Глава 13. ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ БОИ НА РУБЕЖЕ РЕК ИНГУЛЕЦ И АДЖАМКА (15.11.1943–04.01.1944) Все сражения, в которых 14-я танковая дивизия участвовала до сих пор, происходили на тех участках фронта, которые хотя и находились под угрозой, но все-таки оставались более или менее стабильными. В

Глава 21. ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ БОИ В РАЙОНЕ МЕТРАЙНЕ-ДЗЕЛСГАЛЕСКРОГС (1–3-я Курляндские битвы, 27.10.1944–23.01.1945) Видимо, наша атака на Вайнёде попала в довольно болезненное для противника место. Впечатление было такое, словно разворошили осиное гнездо. Радиомолчание, которое

«Большая дружина» в Древней Руси

О крепостных сооружениях древних славян нам известно из многих письменных источников и благодаря археологическим раскопкам. Укрепленные пункты, послужившие родоначальниками крепостей, известны под названием городов, городков, острогов и острожков. Собственно слово «крепость» появилось в официальных документах Русского царства только с XVII столетия. Иногда это слово заменялось словом «крепь» или «креп», означавшим искусственные преграды.

Но древние славяне не сразу пришли к осознанию необходимости искусственно укреплять свои поселения. В трудах византийских и арабских писателей (Прокопия Кессарийского, Маврикия, Абу-Обеид-Аль-Бекри, Менавра, Джайхани и других) до нас дошли сведения о военной организации древних славян. Они дают нам представление о том, как защищали они свои городища.

Первоначально они не укреплялись, говоря современным языком, в фортификационном отношении. Древние славяне -8- устраивали свои поселения в глухих лесах, среди болот, на речных и озерных островах. Их городища состояли из землянок, имевших несколько выходов, чтобы в случае опасности можно было быстро и безопасно покинуть свое жилище. На болотах, реках и озерах сооружались свайные постройки.

В более доступных местах славяне старались селиться там, где их поселения защищались водой, оврагами и крутыми склонами возвышенного места. Поселения были небольшие, и потому таких удобных мест для их постройки находилось в достатке.
То есть на первых порах древние славяне обеспечивали безопасность своих городищ прежде всего их труднодоступностью для врагов. Поскольку они были скрыты от чужеземцев самой природой с большой надежностью, то и отпадала (пока) необходимость их искусственного укрепления.

С возникновением, а потом и разложением родового строя восточных славян, расселения их, образованием Древнерусской государственности защита поселений стала жизненной необходимостью.
Первоначально укрепления городищ состояли из насыпного вала и рва, образовавшегося после выемки грунта. С глубиной рва, естественно, росла высота вала. Затем по валу стали вбивать частокол из заостренных вверху бревен. Пришло время, и частокол превратился в деревянные стены древнерусских градов с такими же деревянными башнями. Первоначальным предназначением последних стала защита городских ворот, «несение дозорной службы» и скрытие от врага источников воды, если таковых не было за городской оградой.
Примером раннего городища может служить найденное археологами на правом берегу реки Оки на окраине города Каширы (Московская область) славянское поселение начала VI века до нашей эры1 . Оно находилось на продолговатом береговом мысу и ограждалось двумя глубокими оврагами, по дну одного из которых протекал ручей.-9-
Вся территория городища имела крепостное ограждение в виде дубового тына с одними, по всей вероятности, воротами. Со стороны поля «Старшее Каширское городище» имело укрепление в виде небольшого рва и вала. Считается, что численность его населения доходила до 200 человек.
Проходили столетия, и на берегах рек, которые служили естественными торговыми путями для славянских племен, стали возникать крупные поселения. Они назывались городами. Большая часть их населения уже не занималась землепашеством, охотой и рыболовством, а стали ремесленниками и купцами. Наиболее крупными городами на юге стал Киев, а на севере — Новгород.
«Городом» у древних восточных славян называлось всякое жилое место, окруженное оборонительной оградой. Если такое поселение было небольшим по площади, то называлось «городком» или «городцем». Остроги (укрепленные городки с таким названием появились в более позднее время) от городов отличались более слабыми деревянными оградами.
Древнерусские города имели большей частью одну крепостную стену. Число башен зависело от значимости города и его местоположения. Во времена Киевской Руси города-крепости стали создаваться для защиты от кочевников, совершавших постоянные набеги из Дикого Поля. Такие порубежные деревянные крепости встали по рекам Десне, Осетру, Трубежу, Суле, Стругне, Роси.
Древнерусские города были вполне достаточной защитой населения от кочевников, — хазар, печенегов и половцев. Те в набегах преследовали цель захвата пленных и ограбление неукрепленных поселений. Укрепленные города кочевники осаждали редко, а брали их еще реже. Известно, что в 1093 году печенегам удалось захватить Торческ, а в 1185 году половцам — Рымов. Подобных примеров Древняя Русь знает крайне мало.
…Крупнейшим городом Древней Руси являлся Киев. Во времена правления Игоря, Ольги и Святослава это была сильнейшая древнерусская крепость. Археологические раскопки и летописные свидетельства дают нам достаточно много сведений -10- о первоначальных укреплениях города. По тем временам их можно было с полным правом назвать мощными.
Первоначально укрепления городища в IX — начале X века защищали собой только северную часть Киевской горы, которая господствовала над Днепром. Это был глубокий ров и вал длиной всего 150 метров. С трех других сторон поселение достаточно надежно защищали крутые обрывистые склоны горы.
Но город рос, и в конце X века князь Владимир оградил Киев новым валом со рвом, на котором встали деревянные стены. В начале XI столетия князь Ярослав Мудрый значительно увеличил площадь города (до 101 гектара) и обнес его новым валом с каменными воротными башнями. Высота вала достигала 15 метров и служила подножием рубленой деревянной стены из бревен. Летописи сообщаю нам о нескольких городских воротах: Золотых, Львовских и Лядских.
Киев-град неоднократно подвергался нападению и разрушению. Первый раз он был взят штурмом князем Ростовско-Суздальской Руси Андреем Боголюбским. Это случилось в 1169 году. Вторично Киев разрушался в 1203 году. В третий раз это случилось в декабре 1240 года, когда Киев осадило татаро-монгольское войско хана-чингизида Батыя. После этого последнего погрома древнерусская столица окончательно потеряла свое прежнее значение.
Батыево нашествие оставило печальный след в отечественной истории. Летописи свидетельствуют о том, что ни один русский город не сдался врагу, а их защитники бились до последнего воина. О трагической судьбе града Киева наиболее полный рассказ сохранила южнорусская Ипатьевская летопись:
«Въ лето 6748.
Приде Батый Кыеву въ силе тяжьце, многомъ множестьвом силы своей, и окружи градъ и остолпи сила татарьская, и бысть градъ в обьдержании велице. И бе Батый у города, и отроци его, обседяху градъ, и не б слышати отъ гласа скрипения телегъ его множества ревения вельблудъ его и рьжания отъ гласа стад конь его. И бе исполнена земля руская ратных. -11-

Яша же в них татарина, именем Товрукъ, и ть исповеда имъ всю силу ихъ; се бяху братья его сильный воеводы: Урдю и Байдаръ, Бирюи, Кошдан, Бечакъ, и Меньгу, и Кююкъ, иже вратися, уведавъ смерть канову, и бысть каномъ, не отъ роду же его, но бе воевода его перьвый Себедяй богатуръ и Бурунъ-дай богатырь, иже взя Болгарскую землю и Суздальскую; инех без числа воеводъ, их же не исписахом зде.
Постави же Баты порокы городу, подъле вратъ Лядьских, ту бе бо беаху пришли дебри, пороком же беспристани бьющимъ день и нощь, выбиша стены, и вознидоша горожаны на избыть стены, и ту беаше видите ломъ копеины и щетъ скепание, стрелы омрачиша свет побеженым.
Дмитрови ранену бывшу, взнидоша татаре на стены и седоша того дне и нощи. Гражане же создаша пакы другой градъ, около Святое Богородице. Наутрея же придоша на не, и бысть брань межи ими велика; людей же узбегшимъ на церковь и на комары церковныя, и с товары своими, отъ тягости повалившася с ними стены церковныя, и приятъ бысть град сице воими. Дмитрея же исповедоша язвена и не убиша его, мужьства ради его».
…Киев среди городов-крепостей Древней Руси выделялся масштабностью укреплений. Но немало было и других древнерусских градов, которые могли служить образцами фортификационного искусства и мужества их гарнизонов в тяжелые осадные дни. Примером может служить форпост Киева — Вышгород, резиденция киевских князей, располагавшийся на высокой горе на правом берегу Днепра.
Первоначально в Вышгороде был построен деревянный детинец. Затем появились валы высотой до 5 метров и общей длиной до 3 километров. Основу вала составили рубленые клети, наполненные камнями и землей. По верху вала шла деревянная стена. Вышгород был взят и разрушен в том же 1240 году, что и стольный Киев.
С юго-запада на защите Киева, на берегах реки Ирпень, стоял Белгород, построенный князем Владимиром в 991 году и уже через шесть лет выдержавший осаду печенегов. Укрепления Белгорода, стоявшего на высоких, местами отвесных -12- (до 53 метров) речных берегах, состояли из детинца и мощного вала, служившего княжескому замку как бы второй крепостной стеной.
Широкую известность среди южных пограничных крепостей имел Переяславль (Южный), построенный на месте, где река Алта впадала в Трубеж. Он впервые упоминается в летописи в 907 году. Переяславский детинец оказался верным стражем порубежья с Половецким Полем.
По своей площади детинец Переяславля был небольшим, всего в 400 квадратных метров2 . Его стены были выстроены из срубов, наполненных землей и с наружной стороны обложенных кирпичом-сырцом. Поверху вала шла деревянная ограда, выполненная из деревянных срубов. Сам город (посад) защищался высокими валами и соответственно глубокими рвами длиной в 3200 метров.
Известно, что за сравнительно короткий период с 1095 по 1215 год на город было совершено не менее 25 нападений кочевых орд, но он ни разу не был взят врагом, хотя подвергался длительным осадам. Великий князь киевский Владимир Мономах вспоминал о своем княжении так:
«И сидел я в Переяславле 3 года и 3 зимы; и многие беды приняли мы от войны и от голода».
Княживший в Переяславле Южном Владимир Мономах не только оборонялся от половцев, но и сам нападал на них, смело выводя переяславскую дружину за крепостные стены. Так, в 1095 году он «избил» под стенами своего стольного града воинов половецких ханов Итлара и Китана. В том же году он совершил поход на Римов — пограничный город на реке Суле, сожженный во время набега половецкого хана Боняка. Затем, объединившись с киевским князем Святополком Изяславичем, совершил три похода на того же хана Боняка в Дикую Степь.
Переяславль оказался одним из тех русских городов, на который пришелся удар Батыевых полчищ в 1240 году. Город был взят приступом, разграблен и сожжен. -13-
…Расширение древнерусского государства привело к возникновению городов-крепостей на северо-востоке. Здесь в фортификационном отношении интересен Ростов Великий, стоящий на берегу озера Неро. Одно время он был удельной столицей Ростово-Суздальского княжества. Во время наивысшего расцвета его укрепления состояли из двух рядов рвов и валов.
В 1660 году Ростов Великий обзавелся собственным каменным Кремлем, который строился около 30 лет. Его строительство было связано с тем, что город стал резиденцией митрополита. Ростовский кремль имеет форму прямоугольника, обнесенного высокими каменными стенами с 15 башнями.
Под стать Ростову Великому был и Ярославль, основанный великим князем Ярославом Мудрым. Он возник на возвышенности в треугольнике, образованном реками Волгой и Которослью. По краям этих естественных препятствий и были устроены деревянные стены «рубленого города». Возникший в четверти версты от оврага Спасский монастырь образовал как бы второй укрепленный город, дополнявший первый.
«Рубленый город» и монастырь вскоре соединили оградой, образовав таким образом единое крепостное сооружение. В 1218 году Ярославль уже был столицей удельного Ярославского княжества. Во время Батыева нашествия 1238 года горожане приняли бой, но устоять в ходе приступа не смогли. Город был разграблен и полностью сожжен. Выгорели и его деревянные крепостные сооружения.
С вхождением Ярославля в состав Московского государства город получил свое «второе крепостное рождение». Его опоясал глубокий и широкий ров с валом, на котором встали 18 каменных башен с бойницами, из которых ныне сохранились две — Власьевская и Угличская. В Смутное время начала XVII века к городу-крепости не раз подступали отряды поляков и «тушинцев», но брать штурмом Ярославль они не решались.
…В Древней Руси вторым по значению ее центром был Новгород. Он возник на берегах реки Волхов, исходящей из -14- находящегося поблизости озера Ильмень. Первое летописное упоминание о нем относится к 859 году, хотя к тому времени он уже существовал как крепость и крупный торгово-ремесленный центр. Новгород стал одним из первых на Руси обладателем каменной крепостной ограды.
Древнерусские летописцы связывают возникновение Новгорода с именем легендарного скандинавского (или славянского?) князя (конунга) Рюрика. «Повесть временных лет» сообщает:
«В лето 6370 (859).
Изгнали варягов за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и были меж ними усобицы, и начали воевать сами с собой. И сказали они себе:
"Поищем себе князя, который владел бы нами и судил по праву".
И пошли за море к варягам, к руси, ибо так звались те варяги — Русь, как: другие зовутся шведы, иные же норманны, англы, другие готы, эти же — так. Сказали Руси чудь, словене, кривичи все:
"Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Приходите княжить и владеть нами".
И избрались три брата со своими родами, и взяли с собой всю Русь, и пришли к словенам первым, и срубили город Ладогу, и сел в Ладоге старейший Рюрик, а другой — Синеус — на Белом-озере, а третий — Трувор — в Изборске.
И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же, люди новгородские — от варяжского рода, прежде же были словене. Два года спустя умер Синеус и брат его Трувор. И принял всю власть один Рюрик, и пришел к Ильменю, и срубил городок над Волховом, и назвал его Новгород, и сел тут княжить, раздавал волости и города рубить — Полоцк, другому Ростов, этому Белоозеро.
И по тем городам варяги пришельцы, а первоначальное население в Новгороде — словене, в Полоцке — кривичи, в Ростове — меря, в Белоозере — весь, в Муроме — мурома, и всеми ими владел Рюрик».-15-

Новгород возник на исключительно выгодном месте: через него проходил путь «из варяг в греки». Город стал центром и обладателем огромной по территории земли на севере и северо-востоке Древней Руси, а Отзывы о местах города Котлас на сайте kotlas.tulp.ru . Новгородские владения простирались до Кольского полуострова. И даже заходили за «Камень», то есть за Уральские горы. Непроходимые леса были богаты пушным зверем. Реки Волхов, Северная Двина и другие, Ладожское озеро служили удобными торговыми путями.
Новгород «появился на свет» прежде всего как славянская крепость, державшая под своим контролем северный участок пути «из варяг в греки». Новгородцы рано стали держать себя независимо от Киева. Более того, они часто участвовали в борьбе за великокняжескую власть. Не случайно на киевском «столе» (престоле) Олег Вещий, Владимир Святой, Ярослав Мудрый смогли утвердиться только при поддержке новгородцев и варяжских дружин.
Город на Волхове изначально имел крепкую и обширную деревянную крепостную ограду. Сначала он появился на левобережной стороне Волхова — Софийской, где находился детинец с выстроенным в его центре князем Владимиром Ярославичем величественным каменным Софийским собором. Торговая часть города образовалась на противоположном (правом) берегу реки.
В начале XII столетия обе части города были обнесены высокими земляными валами и рвами. На валу стояли деревянные стены, а через полноводный Волхов был перекинут деревянный мост.
Став вольным городом, Новгород начал проводить политику, независимую от великокняжеской власти. Так образовалась древнерусская боярская республика, которая приглашала к себе на княжение то одного, то другого удельного князя.
Опасаясь за свои вольности, новгородцы устроили для князя-правителя и его дружины резиденцию за пределами крепостных стен. Ею стало Городище — укрепленный замок, называвшийся еще и как Ярославово дворище. Загородное -16- укрепление было воздвигнуто в XI столетии Ярославом Мудрым.
Оборонительный пояс Новгорода похож на неправильный круг. На такую форму его повлияло следующее обстоятельство: в черте городских строений не нашлось ни реки с обрывистыми (или болотистыми) берегами, ни глубокого оврага, которые могли бы стать естественными препятствиями, усиливающими крепостную ограду. Поэтому ров и вал (высотой до 4,5 метров) со стенами наверху прошелся по внешней границе городского посада.
В 1044 году в Новгороде начинается возведение каменных стен детинца, а в 1302 году — вокруг всего города. Но городские стены возводились только в наиболее важных местах и никогда не составляли единой, сплошной линии. В промежутках между участками каменной ограды находились деревянные и земляные (валы) укрепления. Валы время от времени подновлялись, поскольку от дождей и ветров они теряли прежнюю высоту. В дальнейшем стены и башни детинца не раз перестраивались.
Неосуществленная идея создания вокруг города мощной каменной стены принадлежала владыке Василию, главе новгородской церкви. В Новгородской летописи об этом событии говорится так:
«…Заложи владыка Василий со своими детми, с посадником Федором Даниловым и тысяцким Остафием и со всем Новым-городом острог камен по иной стороне, от ими святого к Павлу святому».
Выезды из города имели деревянные башни. Проходные «воротные» башни окольного города имели деревянные надстройки над каменными для увеличения их высоты и большой неприступности.
Строительство каменной ограды было вызвано тем, что Новгороду постоянно грозила внешняя опасность. Это были не только западные соседи в лице шведов и немцев — ливонских рыцарей, но и те удельные русские князья, которые не раз пытались «наложить свою длань» на богатый торговый город. -17-

Так поступали, например, владимиро-суздальские князья. Среди них особо отличился Юрий Долгорукий, который после взятия и разорения Киева решил взять верх и над вольными новгородцами. В том случае горожанам пришлось спешно возводить вокруг города второе кольцо крепостной ограды, состоявшее из вбитых в землю заостренных бревен.
То, что город на берегах Волхова представлял собой внушительную крепость с большим числом защитников, не смутило воинственного князя Юрия Долгорукого. Он, не желая уладить дело миром, выступил в поход. Однако штурмовать новгородские стены войску суздальцев не пришлось: 25 февраля 1170 год у стен Новгорода их наголову разбили в ожесточенном сражении.
Все же гораздо чаще Новгород воевал со своими западными соседями. За период с 1242 по 1446 год (за время своей государственной самостоятельности) Новгород 26 раз воевал со Швецией, 11 раз с Ливонским орденом, 14 раз с Литвой и 5 раз с Норвегией.
За все это время Новгород ни разу не знал врага в своих стенах и почти не видел его под ними. Но зато Псков, Изборск, Копорье, Ладога, Карела, Ямгород и другие десятки раз подвергались вражеским нападениям, выдерживали жесткие осады и подвергались разрушениям.
В XII—XIV столетиях систему крепостной обороны Новгорода удачно дополнили монастыри, строившиеся в непосредственной близости от города. Наиболее сильным из них являлся «южный» Юрьев монастырь, стоящий на волховском левобережье. Относительно его укреплений летопись под 684(1333) годом приводит такие сведения:
«Того же лета архимандрит святого Юрья Лаврентии постави стены святого Юрья, силою 40 сажен, и с заборалами».
Эти данные позволяют утверждать, что не сохранившиеся до нашего времени эти монастырские стены являли собой сильное фортификационное сооружение. В случае, если бы долговременный неприятель в лице Великого княжества Литовского собрался бы идти походом на Новгород, его войску не удалось бы «разминуться» с Юрьевым монастырем. -18-
Когда боярская республика потеряла свою самостоятельность и Новгород вошел в состав Великого княжества Московского, он не потерял для Руси своей значимости как большая ее крепость. В Москве видели в Новгороде тот оборонительный рубеж, который стоял против Швеции и Ливонии. Поэтому городские укрепления, которые со временем ветшали (или их уничтожали частые городские пожары), обновлялись и усиливались.
Развитие артиллерийского дела поставило вопрос о необходимости серьезной модернизации новгородской крепостной ограды. Поскольку о значимости Новгорода в системе государственной обороны на Северо-Западе спорить не приходилось, началась большая реконструкция фортификационных сооружений Новгорода.
В 1490—1494 годах полностью перестраивается детинец. Эти работы велись по указу великого князя московского Ивана III Васильевича. Новый кремль возводился из каменных плит и кирпича, сохраняя обводы прежних укреплений, валы и рвы, частично — старые фундаменты. Общая протяженность стен Новгородского кремля составила 1385 метров. Он имел 13 башен, из которых 6 были проездными. Самой мощной и высокой из них являлась прямоугольная Пречистенская башня, стоявшая на берегу Волхова.
Переустройство детинца велось в первую очередь для его устойчивости от артиллерийского огня. Увеличивалась толщина стен, уменьшалась высота башен, которые приспосабливались для установки в них пушек и тяжелых пищалей. Четырехугольные Спасская и Воскресенская башни имели шесть ярусов, проездные ворота в них запирались железными решетками. Круглых башен в детинце имелось две — Митрополичья и Федоровская.
В 1587 году каменные стены города, ввиду их заметного обветшания, были засыпаны и превращены в крепостной вал. Перед этим, в 1582 году, была создана третья линия фортификационных сооружений, окружавшая детинец полукольцом с наиболее опасной напольной стороны. В это полукольцо входили 7 больших земляных бастионов. Эта напольная -19- часть города получила название Малого земляного города, не имевшего ни деревянных стен, ни башен.
К началу XVII века Новгород продолжал оставаться одной из самых мощных крепостей Русского царства наравне со Смоленском, Москвой и Нижним Новгородом. В 1611 году его укрепления состояли в окольном городе Софийской стороны из высокого земляного вала, глубокого рва с водой, деревянных стен и 25 башен. Из них 2 были каменными, 5 деревянными на каменных воротах и 18 — полностью деревянными. Общая протяженность крепостной ограды Софийской стороны превышала пять километров.
Последний раз в Российском государстве вспомнили о крепостном предназначении Новгорода в самом начале Северной войны 1700—1721 годов. После поражения под Нарвой царь Петр I приказал усилить новгородские укрепления. Тогда имелась явная угроза вторжения армии короля Карла XII на русские земли. Проводилось «исправление» крепостной ограды, деревянные стены окольного города засыпали землей и превращали их в мощный вал. Осуществлялись и другие фортификационные работы.
Однако шведский король, посчитав, что петровская армия разбита наголову и долгое время не сможет набрать прежнюю силу, не пошел в поход на Россию. Угроза Новгороду отпала, хотя крепостью он продолжал оставаться, находясь в тылу у строящейся на берегах Невы северной столицы молодой Российской империи.
В самом конце Северной войны, когда разгром Швеции уже ни у кого не вызывал никаких сомнений, 11 мая 1720 года последовал следующий высочайший указ Петра Великого:
«Новгородскую крепость оставить и гарнизону там не быть».
Город-крепость Новгород в отечественной истории в течение нескольких столетий грозно стоял на северо-западных границах Русского государства. Как порубежный страж, он исполнил свое крепостное предназначение, став одним из самых заметных для своей эпохи фортификационных творений. -20-
…В мировой истории крепостных войн найдется немного примеров воинской стойкости и доблести, какими обладает город-крепость Псков. Достаточно сказать, что за все время своего существования «молодший брат Новгорода» выдержал 26 серьезных осад и только один раз враг вступил за его каменные стены. Это «совершили» немецкие рыцари-крестоносцы, с помощью измены взяв город в 1240 году.
Наиболее жестокими осадными годами были 1269,1274, 1299, 1363, 1407 и 1408 годы, когда к русской порубежной крепости подступало немецкое рыцарство Ливонии, подкрепленное крестоносцами из германских земель и датскими рыцарями. В 1507 году город безуспешно осаждала огромная польская армия.
Псков известен еще со времен «призвания варягов». Возник он как передовой форпост Новгородской земли на месте поседения славян-кривичей. Город ставили на высоком скалистом берегу у места впадения реки Псковы в реку Великую. Место было удобное с военной точки зрения во всех отношениях.
Первоначально это была сильная деревянная крепость, усиленная с двух сторон высокими, обрывистыми речными берегами. Археологи считают, что первое крепостное укрепление было возведено на этом месте в VIII веке. Сам же город Псков известен из летописей с 903 года.
На смену земляному валу с деревянной оградой в X столетии была построена крепостная стена, сложенная из плитняка. В псковских окрестностях его нашлось с избытком, издалека строительный материал завозить не приходилось.
Поскольку город граничил с Ливонией, которую огнем и мечом покоряло немецкое рыцарство, угрожавшее Руси, Псков постоянно усиливался в фортификационном отношении. В XIII веке крепостные стены из плитняка заменили новой, более мощной стеной. Так появился знаменитый каменный Псковский кремль (Кром). Он защитил собой наиболее древнюю часть города, его стены на 20 метров возвышались над водами рек Великой и Псковы.
Псковский Кром изначально охватывал большую территорию — свыше 35 тысяч квадратных метров. Посад тоже был -21- достаточно хорошо защищен высоким земляным валом с традиционной для русского фортификационного зодчества деревянной стеной. Перед валом шел глубокий ров, который в период дождей был полон воды.
Город рос, разрасталась и его крепостная ограда. В1266 году укрепления псковского посада были реконструированы и получили название «Довмонтова городка» по имени князя Довмонта, городского посадника, руководившего строительными работами.
Однако посад, где проживали большей частью ремесленники и торговцы, продолжал разрастаться. За период с 1309 по 1375 год появляются новые крепостные укрепления, которые в итоге образуют Средний город (или Старое и Новое Застенье). Толчком к этим фортификационным работам стал 1348 год, когда Псков освободился от новгородской зависимости и сам стал вольным городом, второй древнерусской боярской республикой.
Средний город со стороны поля опоясала крепкая деревянная стена. Она стала четвертым оборонительным поясом пограничного города-крепости. За ней находились «стены посадника Бориса», окружавшие Старое и Новое Застенье, стены Довмонтова города и, наконец, возвышался каменный Псковский Кром.
Само подобное построение защитных поясов говорило о силе крепостного зодчества Пскова. Чтобы пробиться к его детинцу, роль которого играл Кром, врагу требовалось бы взять штурмом три нешуточных крепостных преграды.
Крепостному зодчеству в Пскове больше всего содействовало возрастающее могущество агрессивно настроенных соседей — Литвы и в первую очередь Ливонского ордена. Сумей они овладеть этим русским городом, и оборона границ Московской Руси оказалась бы взломанной.
Поэтому новая каменная стена, тянувшаяся от берега Псковы до берега Великой, появилась уже в 1375 году. Вскоре «в Торгу» ставятся каменные башни — «костры», на возведение которых ушло десять лет — с 1377 по 1387 год.
В 1393 году закладываются «перси у Крома, стену камену». В последующие годы сооружаются четыре мощных каменных -22- башни: на Васильевской горке, у реки Великой, на Лужище и на реке Пскове. Каждая из них могла служить в случае необходимости самостоятельным оборонительным сооружением.
Когда Псков стал частью Московского государства, его крепостное значение не только не упало, а наоборот, повысилось. Лучшее свидетельство тому — продолжавшееся каменное крепостное строительство. Или, говоря иначе, великокняжеская, а затем царская Москва пеклась о прочности своих северо-западных рубежей.
В самом начале XV столетия была выстроена новая каменная стена в междуречье Великой и Псковы. Она шла вдоль старой, обветшавшей от времени стены. Появляются новые каменные башни. Иноземцы высоко оценили крепостные достоинства Пскова. Так, француз Гильбер де Ланноа, посетивший город в 1412 году, оставил такую запись:
«Псков очень хорошо укреплен каменными стенами и башнями и в нем находится очень большой замок».
Поражает то, что на протяжении почти всего XV века каменное крепостное зодчество в Пскове почти не прерывалось. Только одно их перечисление говорит о значимости города-крепости для защиты пределов Московского государства:
1417 год. Возводится каменная стена между башней на Незнановой горке и Сысоевыми воротами. В том же году возводится новая башня «на Крому у Пскова», то есть в фортификационной системе Псковского кремля на берегу реки Псковы.
1424—1432 годы. Обветшалые крепостные стены заменяются новыми. Более того, там, где каменные прясла (участки стен между башнями) возводят на месте снесенных деревянных стен.
1452 год. Возводится новая каменная, более мощная стена.
1453 год. Появляется каменное прясло стены большой протяженности у Лужских ворот.
1465 год. Выстраиваются «перси у Крома», то есть в очередной раз заметно усиливается крепостная ограда городского детинца.-23-
Тот же 1465 год. Псковичи спешно рубят деревянный город вокруг Полонища (Окольного города). Всего за неделю возводится деревянная стена около Запсковья. Это было вызвано тем, что город заметно разросся и вышел за пределы внешней стены постройки 1375 года, которая окружала Новое Застенье.
1469 год. Строятся новые крепостные ворота в Запсковье, «болши старых».
1482 год. Начинаются фортификационные работы по замене деревянных, еще не успевших обветшать стен Запсковья на каменные. С окончанием их возведения Псков стал мощной, полностью каменной крепостью.
В следующем, XVI, столетии Псков продолжает укрепляться. Но теперь работы по реконструкции его крепостных сооружений преследовали одну цель: снизить их уязвимость от вражеского артиллерийского огня, и прежде всего от крупнокалиберных осадных орудий. Крепостные башни и стены утолщаются и приспосабливаются для размещения артиллерийских орудий.
К середине того столетия общая протяженность псковской крепостной ограды достигала свыше 9 километров. Высота стен достигала 12 метров, а их толщина — около 4 метров. Зубчатые каменные стены сверху были защищены деревянной кровлей. Систему обороны усилили около четырех десятков боевых башен, имевших по несколько ярусов бойниц.
В псковских фортификационных сооружениях того времени появились новшества. Доступ в город со стороны реки Псковы для неприятеля был прегражден двумя стенами с «водобежными» воротами — Верхними и Нижними решетками. Первоначально они были деревянными.
Поблизости от них, на Гремячей горе в Запсковье, была возведена мощная Гремячая (Козьмодемьянская) башня, которая высилась над рекой Псковой. Из башни к реке вел подземный каменный ход, по которому горожане в случае осады могли получать воду.
Крепостная ограда Пскова усиливалась и традиционными для Руси фортификационными сооружениями. Многочисленные -24- проездные ворота крепости защищались так называемыми «захабами» — внешними пристройками к надвратным башням в виде узких коридоров, затруднявших обстрел ворот и подступ к ним.
К концу XVI века Псков имел, помимо мощных каменных стен, еще и сильную артиллерию. А гарнизон — немало пищалей-«ручниц» для ближнего огневого боя.
…Псков, как говорилось выше, лишь один-единственный раз оказался в руках врагов. Это случилось в 1240 году, когда боярская группировка во главе с посадником Твердило Иванковичем, чтобы удержать власть в своих руках, впустила в Кром немецких рыцарей-крестоносцев. Многим псковичам тогда пришлось бежать в Новгород.
Вернувшийся в Новгород князь Александр Ярославич Невский в следующем году освободил Псков. Город-крепость был взят «изгоном», то есть внезапным на него нападением. Есть источники, которые говорят, что горожане, восставшие против рыцарского гарнизона, сумели открыть крепостные ворота своим освободителям.
Известная «Ливонская хроника» подтверждает то, что жители города и Псковской земли с долгим терпением ожидали своего освобождения от немецких рыцарей и бояр-изменников:
«Новгородский князь… привел много русских, чтобы освободить псковичей. Этому они от всего сердца обрадовались».
Состоявшееся на льду Чудского озера 5 апреля 1242 года знаменитое в отечественной истории Ледовое побоище заметно сказалось на судьбе Псковской крепости. Страшный разгром немецкого рыцарства привел к тому, что они целое десятилетие потом не посягали на псковские пределы.
Мир между Новгородом и Орденом был нарушен в 1253 году. Ливонские рыцари вознамерились внезапным налетом захватить Псков, но из этой затеи у них мало что получилось. Налетчикам удалось только сжечь городской посад, после чего им пришлось убираться в Ливонию. В летописи об этом военном событии говорится так: -25-
«Придоша Немци подъ Пльсковъ и пожгоша посадъ, но самехъ много ихъ Пльсковичи биша; и поидоша Новгородци полкомъ къ нимъ изъ Новагорода, и они побегоша проче, и пришедше Новгородци въ Новъгородъ и покрутившееся, идо-ша за Нарову и створиша волость их пусту; и Карела такоже много зла створиша волости ихъ».

Примечания

1. Наиболее древнее крепостное сооружение на территории Руси относится к IV веку. Это так называемые «Змиевы валы». Общая их длина составляет около 700 км. (Чиенов С.А. Валы, остановившие гуннов//Ветер странствий, вып. 11. М.: Физкультура и спорт, 1971.) — (Примеч.ред.)
2. По другим источникам, площадь детинца была значительно больше и составляла 12 гектаров. (См.: Сурмина И.О. Самые знаменитые крепости России. С. 39. М.: Вече, 2002.) — Примеч.ред.)

Шишов А.В.Твердыни России. От Новгорода до Порт-Артура — М.: Вече, 2005. — 416 с.: ил. — (Военный парад истории).

Юрий Качаев

Жил в стародавние времена в стольном городе Киеве славный богатырь Козьма. Был он, говорят, лучшим кузнецом у великого князя Владимира Святославича. И появился в то время в округе киевской лютый Змей. Много народу потаскал он в свое логово, потаскал и поел. Вышел с ним на смертный бой богатырь Козьма и одолел Змея, и начал тут Змей молить Козьму:
– Не бей меня, Козьма, до смерти. А я не стану больше Русскую землю зорить.
– Будь по-твоему, – сказал Козьма. – Только прежде надо межу проложить, да чтоб ты её переходить не смел.
Сделал Козьма соху в триста пудов, запряг в неё Змея и пропахал к югу от Киева борозду. И до сей поры борозда эта кое-где по степи видна, стоит она валом сажени в две высотою.

Так говорит легенда. А правда в ней та, что остатки Змиева вала сохранились и поныне. Это была исполинская (даже по нашим понятиям) оборонительная линия, которую князь Владимир возвел для защиты своих владений от врагов-кочевников. Змиев вал достигал восьми метров высоты при ширине вдвое большей. Часто он шёл по берегам рек, и реки создавали водную преграду перед валом. А по гребню его в самых опасных местах стояли пограничные городки-крепости: Белгород, Василев, Торчь, Витичев, Вышгород, Пересечень, Треполь. Они были обнесены ещё одним насыпным валом с частоколом из дубовых бревен. Чтобы насыпь была прочнее, внутрь её вкапывали деревянные каркасы-срубы, набитые землёй и камнями.
На самом верху стены настилался боевой помост для защитников крепости. С внешней стороны помост ограждали "заборола" – брустверы, за которыми воины укрывались от вражьих стрел.
Заборола рубились из брёвен, но иногда их сшивали из тёса. Так, в Лаврентьевской летописи под 1097 годом рассказывается, как князь Мстислав, будучи осаждённым в городе Владимире-Волынском, "внезапу ударен бысть под пазуху стрелою на заборолех сквозе доску... и на ту нощь умре".

Такие деревянные стены вставали на пути кочевников, когда они нападали на пограничные русские города. Защитники городов-крепостей, укрываясь за брустверами – "заборолами", отбивали натиск врага.

Наиболее уязвимым местом обороны были, конечно, ворота, и их оберегали особенно зорко. От воротной башни через ров перекидывался деревянный мост. В случае опасности его сжигали. Чтобы затруднить подход к воротам, на внешнем склоне рва горожане ставили "надолбы" – короткие обрубки дерева, вкопанные неподалеку друг от друга. Задача их была та же, что и у современных противотанковых надолбов, – задержать врага под обстрелом с близкого расстояния.
Природные условия восточноевропейской равнины, бедной камнем и богатой лесом, надолго определили материал, из которого строились пограничные крепости. Поэтому некоторые зарубежные историки говорят об отсталости "деревянной" Руси по сравнению с "каменным" Западом. Но это исторически неверно. Ещё в глубокой древности новгородцы и псковичи использовали камень в военно-инженерном строительстве.

СЕВЕРНЫЙ ОПЛОТ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА

Обширные владения Господина Великого Новгорода простирались за Урал, а на севере доходили до Студёного моря. Земля новгородская была богата тем самым белым камнем – известняком, из которого в средней и западной Руси возводились только храмы. Вот почему на северо-западных рубежах нашей страны каменные крепости появились очень давно. Новгород и Псков сражались не с полудикими кочевыми племенами, а с грамотной военной силой шведов и немцев, хорошо знакомых с новейшей для того времени техникой осады.
За свою тысячелетнюю историю Новгород создал три линии укреплений: детинец (кремль), внешний оборонительный пояс и малый земляной город, который полукольцом окружал кремль и прикрывал подступ к нему.
Первое письменное сообщение о строительстве каменного Новгородского Кремля относится к 1044 году, когда "князь Владимир заложил город". Если бы стены возводились из дерева, летописец сказал бы: "срубиша город". С годами стены перестраивались и становились всё толще, по мере того, как возрастала мощь огнестрельного оружия. Позднее вся стена Новгородского Кремля (общая длина её – 1 385 метров) была одета в кирпичную рубашку. В XV веке толщина стены местами достигала пяти метров, а высота – десяти. Вдоль стены возвышались двухметровые боевые зубцы в виде ласточкиного хвоста – за ними укрывались лучники.
Башен в древнем Кремле было тринадцать – одни из них были проездные, другие "глухие", но все многоярусные и с бойницами для стрельбы. С внешней стороны Кремля, напротив Софийской звонницы, находился Тайничный городок, откуда во время осады защитники через потайные ворота могли брать воду. Колодец-тайник деревянными трубами соединялся с рекой Волхов.

Так выглядел Новгородский Кремль в XVII веке (художник срисовал его со старинной гравюры). Кремль много раз перестраивали. Укреплялись стены, возводились новые башни, ремонтировались старые. От древних построек почти ничего не сохранилось, и мы, по существу, не знаем, как выглядел Новгородский детинец в самом начале. Известно только, что тогда, в XI веке, было несколько каменных башен и глубокий водяной ров. В северной части Кремля располагался Софийский собор (он виден и на этом рисунке), в южной – здания городских властей. Главными воротами были Пречистенские. Они расположены в Пречистенской башне, на которой ты видишь часы (часы установили в XVII веке). Правее этой башни – Тайничный городок.

Вторая линия обороны – внешний оборонительный пояс. Общая протяжённость его составляла одиннадцать километров. Это был громадный земляной вал с такими же деревянными стенами по гребню, что и в киевских крепостях. Правда, некоторые прясла (часть стены от башни до башни) новгородских стен были каменные. Стены шли вдоль Волхова, защищая город со стороны реки.
Третью линию обороны, малый земляной город, новгородцы возвели по повелению Ивана Грозного. Она состояла из земляного вала, глубокого рва, наполненного водой, и шести мощных бастионов. По валу также шла стена с боевыми башнями. На строительство малого города царским указом были согнаны почти все жители Новгородской земли. Вот как говорит об этом летописец: "...И как учала осень быть и новогородцы тот ров копали в самую дождливую пору и в заморозы, с великою нуждою бродили в воде и в грязи по пояс и... многие молотчие люди и вдовы оскудели и обнищали".
Несмотря на все трудности, пятьдесят лет спустя новые укрепления были закончены.
Для своего времени древний Новгород справедливо считался неприступной твердыней. Лишь один раз в нём побывал неприятель: шведы. Тогда шла война с Польшей, и шведы были союзниками Москвы. Как союзников их и пустили в крепость. Но шведы изменили договору и перебили гарнизон крепости.

ФОРПОСТЫ ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА

Они вставали на пути непрошеных гостей с Запада, принимая на себя первый удар: Ладога, Псков, Изборск, Остров, Юрьев, Иван-город, Орешек, Порхов...
Только Псков выдержал тридцать осад и сто двадцать раз участвовал в кровопролитных войнах. Это о псковичах с нескрываемым изумлением писал польский король, знаменитый полководец Стефан Баторий: "Они в защите своих городов не думают о жизни: хладнокровно становятся на места убитых и взорванный действием подкопа пролом закрывают грудью: День и ночь сражаясь, не сдаются".
Почти непрерывно находились под угрозой вражеского вторжения крепости Изборск и Порхов.
Изборск – один из древнейших городов Руси. Впервые летописи упоминают о нём ещё в IX веке. Городок стоит на каменистом мысу, который высоко поднимается над долиной реки Смолки. Северная стена крепости проходит по самому краю отвесной скалы; западную же сторону некогда защищали мощные стены и глубокий ров. Въезд был с юга – в виде каменного коридора в стене. Такие устройства назывались захабами. Противник, ворвавшийся в ворота, подвергался губительному обстрелу сразу с двух сторон.
Здесь тоже была башня с колодцем-тайником. В 1342 году рыцари Ливонского ордена предприняли попытки захватить Изборск. "Приходиша же немцы силою великою с пороки (с камнемётами) ко Изборску и стояша под городом 11 ден и мало не взяша его". Дело в том, что по какой-то причине у изборян испортился колодец-тайник, защитников мучила жестокая жажда, но они не сдавались. Осада кончилась неудачей, и немцы "отьндоша прочь пожегше пороки и грады (осадные башни) и весь запас свой не ведающе, что во Изборьске воды нет".
С 1330 года, когда в Изборске была построена каменная крепость, до воссоединения с Москвой в 1510 году, город выдержал восемь осад. Стойким оплотом государства он продолжал оставаться и в XVI веке, когда Русь вела борьбу с Литвой и Польшей.
Не меньше испытаний выпало и на долю Порхова. В его толстых стенах – в отличие от других крепостей – были лишь одни проезжие ворота, зато двойные. За первыми наружными было небольшое закрытое пространство перед башней. Под башней находился сводчатый проезд. Через него вошедший попадал в узкий проход между стенами – захаб. В конце прохода были ещё одни ворота, они вели уже внутрь крепости. Наружные ворота перекрывались двумя крепкими решётками. Они опускались из небольшой башенки с бойницами. И проход перегораживался решётками. Они опускались из особой камеры, в которую можно было попасть лишь с городской стены.
Гарнизоны (тогда их называли засадами) всех древних крепостей были так малочисленны, что невольно дивишься несокрушимой отваге их защитников. В сметной книге Порхова, где велись записи всех живущих в городе, сохранились следующие строки: "И всех в городе Порхове стрельцов пятьдесят человек, пятидесятники да четыре человека десятники... А бою у тех стрельцов у всех пищали из государевы казны, а топорки и бердыши покупали они из себя. Три человека пушкарей, два человека воротников... И всех у порховских стрельцов детей и братьев и племянников, которые в государеву службу не написаны, сорок человек..."
Боевые летописи наших древних крепостей – это не просто пожелтевшие страницы, тронутые жарким дыханием времени и далёких войн. Это наградные листы истории, свидетели воинской доблести и славы наших предков.

Рисунки Ю. Карповой.

Крепостное зодчество древней Руси

Люди умные умеют поучаться от врагов. Осторожность - вот спасенье! Не научит друг тому, Что от горя поневоле изобресть принудит враг. Вот пример: не от друзей же научились города, Стены возводить и башни, в море строить корабли. Так наука сохраняет дом, имущество, детей.

Аристофан

Уделять внимание делу обороны страны и вести широкое строительство оборонительных сооружений русскому народу приходилось на протяжении многих столетий. В исторической жизни древней Руси такие сооружения играли огромную роль. Их могучие стены и грандиозные башни так же выразительны, как и другие произведения архитектуры. Они не раз слышали сигналы военных труб, свист стрел, грохот пушек и призывный клич врагов. Не раз ощущали они на себе удары стенобитных машин и ядер камнеметов, неоднократно видели, как вероломно напавший противник с позором откатывался восвояси, теряя знамена, бросая громоздкую осадную технику и оставляя раненых воинов. Это активные участники многих битв русского народа за независимость, непосредственные свидетели немалого количества одержанных им военных побед. Их архитектурно-художественный облик, овеянный героической романтикой славных сражений, в каждом случае конкретен и индивидуален. В нем воплотились героизм и мужество русского народа, его любовь к Родине, тот колоссальный труд, который был вложен им в дело защиты родной земли и ее кровных интересов.

Подобно другим постройкам, оборонительные сооружения древней Руси не оставались все время неизменными. Они постоянно совершенствовались и видоизменялись в зависимости от исторической обстановки и характера вражеских нападений. Особое воздействие на архитектуру оборонительных сооружений оказывали развитие военной тактики, усовершенствование средств осады и постоянное стремление к новому всего архитектурно-строительного искусства. Это были главные движущие силы в истории русского крепостного зодчества - одного из основных видов древнерусской архитектуры.

В зависимости от развития производительных сил страны увеличивалось и общее количество оборонительных сооружений в русских землях. Постоянная угроза вражеских нападений то на северные и западные порубежные районы, то на южные и восточные окраинные земли страны вынуждала русский народ отдавать строительству оборонительных сооружений огромное количество творческих сил и энергии, использовать при их создании все имевшиеся в наличии достижения техники и строительного искусства. Их возведением руководили не какие-то особые специалисты, а те же зодчие и мастера-строители, которые создавали культовые здания и жилые постройки.

Конечно, не все оборонительные сооружения древней Руси сохранились до наших дней. Большинство из них уже давным-давно исчезло с лица земли. Однако те, которые остались, являются великолепными памятниками архитектуры. Своей суровой лаконичностью нас поражают, например, каменные твердыни в Изборске - верном порубежном страже вольного Пскова, названном врагами за неприступность "железным городом", а также в Порхове и Копорье - пограничных укрепленных пригородах "Господина Великого Новгорода", не раз обрекавшихся неприятелем на разрушение. Могучей силой и вечной нерушимостью веет от стен и башен величественного Кремля Москвы - крепостного первенца молодого Русского государства, вступившего при Иване III на международную арену. Грандиозна и крайне своеобразна Смоленская крепость, которую русский народ окрестил "непобедимым укреплением своего отечества". Словно сказочные города вырастают из земли стены и башни Соловецкого, Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей - "великих царских крепостей", соединяющих в себе техническое совершенство исполнения и изумительную, нигде не повторимую красоту.

Художественный облик целого ряда современных русских городов просто немыслим без древних оборонительных сооружений. Нельзя, например, представить Псков без Крома и Довмонтова "города", а Новгород - без его Детинца. Совершенно иначе выглядел бы Ростов, если бы митрополичья резиденция, горделиво именуемая Ростовским кремлем, лишилась бы своих стен и изукрашенных башен.

У каждого памятника русского оборонного зодчества есть своя красочная история, своя собственная строительная "биография". Каждый из них обладает своими индивидуальными архитектурно-художественными достоинствами. Многие из них вполне сопоставимы с лучшими образцами культового и гражданского зодчества и с полным основанием могут быть поставлены в один ряд с такими шедеврами архитектуры, как церковь Вознесения в подмосковном селе Коломенском или же храм Василия Блаженного на Красной площади в Москве.

Ниже в сжатой форме раскрываются основные этапы развития оборонного зодчества на Руси и характеризуется архитектура русских крепостей в разные периоды их существования.

I

Появление небольших славянских поселений на восточноевропейской равнине относится к самому древнейшему периоду русской истории. В эпоху разложения родового строя, когда на юге в лесостепной полосе появились племена кочевников, а на севере, в лесной зоне - различные финские и литовские племена, славянские поселения оказались под угрозой нападения и стали приобретать укрепленный характер.

Местоположение славянских укрепленных поселений VIII-X веков обусловливалось близостью путей сообщения и условиями наилучшей природной защиты. Простейшие из них располагались либо на островах, окруженных водными или заболоченными пространствами, либо на вершинах отдельных холмов. Их форма была тесно связана с рельефом местности и целиком зависела от конфигурации выбранных для них участков. Искусственных оборонительных сооружений эти поселения не имели; труднопроходимые болотные топи или же труднопреодолимые склоны холмов, получавшие иногда специальную подрезку, служили им прекрасной заменой. На этих, слегка "подправленных" естественных преградах и строилась оборона древнейших населенных пунктов.

Второй тип славянских укреплений VIII-X веков - мысовые поселения. Эти поселения располагались на мысах, близ водных магистралей и на остроконечных возвышенностях, сильно вдающихся в поймы рек и болотистые долины. При выборе для них мест условия природной защиты тоже имели решающее значение, а их конфигурация также зависела от формы выбранных для них участков. Однако места расположения таких поселений прикрывались естественными преградами только с трех сторон. С четвертой же стороны, то есть со стороны, где находилась ровная площадка и не было естественной защиты, мысовые поселения прикрывались искусственными оборонительными сооружениями. Отделявшие их от открытого поля, эти сооружения имели зачастую подковообразную в плане форму и, как, например, в Изборске, упирались концами в склоны мыса. Они также отличали мысовые укрепленные пункты от островных и вершинных поселений.

Оборонительные сооружения мысовых поселений служили дополнением к стратегическим особенностям выбранного для них места. Они состояли из вала, материал для устройства которого брался при рытье рвов. При этом вал имел большее значение, чем располагавшийся перед ним ров. Создание вала приобретало смысл только в том случае, если поселение располагалось на возвышенности, с трех сторон прикрытой надежными преградами, созданными самой природой. Получив такие сооружения, поселение, независимо от своего социально-экономического характера, приобретало название города. Построить "город" на Руси и означало возвести оборонительные сооружения.

Волоколамск. Валы "города". XII век

Система обороны славянских городов VIII-X веков с валом и рвом на напольной стороне была односторонней. Соответствуя элементарной тактике внезапных нападений, она рассчитывалась на появление врага только со стороны свободного пространства плато и к длительной защите не была приспособлена. В ней основную роль играли валы, которые определяли архитектурный облик города и характеризовали его главную сторону.

В создании архитектурного облика таких городов участвовали и деревянные стены - либо частокольные, либо в виде забора из попарно забитых в землю столбов, между которыми горизонтально укладывались бревна. Однако в системе обороны укрепленных пунктов они имели подчиненное значение.

II

В X и особенно в XI веке, когда напор печенегов, а также балтийских и летто-литовских племен стал более чувствительным, тактика военных нападений изменилась. Наиболее действенным способом захвата городов стали не внезапные, плохо организованные нападения, а планомерная осада. Становясь лагерем под городом и окружая его со всех сторон, противник стремился прервать связь осажденных с внешним миром, не допустить подхода к ним подкрепления, лишить их доставки воды и продовольствия и тем самым вынудить к сдаче. Прямым штурмом укреплений такие осады не сопровождались и фактически были пассивными. Это отразилось на характере обороны укрепленных пунктов.

Правда, русские крепости XI века, как и раньше, были полностью подчинены рельефу местности. Между тем, более распространенными среди них стали в ту пору мысовые поселения. В отличие от предшествовавшего времени, эти поселения имели оборонительные сооружения по всему периметру, а их защитники могли вести стрельбу уже во все стороны.

К фронтальной стрельбе в любом направлении были приспособлены также правильные, преимущественно округлые в плане крепости, не связанные с рельефом местности. Получившие распространение в XII веке, такие крепости были и довольно крупными городами, вроде Мстиславля, Микулина, Дмитрова или Волоколамска, и обыкновенными феодальными замками. Они располагались либо на ровных местах, либо на небольших естественных всхолмлениях и также имели оборонительные сооружения по всему периметру. С таких крепостей было удобно наблюдать за окружающей местностью, а это исключало возможность их неожиданного захвата и позволяло защитникам вовремя приготовиться к обороне.

Одновременно существовали и многорядные крепости, прикрывавшиеся с открытой стороны целой системой оборонительных сооружений, расположенных в две, а то и в три параллельные линии. Некоторые города Волховской земли, среди которых особенно выделялся Губин, имели даже четыре линии крепостных сооружений. Такие города были мощными укрепленными пунктами, рассчитанными на продолжительное сопротивление.

Несколько иной была планировка крупных городов, главную роль в жизни которых играло уже не сельское хозяйство, а ремесло и торговля. Обыкновенно эти города состояли из двух частей - детинца и окольного города. Детинец был, как правило, укреплением мысового типа, с валом и рвом на напольной стороне, а намного превышавший его окольный город - вторым, тесно связанным с ним укреплением, оборонительные сооружения которого не имели четкой плановой схемы и создавались с учетом расположения по сторонам оврагов, ручьев и вообще естественных рубежей. Так строилась оборона Киева, Переяславля, Рязани, Суздаля и других крупных городов древней Руси. У каждого из них фронтальная стрельба также велась по всему периметру оборонительных сооружений.

Однако в целом оборона русских городов XI-XII веков была все же пассивной. Создававшаяся под воздействием осадной тактики своего времени, она рассчитывалась не столько на поражение противника, приступившего к осаде, сколько на то, чтобы лишить его возможности ворваться внутрь окруженного стенами пространства.

Появление новых типов укрепленных пунктов в XI-XII веках сопровождалось изменением характера оборонительных сооружений. По сравнению с предшествовавшим временем они стали не только периметральными, но и более мощными. Этому в значительной степени способствовало сложение раннефеодального древнерусского государства, которое могло вести большие строительные работы и оказывать врагу более эффективное сопротивление.

Чарторыйск. Валы и башня "города". XIII-XIV вв.

Как и раньше, основу крепостей XI-XII веков составляли валы. В обороне укрепленных пунктов того времени они играли решающую роль. Их высота не была везде одинаковой и часто зависела от размеров крепости. Особенно мощными были валы крупных городов. Во Владимире они имели высоту около 8 м, в Рязани - примерно 10 м, а в Киеве - 16 м.

В связи с тем, что под воздействием атмосферных осадков валы оплывали, их насыпали нередко на деревянные каркасы из ставившихся вплотную срубов. В тех крепостях, где валы были широкими, срубы делались удлиненными; они располагались в поперечном валу направлении и перегораживались внутри стенками. Применялись также каркасы из срубов, связанных продольными бревнами. Эта конструкция использовалась в крепостях, вдоль вала которых размещались связанные с ним помещения. Она состояла из нескольких рядов клеток, причем наружный ряд составлял основу вала и заполнялся грунтом, а все остальные, обращенные внутрь крепости, оставлялись полыми и использовались либо под хозяйственные нужды, либо как жилье.

Особенно грандиозным был каркас валов "Ярославова города" в Киеве. Мощь оборонительных сооружений этого крупнейшего поселения, являвшегося стольным городом огромного государства и "матерью градов русских", говорила о колоссальном размахе работ по его укреплению во второй четверти XI века и образно отражала могущество Киевской державы, ее экономическое состояние, строительные возможности и политическое значение.

Стены русских крепостей XI-XII веков были деревянными. Стоявшие на валах, они очень часто являлись продолжением их каркасов. Наиболее простыми были стены из срубов, которые располагались на некотором расстоянии друг от друга и между собой соединялись поперечными коротышами. Вторым типом срубных стен были стены, рубленные городнями. Они также состояли из срубов, но ставились эти срубы вплотную друг к другу. Одновременно применялись также стены, рубленные тарасами. Это была уже сплошная стена, а не звенья самостоятельных клетей. По существу такая стена представляла собой двойную ограду с перерубами. Стены, рубленные городнями и тарасами, были более прочными, нежели частокольные. В их верхней части располагался боевой ход, прикрывавшийся снаружи бревенчатым бруствером. Здесь во время осад стояли защитники крепостей.

Укрепленные пункты XI-XII веков башен не имели. Они окружались только стенами, которые в их обороне играли значительно большую роль, нежели раньше.

Важным участком обороны крепостей были ворота. К ним устремлялся в первую очередь противник и около них сосредоточивалась основная масса защитников. В небольших укрепленных пунктах ворота устраивались, по-видимому, так же, как и ворота хозяйственных дворов. В большинстве же случаев ворота крепостей того времени были срубными. От срубов стен они отличались наличием проезда в нижней части, запущенной в вал, и большей высотой, в связи с чем и имели вид башни. Каменные ворота были только в крупных городах. Они также строились в плоскости основания вала, примыкавшего к ним с обеих сторон, и также получали сквозной проезд. Остатки подобных ворот XII века сохранились в Киеве. В гораздо лучшем состоянии дошли до нас каменные ворота во Владимире. Это своеобразное монументальное сооружение с гладкими стенами не имеет прямых аналогий в архитектуре европейского средневековья. Его стройный, сильно вытянутый сквозной сводчатый проезд с узкой арочной перемычкой в центре прикрывался массивными створами. Медная оковка створа была золоченой. Как и в Киеве, они именуются Золотыми и являются великолепным украшением города. Над такими воротами обыкновенно сооружались храмы. Они осеняли въезжавших в город и как бы держали въездной проем под своим покровительством. Перед воротами на сваях устраивались деревянные мосты, перекидывавшиеся через рвы. В момент опасности мосты уничтожались защитниками крепостей.

Архитектурный облик городов XI-XII веков был весьма скуп и суров. Помимо холма, на котором укрепленный пункт располагался, окружающих его валов и возвышавшихся над ним стен определенное участие в его создании принимали, видимо, и располагавшиеся внутри храмы, сами по себе приспособленные к обороне. Впрочем благодаря большой высоте валов и стоявшим на них стенам, церковные постройки не всегда были видны снаружи. Другое дело ворота с надвратными храмами. В создании выразительного облика крупных городов они играли важную роль. Недаром в Киеве и Владимире ворота были построены наподобие триумфальных арок, акцентировавших места расположения главных въездов. Однако в целом они также не меняли общей суровости этого облика. Он соответствовал суровости архитектуры крепостных стен, утилитарности их назначения и той напряженной исторической обстановке, в которой жил тогда русский народ.

III

Важные качественные изменения в русском оборонном зодчестве произошли в XIII-XV веках.

В первой половине XIII века начинает меняться тактика вражеских нападений. Крепости берутся уже не с помощью длительных пассивных осад, а прямым штурмом их укреплений. Противник приближается к ним, форсируя рвы, которые заваливает вязанками хвороста, а на стены взбирается по легким подтаскиваемым лестницам. В сражениях за города начинают участвовать и метательные машины; способные бросать крупные камни на большие расстояния, они сбивают ими брустверы деревянных стен и подавляют их стрелковую оборону. Это приводит к тому, что характер обороны крепостей также начинает постепенно меняться.

Особенно заметно тактика обороны стала совершенствоваться на Руси после татаро-монгольского нашествия. Лавиной обрушившись на разрозненные феодальные княжества, образовавшиеся на просторах Восточной Европы после распада Киевской державы, монголы принесли с собой детально разработанную тактику осады укрепленных пунктов. Они окружали крепости частоколом, с помощью которого изолировали их от внешнего мира, прикрывали себя и предотвращали возможность вылазок со стороны осажденных, а затем шли на штурм, широко используя камнеметную технику. Это еще больше подтолкнуло сложение новой тактики обороны на Руси и внесло соответствующие коррективы в русское оборонительное строительство.

Но последствия вражеского нашествия резко сказались на развитии русского крепостного зодчества. Жестокое татаро-монгольское иго крайне задерживало темпы восстановления подорванных производительных сил страны. В обстановке напряженной борьбы с захватчиками весьма медленным был и процесс восстановления городов, разрушенных монголами. Среднее Поднепровье оказалось настолько обескровленным разгромом, что оборонительное строительство не возобновлялось в нем несколько столетий. Только в Галицко-Волынских и Владимиро-Суздальских землях, быстрее других оправившихся от вражеского удара, да в Новгородской земле, избежавшей вторжения монголов и блестяще отразившей агрессию со стороны шведов и немцев, процесс сложения новой тактики обороны пошел ускоренными темпами. Вместе с тем в этих землях стали развиваться далее и старые традиции оборонительного строительства.

Важное значение для последующего развития русского крепостного зодчества имело использование естественных преград с таким расчетом, чтобы они не давали возможности противнику поставить камнеметы на нужном расстоянии от крепостных стен. Поэтому реки, широкие овраги и крутые склоны холмов во второй половине XIII века начинают играть в обороне крепостей еще большую роль, нежели раньше. В ряде случаев естественные преграды становятся такими рубежами, преодолеть которые противнику вовсе не удается.

Вторым очень важным моментом в истории русского оборонного зодчества периода феодальной раздробленности было появление крепостей с одной многоярусной каменной башней. Во второй половине XIII - первой половине XIV века такие крепости стали строиться в северных и западных районах Волынского княжества, более удаленных от татарского надзора. Они существовали, например, в Чарторыйске, Белавине и Берестье. Круглая, сложенная из кирпича башня сохранилась в Каменце-Литовском, а прямоугольная, выстроенная из местного камня, - в Столпье. В крепости Холм на высоком каменном основании стояла и деревянная башня. В первой половине XIV века однобашенные крепости сооружались также в Новгородских землях. Такими были сперва "города" Изборск и Корела.

Башни крепостей второй половины XIII - первой половины XIV века стояли, как правило, под прикрытием валов и крепостных стен. Они хотя и были приспособлены к обороне, но в основном служили наблюдательным целям. Во время сражений в них находилось руководство обороной крепостей, а в мирное время хранилось вооружение. Некоторые из таких башен могли обеспечивать обстрел окружающей территории на дальние расстояния из луков и самострелов. Не исключено, что на них же разжигались и сигнальные огни, оповещавшие население окрестных сел и деревень о надвигавшейся военной опасности. От ударов ядер камнеметов такие башни страдали мало.

Впрочем однобашенными крепости на Руси были не очень долго. Уже в середине XIV века осадные операции резко активизируются. Усиливаются и средства защиты, в состав которых входит затем огнестрельное оружие. Проникшее в русские земли с запада в последней четверти XIV века, оно становится вскоре действенным средством защиты, способным наносить ущерб живой силе противника. Вместе с активизацией вражеских осад это потребовало определенной модернизации оборонительных сооружений, в силу чего в русских землях, сохранивших в XIV веке свою независимость, стали строиться крепости с большим количеством башен. Во второй половине XIV века такие крепости сооружались и в северо-восточных и в северозападных районах Руси. Именно в то время дополнительные башни получила уже существовавшая однобашенная крепость в Изборске и именно тогда с большим количеством башен была построена новая крепость в старом Порховском городке. После этого многобашенные крепости становятся характерными для русского оборонного зодчества.

Попутно изменяется и характер назначения башен. Если раньше единственная башня укрепленного пункта стояла внутри обороняемой территории и несла преимущественно сторожевую службу, то во второй половине XIV века, когда количество башен в крепостях увеличилось, они включились в систему городовой обороны, стали неотъемлемой принадлежностью стен, узлами их эффективного сопротивления. Преграждая путь внутрь крепости, башни задерживали врага на подступах к стенам, позволяя защитникам наносить ему либо сокрушительный удар, либо существенный урон.

Но башнями во второй половине XIV века оснащались не все стены крепостей, а только приступные, которые не имели перед собой существенных естественных преград и прикрывались искусственными препятствиями. С тыловых же сторон, хорошо защищенных естественными преградами и менее подверженных вражеским штурмам, башен вплоть до середины XV века не строили. Поэтому отсутствие башен на одних сторонах оборонительных сооружений и скопление их на других было характерной особенностью планировки и объемно-пространственной структуры русских крепостей второй половины XIV - середины XV века.

При оснащении приступных стен башнями зодчие второй половины XIV - середины XV века уделяли внимание и характеру приступных стен. Они стали стремиться к их выпрямлению, придавать им прямолинейное очертание. Это хорошо видно на примере крепостей в Порхове и Копорье - великолепных памятников оборонного зодчества. Благодаря появлению таких стен на лобовых сторонах оборонительных сооружений перед ними со стороны приступа были ликвидированы мертвые, непростреливаемые пространства и обеспечен удобный фланговый обстрел этих стен со стоящих на их концах башен.

Названные преобразования имели существенное значение для усовершенствования боевой системы укрепленных пунктов. В силу преднамеренной группировки башен на приступных стенах характер построения обороны крепостей резко изменился. Она стала уже не пассивной, как это было раньше, а полуактивной. Активная оборона осуществлялась с главных - лобовых сторон, снабженных прямолинейными стенами и часто поставленными башнями, перед которыми располагались усиливающие их дополнительные искусственные препятствия, а пассивная - с тыловых, которые не получили башен, имели криволинейные стены и были хорошо прикрыты естественными преградами. Приблизиться к таким крепостям вплотную и придвинуть к ним свою технику враг почти не имел возможности. С одной стороны, ему не позволяли сделать это реки, обрывы и труднопреодолимые склоны холмов, а с другой - искусственные заграждения и обстрел с близко стоящих друг к другу башен. Поэтому, стремясь захватить ту или иную крепость, но не в силах вместе с тяжелыми стенобитными машинами преодолеть естественные преграды, враг вынужден был атаковать ее только в лоб, то есть штурмовать только ту ее сторону, которую зодчие снабдили прямолинейными стенами и большим количеством башен. Вместе с этим осаждающим приходилось форсировать рвы и преодолевать валы, а это всегда сопровождалось большими потерями как в живой силе, так и в военной технике.

Сходные по системам обороны крепостные сооружения Руси второй половины XIV - середины XV века имели, несомненно, свои местные особенности и, в первую очередь, отличались характером строительного материала. На северо-востоке, в Московском и Тверском княжествах, они были преимущественно деревянными и только Кремль Москвы третьей четверти XIV века был каменным, а на северо-западе, в Новгородских и Псковских землях, наряду с большим количеством деревянных крепостей было немало и каменных оборонительных сооружений. Это накладывало свой отпечаток на развитие русской крепостной архитектуры и предопределяло устройство крепостей. Но путь их исторического развития в этих землях был один и тот же.

Как и раньше, валы крепостей второй половины XIV - середины XV века очень часто не имели скрепляющих их каркасов. Там же, где такой каркас устраивался, он представлял собой обычную срубную стену с короткими перерубами. Перед валами большой высоты в это время нередко оставлялась горизонтальная площадка - берма, - препятствовавшая оползанию наружных склонов валов в рвы.

Рвы делались, как правило, широкими и глубокими. Они были симметричными, с одинаковыми боковыми откосами. В их дно нередко набивались заостренные колья. Прикрывая крепости с напольных сторон, рвы представляли серьезное препятствие для противника.

Стены деревянных крепостей второй половины XIV - середины XV века были однорядными, с короткими перерубами и мало чем отличались от стен предшествовавшего времени. Однако уже в начале XV века, когда наряду с камнеметами, при осаде крепостей стали употреблять пушки, стены очень часто делали более толстыми из двух рядов бревен. Немного позднее для противодействия ударам каменных пушечных ядер их стали засыпать еще землей и камнями, а у нижних частей устраивать одернованные земляные присыпки, в которых увязали пушечные ядра. В целях предохранения от огня деревянные стены иногда обмазывались и глиной. В верхней их части располагался боевой ход, прикрытый снаружи бруствером, а сверху кровлей.

На протяжении второй половины XIV - середины XV века не оставались неизменными и каменные стены. В одних и тех же крепостях толщина их была разной. Это зависело от тех естественных и искусственных преград, вблизи которых они стояли, а также от одностороннего характера штурмовой тактики противника. При этом, чем ниже были стратегические качества местности, тем толще делались стены и, наоборот, - чем выше были ее стратегические качества, тем стены были тоньше. Их поперечный размер определялся возможностью применения стенобитных машин и их разрушительной силой.

Наиболее толстыми были приступные стены. Они принимали на себя основные удары противника и отражали их с помощью сосредоточенной на них стрелковой мощи. Это были лобовые стены крепостей, их главные и наиболее выразительные фасады. Огромная роль приступных стен в деле обороны крепостей нашла яркое отражение в Пскове, где южная стена кремля получила специальное название "персей", ибо на протяжении ряда столетий она была грудью Псковского Крома в полном смысле этого слова.

Во второй четверти XV века, когда артиллерия стала действенным средством нападения, а при осаде городов начали применять пушки крупного калибра, способные наносить каменным крепостям существенные повреждения, толщина их стен была увеличена. В Пскове, Изборске и Порхове это было сделано путем устройства дополнительных прикладок, с появлением которых стены этих крепостей стали толще почти вдвое. На внешних плоскостях прикладок зодчие иногда выкладывали символические кресты и короткие ленты треугольного орнамента, что несколько смягчало суровость их архитектурного облика. В верхней части каменных стен, как и в деревянных крепостях, устраивался крытый боевой ход, который имел непосредственную связь с башнями и с внешней стороны прикрывался зубцами.

Вместе с утолщением стен, мощными каменными прикладками во второй четверти XV века усиливались и башни. Они имели круглую, полукруглую и прямоугольную форму, но наиболее распространенными были круглые башни. Они характерны для Изборска, Копорья и укреплений Пскова, занимающих высокий мыс при впадении Псковы в Великую. По отношению к стенам башни ставились с сильным выносом в сторону поля и внутрь крепостей не выступали. Изнутри можно было видеть только верхние части башен, поднимавшиеся над крепостными стенами.

Внутри каменные башни делились деревянными мостами на ярусы, связь между которыми осуществлялась по прислонным деревянным лестницам. В крепости Копорье нижние ярусы башен сделаны даже сводчатыми, связанными каменными лестницами с боевым ходом стен.

Во второй половине XIV - середине XV века качественные изменения произошли и в устройстве въездов. Правда, в некоторых крепостях ворота по-прежнему имели вид башни со сквозным проездом, закрывавшимся створными полотнищами. Но наряду с ними в то время сооружались еще и захабы - узкие проезды, зажатые между двумя параллельными стенами. Особенно характерные для новгородского и псковского зодчества, такие захабы известны в Пскове, Изборске, Порхове и Острове. Это были своеобразные коридоры смерти, попав в которые противник оказывался под перекрестным обстрелом. В крепости Порхов захаб сочетался с воротной башней. С начала XV века воротные створы таких башен стали прикрываться герсами - специальными решетками, делавшимися либо коваными, либо деревянными, но обитыми железом. В той же Порховской крепости сохранилась камера, где стояло подъемное устройство такой решетки. Концы железной кованой герсы до сих пор торчат из толщи въездной арки крепости Копорье, фланкируемой по сторонам мощными башнями. Все это значительно повысило обороноспособность крепостных въездов, сделало их менее уязвимыми в военном отношении.

Определенным изменениям в первой половине XV века подверглись и мосты перед крепостями. Они строились уже не только постоянными на сваях, городнях и взрубах, но и подъемными, на канатах. Иногда такие мосты превращались в ловушки для попавшего на них противника, так как защитники крепостей неожиданно подсекали канаты и вражеские воины валились в ров - либо в воду, либо на колья. В поднятом состоянии мосты прикрывали проемы ворот и усиливали их еще больше.

В отличие от некоторых деревянных крепостей, обмазывавшихся снаружи глиной, каменные крепости известью не обмазывались и не белились. Оставляя их кладку открытой, строители учитывали, что на такой кладке выбоины заметны мало, а это снижало моральный эффект от действия вражеских орудий.

Архитектурный облик крепостей второй половины XIV - середины XV века с большим количеством башен на приступных стенах был уже другим, нежели раньше, и приобрел совершенно новые качества. Правда, с тыла, где башен не было, он по-прежнему определялся горизонтальной лентой сильно вытянутой, а подчас и весьма изогнутой стены и полосой естественных препятствий перед ней. Однако с фронта, со стороны поля, этот облик характеризовался уже частым ритмом вертикальных массивов башен, между которыми как бы зажаты были небольшие отрезки стен, а также полосами искусственных заграждений перед ними. Это прекрасно видно на примере все тех же крепостей в Изборске, Порхове и Копорье. Особо важное значение в их облике играют башни. Поставленные довольно близко одна к другой и гордо возвышающиеся над стенами, они еще сильнее выявляют приступные стены этих крепостей, еще больше подчеркивают значимость и боевую способность их главных фасадов, всем своим видом вызывавших у вражеских воинов чувство страха и неуверенности в благополучном исходе предстоящего штурма.

Однако в целом утилитарная сторона крепостных сооружений с башнями на одной стороне, как и в крепостях с одной башней, превалировала над художественной. Строя их, народ в первую очередь думал о своей безопасности. Поэтому эстетические вопросы во время строительства крепостных сооружений отодвигались на второй план. Но несмотря на это, каждое из них обладало своим, хотя и аскетичным, но все же выразительным индивидуальным художественным обликом.

По-другому воспринимался и силуэт крепостей с башнями на напольной стороне. Они как бы поднялись над местами своего расположения, стали более величественными и монументальными. Это намного отличало их от безбашенных или однобашенных крепостей более ранних периодов развития русского оборонного зодчества.

IV

Новые качественные изменения в крепостной архитектуре Руси происходят и во второй половине XV века. В это время повышается мощь и увеличивается дальнобойность артиллерии. Пушки становятся основным средством разрушения крепостей и почти полностью вытесняют метательную технику. Их устанавливают не только на противоположных берегах рек и других краях широких оврагов, но и со стороны отвесных обрывов. Естественные преграды перестают быть существенными препятствиями и для самих осаждающих: они штурмуют крепости со всех сторон, вне зависимости от характера природного окружения. Это потребовало ответного равномерного размещения наиболее эффективных средств защиты по всему периметру оборонительных сооружений и оказало сильное воздействие на организацию их обороны. В результате на смену крепостям с башнями на приступной стороне во второй половине XV века приходят такие крепости, как, например, в Ладоге, у которых башни расставлены по всему периметру стен более или менее равномерно, без учета расположенных вокруг естественных преград. Происходит резкое изменение характера круговой обороны крепостей. Она перестает делиться на активную и пассивную. Независимо от защитных свойств местности эта оборона строится уже с расчетом эффективного активного сопротивления в любом направлении, откуда бы противник ни появился.

Одновременно прямолинейную форму приобретают не только приступные, но и все другие стены крепостей. Это приводит к тому, что планировка укрепленных пунктов вновь преобразуется. Подобно крепости Орехов или укреплениям Московского Кремля конца XV века, они приобретают более или менее четкую геометрическую форму, которая хотя и базируется на топографических данных, но подчинена им уже в меньшей степени, и получают определенную, четко выраженную закономерность в расположении башен, отмечающих характерные особенности их объемно-пространственной структуры. Попутно строятся также укрепленные пункты типа крепости Ям, получающие почти прямоугольный план с массивными башнями на углах.

Все это накладывает яркий отпечаток на внешний вид крепостей. Сохраняя прежнюю суровость даже при использовании скромных элементов декоративного убранства, крепости теряют фасадность, присущую оборонительным сооружениям с односторонней системой обороны. Их архитектурный облик характеризуется уже не стенами с одной стороны и башнями с другой, а совокупностью стен и башен со всех сторон.

Логическим завершением процесса перегруппировки башен и выпрямления стен явилось создание крепости с абсолютно правильным геометрическим планом. Такой план на исходе XV века получила маленькая крепость Ивангород, выстроенная четырехугольником на границе с Ливонией. Это был как бы пробный образец крепостного сооружения, появление которого знаменовало собой следующий этап в развитии русского оборонного зодчества.

Позднее "регулярные", преимущественно прямоугольные в плане крепости получили на Руси широкое распространение. Они строились и в дереве и в камне в разных районах государства. В первой половине XVI века на базе правильного прямоугольника были спланированы, например, кремли в Туле и Зарайске, крепости Буй, Васильсурск и Балахна, а во второй половине столетия - крепости Туровля и Суша в районе Полоцка. Оригинальным вариантом этой схемы явились крепости Козьян, Красна, Ситна и Сокол. Созданные одновременно поблизости от того же Полоцка, эти крепости обладали всеми достоинствами прямоугольных крепостей. В них четырехугольная структура первых оборонительных сооружений "регулярного" типа была преобразована в треугольник, трапецию и другие более сложные геометрические фигуры. Аналогичное строение плана получали тогда и оборонительные сооружения монастырей - например Соловецкого, выстроенного в конце XVI века хотя и вытянутым, но все же правильным пятиугольником.

Все это свидетельствовало о том, что в условиях применения артиллерии "регулярный", геометрически правильный план оборонительного сооружения оказался реальным и практичным, как в военном, так и в архитектурном отношениях. Крепость с таким планом была как бы идеальной оборонительно крепкой и архитектурно стройной.

Как и крепости более раннего времени, оборонительные сооружения "регулярного" типа не были оторваны от рельефа местности. Наоборот, их планировка всегда базировалась на топографических данных и, несмотря на строгую геометричность, логически вырастала из тех условий, которые природа создала в местах их возведения. Но если общая система защиты крепостей с односторонней концентрацией башен зависела от имевшегося вокруг них окружения в полной мере, то у "регулярных" крепостей природное окружение уже не играло решающей роли в построении их обороны. Теперь эта оборона предопределялась высокой, все более и более совершенствовавшейся военной техникой, на широкое использование которой эти крепости и рассчитывались.

Соловки. Каменный "город". 1582-1623 гг.

Плановая геометричность не стала, однако, шаблоном в оборонном зодчестве молодого Русского государства. Создавая крепости геометрически правильной формы, городовые мастера XVI века не отказались и от старой градостроительной традиции - постройки оборонительных сооружений в виде неправильной фигуры, соответствующей границам обороняемой территории. Поэтому вместе с "регулярными", наиболее совершенными крепостями, на Руси строились тогда и не регулярные укрепления. Так свободную композицию плана получили в XVI веке оборонительные сооружения Нижнего Новгорода, Коломны, Свияжска, Казани, Серпухова и многих других населенных пунктов страны. Такой же неправильный план приобрели тогда укрепления Троице-Сергиева, Псково-Печерского и многих других монастырей. Не составили исключения в этом отношении и такие грандиозные сооружения конца XVI века, как несохранившийся Белый город Москвы и знаменитая крепость Смоленска, названная Борисом Годуновым "ожерельем" Московской Руси.

Создание таких сооружений в тот период, когда в русской архитектуре широкое распространение имели кремли, крепости и монастыри "регулярного" типа, отнюдь не говорит о том, что оборонительные и архитектурные качества последних были в какой-то степени ограниченны или ниже. Наоборот, достоинства правильно спланированных укреплений были настолько явными, что они оказали непосредственное влияние на нерегулярные крепости. Это проявилось в относительно правильном размещении башен по всему периметру оборонительных сооружений и в прямолинейной направленности расположенных между ними стен. Поэтому у крепостей XVI века, имеющих живописную композицию плана, нет длинных и изогнутых стен с одних сторон и большого количества башен с других. Как и для "регулярных" оборонительных сооружений для них характерно наличие прямых, зачастую почти равных между собой прясел стен и определенная закономерность в расположении башен по периметру. В силу этого неправильные крепости XVI века являются такими же регулярными, как и крепости геометрической формы. Отличительную особенность этих крепостей, также обладавших высокими оборонительными и архитектурными качествами, составляла лишь многоугольная - полигональная - композиция плана. Однако система их обороны была такой же, как и у геометрически правильных крепостей. Фронтальный огонь, открывавшийся со стен этих крепостей, везде перекрещивался с фланговым обстрелом с башен, образуя на подступах к ним зону сплошного поражения. В этом состояло их принципиальное отличие от неправильных крепостей с башнями на одной стороне.

Быстрое развитие артиллерии и усовершенствование тактики осады во второй половине XV века вызвали не только изменение характера обороны крепостей, их планировки и объемно-пространственной структуры. Иным стал и характер оборонительного строительства.

Если раньше каменные крепости строились только в Новгородской и Псковской республиках, то после сложения на Руси единого централизованного государства каменные крепости стали возводиться на всей русской территории. Особого размаха крепостное строительство из камня получило после создания новых кремлей в Москве и Великом Новгороде, возведенных по всем правилам военно-инженерного и архитектурно-строительного искусства конца XV века.

В ходе крупного оборонительного строительства XVI века не осталась в прежнем виде и архитектура русских крепостей. Московский Кремль с его разнообразными формами, четкими линиями и скромными деталями внешней обработки становится в то время своеобразным архитектурным образцом для многих русских градостроителей. Однако подражая ему в той или иной мере, зодчие не слепо копируют его формы, а берут только то, что отвечает поставленным перед ними задачам, и творчески подходя к их решению, создают новые, подчас совершенно необычные произведения крепостной архитектуры, которые резко отличаются от принятой за образец первоосновы.

Особенно изменились в XVI веке крепостные башни. Правда, их внутреннее устройство, определявшееся назначением, оставалось во многом неизменным. Но наряду с деревянными балочными мостами в них все чаще и чаще стали устраивать сводчатые перекрытия над нижними ярусами, а их внутристенные лестницы выводить не только в верхние помещения, но и на боевые площадки стен. По-новому стали делаться и бойницы крепостных башен. Изнутри они снабжались большими сводчатыми камерами, предназначенными для установки пушек, а снаружи получали небольшой раструб, обеспечивавший удобство наводки пушечных стволов. В крепости Орехов и в кремле Нижнего Новгорода бойницы башен были снабжены даже специальными вентиляционными каналами, отводившими из них пороховые газы. В верхних частях башен нередко устраивался навесной бой, позволявший вести стрельбу не только вперед, но и вниз.

Во многом изменился и внешний вид крепостных башен. Круглые башни начинают снабжаться гранями, что делает их более пластичными, помимо цокольного валика получать горизонтальные тяги в верхних частях и подобно башням Московского Кремля приобретать скромные элементы декоративного убранства. Над угловыми башнями довольно часто устраиваются и смотровые вышки, откуда велось наблюдение за окружающей местностью.

Своеобразной архитектурной регламентации подверглись в XVI веке прямоугольные башни. В зависимости от назначения и мест расположения они делятся на глухие и проезжие. Первые из них были меньше и скромнее по декоративному убранству, вторые - крупнее и богаче по обработке. Те и другие приобретают часто по углам скрепляющие лопатки, затем лопатками начинают делиться на "филенки" их плоскости, а на самих лопатках появляются даже профилированные членения.

Особое внимание уделялось воротным башням, которые с конца XV века полностью сменяют собой сложные захабные устройства. Заботясь об обороноспособности этих башен, зодчие строят их часто с коленчатыми в плане проездами, но нередко снабжают и сквозными проездами, превращая их в своеобразные парадные въезды. Обычно такие башни завершались более высокими и крутыми шатрами, а в ряде случаев и специальными дозорными вышками, намного обогащавшими их силуэт. Очень часто из ансамбля башен воротные башни выделялись не только композиционной усложненностью, но и архитектурной обработкой. Их ставили как в местах, более выигрышных в архитектурном отношении, так и в средних частях стен, что согласовывалось и с общей симметричностью сооружений.

Распространение получают также отводные стрельницы, ранее не известные в крепостной архитектуре. Они строятся и вплотную к воротным башням, как, например, в кремлях Москвы, Тулы и Зарайска, и на некотором расстоянии от них, на противоположных сторонах рвов, как в кремле Нижнего Новгорода. В этих случаях отводные стрельницы соединяются с воротными башнями посредством постоянных или разводных мостов.

Начиная с конца XV века крупные изменения вносятся и в архитектуру крепостных стен. Как и в Московском Кремле, они почти повсеместно получают на тыльных сторонах широкие полуциркульные ниши, которые становятся характерной особенностью русской крепостной архитектуры. Необходимость установки пушек у основания стен вызывает к жизни появление подошвенного боя, устраиваемого в нижних частях полуциркульных ниш в виде сводчатых камер. Во второй четверти XVI века, когда в Москве были построены укрепления Китай-города, стены некоторых крепостей начинают снабжаться даже навесным боем, а стремление повысить плотность огня перед стенами приводит к тому, что на исходе XVI века у крепостных стен Смоленска появляется даже неизвестный нигде ранее средний бой, чередующийся с подошвенным в шахматном порядке.

Широкое распространение в XVI веке получает, наконец, двурогий зубец с двумя полукружиями наверху и седловиной между ними. Появившийся впервые на стенах и башнях Московского Кремля, такой зубец становится затем неотъемлемой принадлежностью подавляющего большинства русских крепостей.

Необычным явлением в оборонном зодчестве конца XVI века было появление на арочных проемах воротных башен Смоленска богатых белокаменных порталов, лишь отдаленно напоминающих скромные, почти незаметные порталы на тыльных фасадах проезжих башен Московского Кремля, сочных, иногда почти ковровых, выложенных из кирпича узоров на стенах и башнях "Старого города" Кирилло-Белозерского монастыря и, особенно, декоративных рамочных обрамлений по краям бойниц башен и крепостных стен Смоленска, сходных с наличниками окон культовых и гражданских зданий. В процессе увеличения обороноспособности крепостей зодчие стремились внести изменения и в их традиционный облик, сделать их живописнее. В результате архитектура сооружений наполнилась новым историческим смыслом, другим идейным содержанием. Выражая силу и неприступность населенного пункта, они в то же время характеризовали уже его красоту и величественность.

V

В XVII веке, когда после изгнания польско-шведских интервентов началась напряженная работа по возрождению разоренной страны, вступившей в новую фазу исторического развития, эволюционный процесс крепостного зодчества не прервался. Правда, каких-либо радикальных нововведений в тактику осады тогда внесено не было, в связи с чем и строить крепости рекомендовалось так, "как исстари бывает". Поэтому принципы построения городовой обороны в XVII веке остались прежними. Крепости так же рассчитываются на активное сопротивление в любом направлении, вне зависимости от расположенных поблизости естественных и искусственных преград. Но характер городовых работ в это время стал несколько другим. Несмотря на интенсивное каменное строительство в городах, селах и даже удаленных погостах, правительство начинает отдавать предпочтение дерево-земляным и земляным укреплениям. Такие укрепления создаются в Поволжье, в районе южной "Засечной черты" и на западной границе государства. Сохраняя все особенности, свойственные "регулярным" крепостям, эти укрепления оказывали более эффективное сопротивление совершенствовавшейся артиллерии. Современники указывали, что они неприступнее каменных, ибо в них вязнут пушечные ядра.

Не прекратилось строительство и деревянных крепостей. Особенно много их строилось на востоке страны, где противник вовсе не обладал огнестрельным оружием.

Традиции же каменного оборонительного строительства развивали далее монастыри - центры колонизации малоосвоенных районов и форпосты обороны государства на его важнейших стратегических направлениях. В первой половине XVII века модернизируются старые укрепления знаменитой Троице-Сергиевой лавры, мужественно перенесшей длительную вражескую осаду, и почти заново перестраиваются укрепления Пафнутьев-Боровского монастыря, сильно пострадавшие во время иностранной интервенции. Во второй четверти столетия каменные стены и башни получают также Симонов и Новоспасский монастыри, охранявшие ближние подступы к Москве.

Особенно интенсивно укрепление монастырей каменными стенами пошло во второй половине XVII века. В это время создаются оборонительные сооружения Саввино-Сторожевского монастыря под Звенигородом, Спасо-Прилуцкого в Вологде, Борисоглебского под Ростовом, Донского и Новодевичьего близ Москвы, восстанавливаются укрепления Иосифо-Волоколамского монастыря, "Новым городом" расширяется Кирилло-Белозерский монастырь и строится ограда митрополичьей резиденции в Ростове.

Ведя это строительство, зодчие XVII века, как и их предшественники, придают планам оборонительных сооружений более или менее правильную геометрическую конфигурацию и расставляют башни по углам и периметру стен. При этом наблюдается явное стремление сделать крепостные стены еще более обороноспособными, нежели раньше. Пример Троице-Сергиевой лавры и "Нового города" Кирилло-Белозерского монастыря показывает, что зодчие превращают их даже в сложные трехъярусные сооружения с небольшими изолированными помещениями внизу и широкими обходными галереями со сводами и на столбах вверху, где свободно расстанавливались пушки разных типов и калибров. В военном отношении это сделало крепостные стены как бы равными башням. Легкость и свобода пространственного построения внутренней стороны таких стен находились в контрасте с монолитностью и суровостью их внешнего облика. Но чаще всего крепостные стены монастырей строились в XVII веке с полуциркульными нишами на тыльных сторонах, а их обходные галереи делались по типу боевых площадок стен предшествовавшего времени. Такие стены были менее широкими, чем трехъярусные и не могли рассчитываться на применение крупных пушек, требовавших много места для отката.

Постепенно мастера начинают обращать внимание и на внешнее оформление крепостных стен. Их плоскости снабжаются горизонтальными тягами, обрамляются валиком и уступчатыми профилированными полукружиями в верхних частях бойниц навесного боя. Попутно вводятся и другие элементы декоративного убранства, смягчающие суровость архитектуры.

С особым интересом и вниманием зодчие XVII века относились к башням. Строя их прямоугольными, круглыми и многогранными, они в ряде случаев меняют их устройство. В Спасо-Прилуцком монастыре, например, крепостные башни возводятся даже с массивными столбами в центре, на которые опираются балки междуэтажных перекрытий. Внутри же столбов башен "Нового города" Кирилло-Белозерского монастыря устроены лестницы, позволяющие подняться в их верхние ярусы и возвышающиеся над ними смотровые вышки.

Но больше всего внимания зодчие уделяют внешнему виду угловых и промежуточных башен. Правда на примере Саввино-Сторожевского монастыря можно видеть, что в середине XVII века их еще ставят подобными друг другу, Однако во второй половине столетия крепостные башни монастырей все чаще и чаще начинают превращаться в совершенно самостоятельные архитектурные сооружения. Нередко бывало и так, что башни одного и того же монастыря приобретали совершенно разный художественный облик и оказывались полностью непохожими друг на друга. В Спасо-Прилуцком и Кирилло-Белозерском монастырях, например, каждая из башен трактована уже по-своему, как в отношении размеров, так и пропорционального построения. Они снабжаются по углам и граням как бы накладными лопатками, покрываются нередко квадратными ширинками, получающими иногда изразцовые вставки, и приобретают большое количество других всевозможных декоративных деталей, совершенно не свойственных крепостной архитектуре прошлого времени.

Так декоративное узорочье, достигшее в русской архитектуре XVII века необычайного расцвета, энергично проникает и в крепостное зодчество. Разнообразные архитектурные детали словно драгоценным узором покрывают плоскости стен многих монастырских башен. Они быстро теряют те аскетические черты, которые были присущи им раньше, становятся весьма красочными и привлекательными. Их внешнее богатство и декоративное изящество вступают уже в противоречие с внутренним устройством и целевым назначением.

На этом, однако, изменение внешнего архитектурного облика крепостных башен не останавливается. После надстройки Спасской башни Московского Кремля во второй четверти XVII века пышным каменным верхом крепостные башни монастырей довольно часто начинают строиться уже с богатыми декоративными надстройками, снабженными окнами и "слухами", а в ряде случаев получать и высокие шатровые кровли. Массивные стволы башен того времени обрабатываются уже не только горизонтальными тягами и ширинками, но и различного рода изящными фигурными украшениями. Особенно показателен в данном отношении Иосифо-Волоколамский монастырь, у которого каждая башня снабжена пышной, своей собственной и чуть ли не лепной декоративной обработкой из кирпича, поражающей своим разнообразием и великолепием.

Попутно вносятся изменения и в характер бойниц крепостных башен. Иногда они превращались даже в обыкновенные окна и получали по краям всевозможные декоративные обрамления в виде изящных фигурных наличников.

Особенно пышно в середине и второй половине XVII века оформлялись въездные башни монастырей. В отличие от воротных башен крепостей XVI века, они очень часто стали снабжаться двумя сводчатыми проездами, оформленными по сторонам пилястрами и декоративными колонками, и превращаться в своеобразные "пьедесталы" для богатых надвратных храмов. Контраст между строгим, порой даже архаичным низом и сказочно пышным верхом таких башен в ряде случаев становится их отличительной особенностью. Особенно разительно этот контраст проявился у воротной башни Спасо-Евфимиевского монастыря - сооружения уникального в своем роде. У некоторых монастырей, среди которых в первую очередь следует назвать Борисоглебский, въездные сооружения превращаются даже в тесно слитые воедино "комплексы" построек, состоящие из проезжих частей с переходом наверху, двух как бы фланкирующих их арки башен и высоко поднятого над ними надвратного храма. Крупные плоскости стен этих усложненных во всех отношениях сооружений украшаются между башнями большим количеством квадратных профилированных ширинок и превращаются в богатые декоративные панно, а возвышающиеся над ними храмы выделяются изяществом пропорций и тонкостью декоративного оформления. Идея храма, осеняющего входящего в "город", родившаяся еще в недрах Киевской державы, получает в то время не только дальнейшее развитие, но и наивысшее воплощение.

Огромную роль в архитектуре крепостных сооружений монастырей начинает играть также цвет. Контраст между красным кирпичом кладки и белым камнем отдельных деталей делает их особенно яркими. Одновременно на стенах и башнях монастырей появляется побелка. Издавна применявшаяся для окраски храмов, она своим ослепительным блеском особенно подчеркивала их изящество.

Все это приводит к тому, что оборонительные сооружения становятся яркими, красочными и живописными. Притягивающие к себе внимание необычностью декоративного "узорочья" и острым силуэтом, они стали выражать уже не столько силу и неприступность обнесенного ими пространства, сколько говорить о красоте и богатстве расположенных за ними строений. Из оборонительных построек крепости превратились в декоративные сооружения. В них художественные качества уже превалировали над практическими, утилитарными. На исходе XVII века, когда объемы башен вновь стали равновеликими, а их завершения и убранство почти однотипным, укрепление монастырей становится делом чисто символическим. В некоторых случаях их крепостные сооружения начинают походить на обыкновенные ограды и оказываются оборонительными не по существу, а только лишь по форме. При этом монастырское городовое строительство начинает оказывать влияние на строительство торговых построек, в результате чего появляются обширные, сугубо гражданские здания - гостиные дворы с арками, обращенными внутрь хозяйственной территории, а затем и торговые ряды, которые благодаря открытым арочным галереям со стороны города представляли как бы вывернутое изображение монастырских стен.

В целом крепостное зодчество в начале XVIII века прекращает свое существование; оно полностью смыкается с зодчеством гражданским, а ему на смену приходит новая отрасль военно-инженерного искусства - долговременная фортификация, которая становится уделом не зодчих и городовых мастеров, а специальных военных инженеров - фортификаторов.

Такова вкратце общая картина развития на Руси крепостного зодчества. Основные этапы этого развития хотя и не совсем точно, но все же совпадают с основными периодами русской истории. Каждому из них соответствовали свои типы оборонительных сооружений, своя крепостная архитектура. По мере развития эта архитектура претерпевала существенные изменения. Крепости из сугубо утилитарных сооружений превратились, в конечном счете, в декоративные.

Оборонительные сооружения древней Руси представлены в альбоме, естественно, не все и далеко не полно. Однако со многими из них читатель все же познакомится. Он увидит и чуть ли не сказочных каменных богатырей в Изборске и Копорье, характеризующих русское крепостное зодчество периода феодальной раздробленности, и могучую пограничную крепость Ивангород, с постройкой которой Московское государство впервые остро поставило вопрос о выходе к Балтийскому морю, окончательно разрешенный лишь через два с лишним столетия. Перед ним предстанут величавые, всемирно прославленные стены и башни Московского Кремля - бесподобного творения группы итальянских архитекторов, работавших под руководством Пьетро Антонио Солари в содружестве с русскими зодчими, и суровые укрепления Псково-Печерского монастыря, созданные его постриженником Павлом Заболоцким. Для него будут интересны также покрытые мхом и лишайниками предельно строгие оборонительные сооружения Соловецкого монастыря - лаконичное творение скромного монаха Трифона, и величественные, удивляющие необычностью архитектурной обработки крепостные стены древнего Смоленска - бессмертного произведения "государева" зодчего, мастера "городовых, палатных и церковных дел" Федора Савельевича Коня. Не оставит читатель без внимания и другие крепостные сооружения древней Руси, отличающиеся разнообразием форм и красотой наружной отделки. Его взгляд остановится на изукрашенной готическими деталями надстройке Спасской башни Московского Кремля, являющейся плодом творчества русского зодчего Бажена Огурцова и англичанина Христофора Галовея, а среди большого количества монастырских крепостей он увидит своеобразные укрепления Саввино-Сторожевского монастыря, выстроенные известными "каменных дел подмастерьями" Андреем Шаховым и Иваном Шарутиным, и посмотрит на великолепный "Новый город" Кирилло-Белозерского монастыря, грандиозные многоярусные башни и мощные трехъярусные стены которого созданы "каменных дел подмастерьем" Кириллом Серковым по типу стен и башен Троице-Сергиевой лавры. Остановит свое внимание читатель и на поражающих своим изяществом крепостных башнях Иосифо-Волоколамского монастыря, воздвигнутых "подрядчиком каменных дел" Трофимом Игнатьевым.

Все эти памятники являются великолепными иллюстрациями к многовековому прошлому русского народа. Это выразительное лицо его истории, монументальный вид его памяти, воплощенной в строительном материале и архитектурных формах.