипники,
выходил из строя генератор.
Не знали покоя фашисты в
Краснодоне. В ноябре по направлению к станции Должанка проследовал гурт
скота в 500 голов под охраной гитлеровских солдат. По указанию Ивана
Туркенича Сергей Тюленин, Владимир Осьмухин, Демьян Фомин, Виктор
Петров и Семен Остапенко перестреляли за городом охрану, а скот разогнали по
ближним селам и хуторам.
Приближалась 25-я
годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Краснодонские
коммунисты и комсомольцы решили достойно встретить юбилей Советской
власти. В канун праздника в ночь под 7 ноября 1942 года молодогвардейцы
водрузили восемь красных флагов на самых высоких зданиях в городе и
поселках. На улицах, на базарах появились листовки, в которых юные мстители
призывали население подниматься на борьбу против
оккупантов.
После праздника Туркенич, Попов, Фомин
и Земнухов освободили двадцать советских военнопленных, обреченных на гибель в здании Первомайской больницы.
На дорогах,
ведущих к Краснодону, взрывались и горели вражеские автомашины, бесследно
исчезало оружие и документы. В конце ноября Иван Туркенич, Анатолий Попов
и Демьян Фомин забросали гранатами немецкую штабную машину на участке
Краснодон - Изварино. Боевая группа под руководством Сергея Левашова
уничтожила автоколонну между Краснодоном и Свердловском. Сергей Тюленин
со своими боевыми друзьями держали под контролем дорогу Краснодон -
Ворошиловград.
Ряды подпольщиков все время росли.
Собираться на квартире стало опасно. В декабре по указанию партийного
руководства центром деятельности "Молодой гвардии" стал клуб имени
Горького. По рекомендации Н. П. Баракова директором клуба устраивается
Евгений Мошков, администратором - Иван Земнухов, художественным
руководителем - Виктор Третьякевич. Большинство членов организации были
теперь "артистами".
Участие в работе клуба давало
молодежи возможность беспрепятственно встречаться, не вызывая подозрений
фашистских ищеек, и освобождало от насильственной мобилизации в Германию.
Деятельность подпольщиков активизировалась.
В Краснодоне была создана биржа труда. "Черная биржа" - как окрестил ее
народ. К началу декабря "Вербовочная комиссия "Бавария"-для генерального
уполномоченного по распределению рабочей силы - завершила подготовку к
отправке в Германию около 2 тысяч юношей и девушек из Краснодонского
района. Были составлены списки с адресами, заполнены рабочие карточки,
назначен день отправки.
Во что бы то ни стало спасти
молодежь от угона в рабство, сорвать планы оккупантов - этим жили в те дни
краснодонские подпольщики. Но как? Вооруженное выступление явилось бы
преждевременным, да и силы были слишком неравными. Вот тогда-то и приняли
на первый взгляд простое, но самое верное решение - сжечь черную
биржу.
Осуществить эту боевую операцию штаб
поручил Сергею Тюленину, Любови Шевцовой и Виктору Лукьянченко. В ночь
с 5 на 6 декабря 1942 года, в День Советской Конституции, смельчаки
пробрались в здание биржи и подожгли ее. В жарком пламени сгорели все
документы на краснодонских юношей и девушек. Около двух тысяч обреченных
на каторжные работы не были вывезены в
Германию.
Народ воспел этот подвиг в
песне:
Кто там улицей крадется?
Кто в такую ночь
не спит?
На ветру листовка
вьется,
Биржа черная
горит.
В те дни в "Молодой
гвардии" царил боевой дух, каждый стремился внести свой вклад в борьбу за
освобождение родной земли. Лида Андросова писала в дневнике, что по ночам,
выполняя с подругами боевые задания, они с замиранием сердца прислушивались к отдаленному гулу артиллерийской канонады. Это герои
Сталинграда грозной поступью шли на запад, неся освобождение порабощенным
народам.
К этому времени Ф. П. Лютиков создал
боевую группу из коммунистов и военнопленных, работавших в мастерских,
уделял особое внимание вооружению "Молодой
гвардии".
Оружие добывали всеми возможными
способами. Лютиков дал задание коммунисту-подпольщику С. Г. Яковлеву
выехать из Краснодона в Митякинскую станицу, где он должен устроиться
работать на мельнице в одном из хуторов. Время от времени С. Г. Яковлев
появлялся в Краснодоне. И каждый раз после его прихода подпольщики
отправляли на хутор подводу с углем, а оттуда она возвращалась с зерном или
мукой, под которыми лежало оружие. Уничтожая вражеские автомашины,
подпольщики забирали личное оружие немецких солдат. Наиболее ловкие
похищали его в клубах во время танцев. В темных переулках городских окраин,
в рабочих поселках, а нередко и в центре города вооруженные отряды
подпольщиков были полными хозяевами. Население охотно помогало юным
мстителям, указывая местонахождение жандармских патрулей, предоставляя
убежище преследуемым полицией.
Фашистская армия
напоминала в это время смертельно раненого зверя. Под мощными ударами
Красной Армии она стремительно откатывалась на запад. Гитлеровское
командование надеялось задержать наступление советских войск на берегах реки
Северского Донца. В Краснодон были направлены специальные силы гестапо,
которые выполняли приказ немецкого командования - очистить от партизан
непосредственные тылы гитлеровской армии.
26
декабря штабу "Молодой гвардии" стало известно, что в городе остановились
автомашины с новогодними подарками для немецких
солдат.
Нанести хоть небольшой урон фашистам -
было горячим желанием всех юных патриотов. Поэтому большая часть членов
штаба приняла участие в "разгрузке" машин. Подарки спрятали на квартирах,
часть из них принесли в клуб имени
Горького.
Подпольщики в эти дни испытывали острую
нужду в деньгах, необходимых для подкупа полицейских и поддержки наиболее
нуждающихся семей красноармейцев, воевавших на фронте. Собранные ранее
членские взносы были израсходованы на выкуп из каменской полиции
арестованной Ольги Иванцовой, посланной в Каменск для установления связи с
партизанами Ростовской области.
Посоветовавшись с
членами штаба, Евгений Мошков решил с помощью подростков продать на
базаре часть сигарет из новогодних фашистских подарков. Гестапо потребовало
от начальника полиции Соликовского разыскать во что бы то ни стало лиц,
участвовавших в хищении подарков. На ноги была поставлена вся полиция.
Фашистские ищейки рыскали всюду. Вскоре один из подростков был схвачен на
базаре с поличным. Его доставили в полицию. Не выдержав побоев, ночью 31
декабря он назвал фамилии тех, кто дал ему
сигареты.
Утром 1 января 1943 года, когда Евгений
Мошков наводил порядок в зрительном зале клуба, ворвались немцы и полиция
во главе с Соликовским. Связанного по рукам и ногам, избитого Евгения
Мошкова бросили в сани и повезли к нему домой, где при обыске был изъят
мешок с подарками. Прямо на квартире в этот же день арестовали Виктора
Третьякевича, схватили Ивана Земнухова.
Сергей
Тюленин, находившийся во время ареста Мошкова на сцене за кулисами,
немедленно сообщил о случившемся Ивану Туркеничу, Олегу Кошевому,
Анатолию Попову, Валерии Борц, Сергею и Василию Левашовым и другим
молодогвардейцам. Сестра Сергея Тюленина Надя передали эту весть
Лютикову.
В это время один из агентов полиции
Василий Громов (настоящая фамилия Нуждин), зная о существовании "Молодой
гвардии" и о принадлежности к ней своего неродного сына Почепцова, убедил
его, не ожидая ареста, выдать полиции известных ему участников организации. 1
января 1943 года Почетной собственноручно написал заявление на имя
активного фашистского пособника Жукова, в котором сообщал о подпольной
комсомольской организации "Молодая гвардия".
2
января в Первомайке на квартире Анатолия Попова состоялось последнее
заседание штаба. На нем присутствовали II. Туркенич, О. Кошевой, С. Тюленин,
У. Громова, Л. Шевцова и многие другие члены организации. Штаб дал указание
молодогвардейцам небольшими группами просачиваться к линии
фронта.
В тот же день Олег Кошевой, Сергей Тюленин,
сестры Иванцовы Нина и Оля, Валерия Борц и Тюленина Надя ушли из восток.
Сафонов и Юркин, забрав автомат на квартире Тюлениных, напали на немецкую
автомашину, подорвали ее и, перестреляв солдат, покинули город. Исчезли из
города Георгий Арутюнянц, Василий Левашов, Анатолий Лопухов. Скрылся jn
полиции Иван Туркенич.
В эти дни были арестованы
коммунисты: Ф. П. Лютиков, Н. П. Бараков, Д. С. Выставкин, Н. Г. Телуев, С. Г.
Яковлев, Г М. Соловьев, М. Г. Дымченко, Н. Г.
Соколова.
Как показал изобличенный и осужденный в
1959-1960 гг. заместитель начальника краснодонской полиции Подтынный, по
доносу Почепцова с 5 по 11 января в камеры фашистского застенка было
брошено большинство молодогвардейцев. Во время арестов молодогвардейцев в
городе и поселках были проведены повальные обыски. Кого подозревали -
тащили в участок, избивали, заставляли признаться в связи с партизанами.
Спеииаль-отряды круглосуточно патрулировали улицы. По ночам на
перекрестках устраивались засады.
Служебные
помещения полиции превратились в фашистский застенок. Заключенных
избивали плетьми, стеланными из сыромятных ремней и телефонного провода,
били об пол, топтали ногами, подвешивали к потолку за шею и за ноги, жгли
раскаленным железом. Чтобы не было слышно стонов узников и свиста плетей,
взбесившиеся от крови и самогона палачи с утра до ночи крутили
патефон.
Первыми допрашивали и пытали коммунистов.
Молчанием и презрением отвечали подпольщики на вопросы палачей. Филиппа
Петровича Лютикова терзали несколько дней подряд. В бешенстве они сломали
ему кисти рук, ноги, но ни слова не проронил старый большевик. Это у него
учился выдержке молодой коммунист Евгений Мошков. Избитый до
полусмерти, он собрал последние силы и, плюнув кровью в лицо полицейскому
следователю Кулешову, гневно крикнул: "Вы можете меня вешать! Слышите?!
Все равно моим трупом вам не заслонить солнце, которое взойдет над
Краснодоном".
Зная, что их ожидает неминуемая
смерть, молодогвардейцы бросали в лицо врага слова презрения и ненависти. На
очной ставке Земнухова и Громовой на вопрос, получала ли она указания от
Земнухова, Уля воскликнула:
- Да, получала! И очень
жалею, что мало сделала!
Нельзя без волнения читать
последние слова коммунистки Марии Дымченко к
сестрам:
"Дорогие сестры, вернуться домой надежды
нет. Нас должны расстрелять. Жаль детей... Наши скоро вернутся. Мы будем бороться до конца..."
Беззаветное мужество коммунистов
и комсомольцев, которых нельзя было сломить никакими пытками, бесило
гестаповцев.
"Обо мне не беспокойтесь. Чувствую себя
геройски!" - заявляет Ваня Земнухов в записке из фашистского застенка сестре
Нине. "Сижу за наган, за партизанщину",- пишет Анатолий Николаев.
"Дорогая мамочка, если папа будет жив, пусть отомстит... Домой не вернусь.
Спрячьте дневник..." - просит в предсмертном письме Клава Ковалева.
"Спасибо всем, кто мне помогает..." - обращается к родным Анатолий Попов.
"Мама, прости, что заставляю много ходить",- даже в тех невыносимых условиях проявлял заботу о своих близких Виктор Петров. "Мой брат любимый, я
погибаю, крепче стой за Родину свою",- завещает летчику брату Елисею
Ульяна Громова.
Не только скупые слова записок, но и
серые, забрызганные кровью стены фашистских казематов поведали советским
людям о мужестве и стойкости молодогвардейцев. Прямо по серой стене они
кровью нарисовали контур сердца, а в нем - имена: Бондарева, Минаева,
Громова, Самошина. Ниже написали "Смерть немецким
оккупантам!"
Вьюжными ночами 15, 16 и 31 января
1943 года фашисты вывезли к шурфу шахты № 5 героев антифашистского
сопротивления. С любимой песней Ильича "Замучен тяжелой неволей" уходили
в свой последний путь краснодонские
подпольщики.
Жителям города было запрещено
выходить из домов. Но и сквозь каменные стены до них доносились слова песни,
полной печали и мужества.
Фашисты и их верные слуги
- полицейские пытались сделать все, чтобы народ не узнал, как мужественно и
стойко вели себя коммунисты и комсомольцы шахтерского города в
гитлеровских застенках, каким жестоким истязаниям подвергались узники во
время допросов.
Группе Кошевого - Тюленина не
удалось перейти линию фронта. 11 января они вынуждены были снова
возвратиться в Краснодон. Сестры Иванцовы скрылись у родственников на хуторе недалеко от города. Борц ушла к знакомым в Ворошиловград и там
дождалась прихода Красной Армии. Олег Кошевой попасть домой к себе не
смог: там была засада. В ту же ночь он пошел в Боково-Антрацит. В семи
километрах от Ровеньков Кошевого задержала полевая жандармерия,
обслуживающая железную дорогу. При обыске у него нашли пистолет, два
чистых бланка для временных комсомольских удостоверений и комсомольскую
печать. Вначале Кошевой содержался в Ровеньковской полиции, а затем был
переведен в окружное отделение гестапо, размещавшееся в городской
больнице.
Любу Шевцову в Краснодоне держали до 31
января, а потом вместе с Виктором Субботиным, Дмитрием Огурцовым и Семеном Остапенко отправили в окружную жандармерию в г. Ровеньки. Здесь они
встретились с Олегом Кошевым.
На допросах
молодогвардейцы вели себя исключительно стойко. Переводчик шефа
окружного отделения полевой комендатуры некий Томас Гейст показал
Военному Трибуналу, что Кошевой, когда его очень сильно били, бросил в лицо
палачам:
- Все равно вы все погибнете, фашистские
гады! Наши уже близко!
Гейст рассказал, как одному из
жандармов, чрезмерно усердствовавшему при допросе Любы, она влепила
пощечину и гневно крикнула: "Негодяй!"
9 февраля
1943 года всех находившихся в камерах Ровеньковского окружного отделения
гестапо советских граждан фашисты расстреляли в Гремучем лесу, так
называлась часть лесопарка в Ровеньках. В числе казненных были
молодогвардейцы О. Кошевой, Л. Шевцова, С. Остапенко, В. Субботин, Д.
Огурцов.
Сами фашисты свидетельствуют о мужестве и
стойкости молодогвардейцев, о жгучей ненависти к врагам. Командир взвода
жандармов Отто Древитц показывал на допросе:
"Когда
арестованных поставили на край заранее вырытой ямы, Кошевой поднял голову
и, обращаясь к рядом стоявшим, громко крикнул: "Смерти смотреть прямо в
глаза!" Последние слова заглушили выстрелы. Затем я заметил, что Кошевой
еще жив и был только ранен. Я подошел к лежащему на земле Кошевому и в
упор выстрелил ему в голову".
С каким наглым
цинизмом повествует фашистский палач Военному Трибуналу о гибели
комиссара "Молодой гвардии" Олега Кошевого!
А вот
показания переводчика Томаса Гейста: "Во второй партии арестованных была
Люба Шевцова. Когда их поставили у капонира для укрытия машин, Люба
обвела глазами солдат и полицейских. Кто-то не выдержал и рявкнул: "Нагни
голову, партизанская сволочь!" Помню, что Люба сорвала с себя пальто и шаль,
разорвала блузку и крикнула: "Стреляйте!" Раздались выстрелы, она пыталась
еще что-то сказать, но запрокинулась и упала в
яму".
Сергей Тюленин, перейдя линию фронта на
территории Глубокинского района Ростовской области, попросил командование
направить его в разведку. Его просьба была удовлетворена, и во второй
половине января он, одетый еще в гражданскую одежду, вместе с десантниками
ворвался на ганке в г. Каменск. Но танк был подбит, и Тюленин вновь оказался
на оккупированной территории. Василиса Говорухина, жительница хутора
Волченска Каменского района, где останавливался раненый С. Тюленин,
рассказала:
"В январе 1943 года к нам на квартиру
зашел парнишка, раненный в правую руку, и назвался Сергеем Тюлениным.
Зашел он к нам потому, что у нас не было немцев. Он рассказывал, что во время
боя за Каменск вновь был схвачен фашистами и брошен в подвал с
красноармейцами. Вечером их начали расстреливать. Сергея ранили в руку, он
упал, на него начали падать другие. Когда все стихло, он пришел в себя,
выбрался из-под трупов и ночью незаметно ушел из города. Мы обмыли его
рану, покормили, и он остался у нас ночевать. Утром он оставил свой адрес и
ушел домой в Краснодон..."
Но фашистские ищейки
пронюхали об этом, и вечером 27 января Сергей был арестован. В этот день в
руки фашистов попали еще семь членов "Молодой гвардии", которых им
удалось выследить. Среди- них были: Аня Сопова, Анатолий Ковалев, Миша
Григорьев, Юрий Виценозский и другие.
Избив
заключенных до полусмерти, фашисты 31 января вывезли их на санях к шурфу
шахты № 5, где с ними зверски расправились. Анатолию Ковалеву удалось
бежать.
14 февраля 1943 года части 266-й стрелковой
дивизии во взаимодействии с 3-й танковой бригадой освободили Краснодон от
немецко-фашистских захватчиков. Вскоре начались спасательные работы на
месте гибели краснодонских героев. 71 подпольщика, изуродованного до
неузнаваемости, достали из шахтного ствола. 1 марта 1943 года с воинскими
почестями прах 58 человек, членов Краснодонской подпольной партийной и
комсомольской организаций, похоронили в городском парке имени Комсомола.
13 подпольщиков поселка Краснодона, по желанию родителей были похоронены
на центральной площади родного поселка. Олега Кошевого, Любу Шевцову,
Дмитрия Огурцова, Виктора Субботина, Семена Остапенко, расстрелянных в
Гремучем лесу, похоронили в центре Ровеньков, в братской могиле вместе с 92
жертвами фашистского террора. Василия Борисова похоронили в селе Большой
Суходол, там, где он был расстрелян фашистами. Степан Сафонов, перейдя
линию фронта, вступил в ряды Красной Армии. В боях за город Каменск
Ростовской области он 20 января 1943 года пал смертью
героя
Командир "Молодой гвардии" Иван Туркенич
перешел линию фронта и вступил в ряды советских войск. В 1944 году он стал
коммунистом. Помня клятву, которую дал па могиле своих боевых друзей в
Краснодоне, он мстил фашистам, всегда находясь на передовых позициях. В
августе 1944 года в бою за польский город Глогув Иван Туркенич был
смертельно ранен и, не приходя в сознание, умер. Польский народ похоронил
героя на кладбище советских воинов в городе Жешуве. На могиле установлен
обелиск, на котором на польском и русском языках высечена надпись "Герою
"Молодой гвардии" Ивану Туркеничу - граждане Женевского
воеводства".
Восемь членов подпольной комсомольской
организации "Молодая гвардия" остались в живых. До конца войны в рядах
Советской Армии сражались: Анатолий Лопухов, Василий Левашов, Георгий
Арутюнянц, Нина Иванцова, Радий Юркин. Свой вклад в дело победы над
врагом вносили, работая в тылу, Валерия Борц, Михаил Шищенко, Ольга
Иванцова.
Советское правительство высоко оценило
заслуги краснодонских подпольщиков. Пятерым из них - комиссару "Молодой
гвардии" Олегу Васильевичу Кошевому, членам штаба Ульяне Матвеевне
Громовой, Ивану Александровичу Земнухоау, Сергею Гаврииловичу Тюленину,
Любови Григорьевне Шевцовой - присвоено высокое звание Героя Советского
Союза, трое - награждены орденом Красного Знамени, 36 - орденом
Отечественной войны 1-й степени, 6 человек - орденом Красной Звезды, 66 человек - медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й
степени.
В 20-летие победы над фашистской Германией
10 мая 1965 года Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР посмертно
награждены орденом Ленина руководители партийного подполья Лютиков
Филипп Петрович и Бараков Николай Петрович; орденом Отечественной войны
1-й степени - коммунисты-подпольщики Валько Андрей Андреевич,
Выставкин Даниил Сергеевич, Винокуров Герасим Тихонович, Дымченко Мария
Георгиевна, Саранча Тихон Николаевич, Соколова Налина Георгиевна, Яковлев
Степан Григорьевич.
За мужество и героизм,
проявленные комсомольцами и молодежью в годы Великой Отечественной
войны, и в связи с 50-летием ВЛКСМ Краснодонская городская комсомольская
организация в октябре 1968 года награждена орденом Красного Знамени.
Народ увековечил память героев Краснодона,
назвав их именами города, рабочие поселки, совхозы, колхозы, корабли,
пионерские дружины и отряды.
Героические дела
молодогвардейцев запечатлены в произведениях живописи, литературы, музыки,
кино. Молодежь поет о них песни, в народе сложены былины, сказы. На родине
героев в шахтерском Краснодоне и в колыбели великого Октября - Ленинграде
им воздвигнуты величественные
памятники.
Героическая эпопея коммунистов и
комсомольцев Краснодона золотыми буквами вписана в летопись Великой
Отечественной войны советского народа против гитлеровской Германии.
Руководимые коммунистами-подпольщиками Ф. П. Лютиковым, Н. П.
Бараковым, А. А. Валько, юные патриоты во главе с комиссаром "Молодой
гвардии" Олегом Кошевым, командиром Иваном Туркеничем служат для всех
юношей и девушек примером отваги и мужества в борьбе за дело партии,
безграничной любви и преданности Родине, своему
народу.
В музее "Молодой гвардии" в городе
Краснодоне побывало уже более четырех миллионов юношей и девушек нашей
страны и 97 зарубежных стран. В книгах отзывов они оставляют записи о своем
восхищении подвигами юных патриотов, о стремлении в делах своих походить
на них.
Живым памятником юным патриотам является
город Молологвардейск, построенный руками молодежи. Здесь в 1962 году
зародилось патриотическое движение по зачислению в свои коллективы героев
"Молодой гвардии". Бригада горнопроходчиков Федора Лобко с шахты
"Таловская № 1" зачислила в свой состав комиссара "Молодой гвардии" Героя
Советского Союза Олега Кошевого.
Ныне в
Ворошиловградской области более 200 молодежных производственных
коллективов зачислили в свои ряды молодогвардейцев. Это движение стало
общесоюзным. Герои Краснодона живы в памяти народной. Они вместе с
советскими людьми плавят металл, ведут поезда и теплоходы, стоят у станков и
комбайнов, уходят в забой и экспедиции, строят дома, школы, больницы,
дворцы. Любовь Шевцова, Сергей Тюленин, Олег Кошевой, Ульяна Громова,
Иван Земнухов и сегодня числятся в списках учеников тех школ, в которых они
учились. При перекличке ученик, сидящий за партой молодогвардейца,
отвечает:
- Погиб смертью героя в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.
В сентябре 1972 года
молодежь нашей Родины широко отметила 30-летие со дня создания "Молодой
гвардии". Во всех городах и районах Ворошиловградской области на
предприятиях, в колхозах и совхозах были проведены дни "Молодой гвардии".
В Краснодоне состоялся многотысячный митинг и торжественен пленум обкома
и горкома комсомола. Здесь были гости из многих городов Советского Союза и
стран народной демократии.
Подвиги молодогвардейцев
широко освещены в романе А. Фадеева "Молодая гвардия", во многих других
произведениях, а в последние годы в связи с судебными процессами над
палачами, казнившими молодогвардейцев, еще ярче и убедительнее предстали
перед нами героические дела юных героев Краснодона, наводивших страх на
оккупантов, мужественно сражавшихся с захватчиками. И чем дальше время нас
отделяет от тех грозных лет, тем бережнее и внимательнее мы должны хранить и
развивать традиции молодогвардейцев.
К сожалению,
находятся люди, которые в печати и устных выступлениях под предлогом
поисков чего-то "нового" безответственно относятся к общеизвестным фактам
деятельности "Молодой гвардии" и этим самым искажают, фальсифицируют
историческую правду.
У тех, кто глубоко и
обстоятельно исследовал архивные материалы, в которых изложена суровая
правда тех лет, кто беседовал с оставшимися в живых участниками партийно-комсомольского подполья, у широкой общественности не вызывает никакого
сомнения тот факт, что командиром подпольной организации "Молодая
гвардия" был Иван Туркенич, а ее бессменным комиссаром - Олег Кошевой.
Об этом неопровержимо свидетельствуют многочисленные
документы.
В своем отчете о деятельности "Молодой
гвардии" Иван Туркенич писал: "...В этот момент зародилась наша первичная
организация подпольщиков. Инициатором был Олег Кошевой. Тогда же мы
решили создать штаб руководства. Олега назначили комиссаром, меня
командиром. В основном связи с группами в окрестности Краснодона
осуществлял Олег. От имени штаба он давал им указания, общаясь
непосредственно со старшими Краснодонской, Таловской и другими
группами".
О том, что именно Олег Кошевой был
комиссаром "Молодой гвардии", подтверждают и оставшиеся в живых
молодогвардейцы. Участница "Молодой гвардии" Валерия Борц писала:
"Каждый вступавший в ряды подпольщиков обязан был принять присягу на
верность Родине. Текст присяги был составлен комиссаром "Молодой гвардии"
Кошевым".
Ольга Иванцова в своих воспоминаниях
пишет: "Я хорошо помню волнующий момент принятия клятвы подпольщиками
"Молодой гвардии". Один за другим, по вызову Олега Кошевого, мы подходили
к столу и подписывались. После принятия клятвы запели "Интернационал".
"Слово в слово,- сообщал в своих воспоминаниях Радик Юркин,- я повторял
за Олегом клятву молодогвардейцев".
О руководящей
роли Олега Кошевого как комиссара в деятельности подпольной организации
"Молодая гвардия" неоднократно писали молодогвардейцы Нина Иванцова,
Михаил Шищенко и другие.
Но не только друзья Олега
Кошевого, а и осужденные в различное время бывшие руководители немецких
полицейских и жандармских органов в Краснодоне и Ровеньках - Кулешов,
Орлов, Гейст, Древитц, Усачев, Шульц называют его одним из руководителей,
комиссаром "Молодой гвардии".
Обнаруженные у
Кошевого при обыске в Ровеньковской полиции печать и два бланка временных
комсомольских билетов, а также сохранившиеся комсомольские билеты с
подписью "Кашук" (ныне хранятся в музее "Молодая гвардия" в Краснодоне)
прямо указывают на то, что Кошевой являлся ее
комиссаром.
Бывший начальник Ровеньковской
районной полиции, один из карателей молодогвардейцев, Орлов на допросе в
1946 году показал: "Кошевой Олег арестован в конце января 1943 года немецким
жандармом и железнодорожным полицейским... Он являлся одним из
руководителей Краснодонской комсомольской организации "Молодая гвардия"
- комиссаром и членом штаба этой
организации".
Предатель "Молодой гвардии" Почегцов
на допросе сообщил: "...Кошевой Олег - комиссар всей организации "Молодой
гвардии". Бывший старший следователь Краснодонской районной полиции
Усачев показал: "В Ровеньках был также расстрелян руководитель
краснодонских комсомольцев Кошевой Олег".
Этот и
другой обширный документальный материал, которым располагает музей
"Молодая гвардия" в Краснодоне и мемориальный музей в Ровеньках,
созданный в помещении, где провели последние дни и часы своей жизни
комиссар "Молодой гвардии" Олег Кошевой, член штаба Люба Шевцова и
другие советские патриоты, не вызывают никаких сомнений о роли Олега Кошевого как одного из руководителей "Молодой гвардии", покрывшей себя
неувядаемой славой.
Наш долг - беречь в чистоте,
дорожить революционными, боевыми и трудовыми традициями, приумножать
их. "...Нам дорого бережное отношение к революционным традициям", - писал
В. И. Ленин, обращая внимание на умелое использование их в политическом
просвещении масс.
Беспримерный подвиг
молодогвардейцев стал символом беззаветного служения народу для юношей и
девушек, честных людей всего мира, борющихся против империализма и
реакции, за мир, демократию и социализм.
Молодые
патриоты Вьетнама, побывавшие в музее "Молодая гвардия", записали в книге
отзывов:
"Когда в далеком Вьетнаме нам стали
рассказывать о Советском Союзе, мы уже знали о героическом подвиге
"Молодой гвардии". Мы очень восхищены и обещаем следовать примеру
молодогвардейцев в борьбе против американских империалистов за
независимость и объединение нашей
Родины".
Бессмертные подвиги юных героев
Краснодона вдохновляют юношей и девушек на славные дела, на новые победы
во имя славы и расцвета социалистической
Родины.
Редакционная
коллегия.
(Из книги "Молодая гвардия: сборник
документов"
Издательство "Донбас", Донецк, 1973)